ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 апреля 2010 г. N 80-О10-9сп

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Кочина В.В.,

судей Микрюкова В.В., Иванова Г.П.

рассмотрела в судебном заседании от 15 апреля 2010 года кассационные жалобы осужденных Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н., адвокатов Гораш Е.В., Козина В.А. на приговор Ульяновского областного суда с участием присяжных заседателей от 28 января 2010 года, которым:

Мусагаджиев М.А., <...>

осужден

- по ст. 209 ч. 1 УК РФ сроком на 10 (десять) лет,

- по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ сроком на 12 (двенадцать) лет,

- по ст. 166 ч. 4 УК РФ сроком на 7 (семь) лет шесть месяцев,

- по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ сроком на 9 (девять) лет,

- по ст. 317 УК РФ сроком на 19 (девятнадцать) лет,

- по ст. 30 ч. 3, ст. 291 ч. 1 УК РФ сроком на 1 (один) год,

- по ст. 222 ч. 3 УК РФ сроком на 5 (пять) лет 3 месяца,

- по ст. 222 ч. 1 УК РФ сроком на 2 (два года),

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено Мусагаджиеву М.А. окончательное наказание в виде 24 (двадцати четырех) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, из которых первые пять лет - в тюрьме, исчисляя срок отбытия с 28 января 2010 года.

Зачтено Мусагаджиеву М.А. в срок отбытия наказания время содержания его под стражей с 24 марта 2008 года по 27 января 2010 года включительно.

Зачтено время содержания Мусагаджиева М.А. по стражей с 24 марта 2008 года до вступления приговора в законную силу в срок отбывания им наказания в тюрьме.

Забиров И.Н. <...>,

осужден

- по ст. 209 ч. 2 УК РФ сроком на 8 (восемь) лет шесть месяцев,

- по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ сроком на 10 (десять) лет,

- по ст. 166 ч. 4 УК РФ сроком на 7 (семь) лет пять месяцев,

- по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ сроком на 7 (семь) лет шесть месяцев,

- по ст. 222 ч. 3 УК РФ сроком на 5 (пять) лет один месяц.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено Забирову И.Н. окончательное наказание в виде 12 (двенадцати) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, исчисляя срок отбытия с 28 января 2010 года.

Зачтено Забирову И.Н. в срок отбытия наказания время содержания его под стражей с 24 марта 2008 года по 27 января 2010 года включительно.

Алиев Г.А., <...>

осужден - по ст. 209 ч. 2 УК РФ сроком на 8 (восемь) лет шесть месяцев,

- по ст. 126 ч. 3 п. "а" УК РФ сроком на 11 (одиннадцать) лет,

- по ст. 166 ч. 4 УК РФ сроком на 7 (семь) лет,

- по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ сроком на 8 (восемь) лет,

- по ст. 105 ч. 2 п. "к" УК РФ сроком на 14 (четырнадцать) лет,

- по ст. 222 ч. 3 УК РФ сроком на 5 (пять) лет 2 месяца.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено Алиеву Г.А. окончательное наказание в виде 19 (девятнадцати) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, исчисляя срок отбытия с 28 января 2010 года.

Зачтено Алиеву Г.А. в срок отбытия наказания время содержания его под стражей с 23 мая 2008 года по 27 января 2010 года включительно.

Постановлено взыскать в доход государства процессуальные издержки в виде сумм, выплаченных адвокатам за оказание юридической помощи по назначению на предварительном следствии с Мусагаджиева М.А. - <...>) рублей <...> копеек, Алиева Г.А. - <...> рублей <...> копеек, Забирова И.Н. - <...>) рублей.

По приговору суда присяжных Мусагаджиев М.А. признан виновным в создании устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан, руководство такой группой (бандой), а Алиев Г.А. и Забиров И.Н. в участии в устойчивой вооруженной группе (банде) и в совершаемых ею нападениях.

Мусагаджиев М.А., Алиев Г.А. и Забиров И.Н. признаны виновными в похищении Д., совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением оружия, из корыстных побуждений, организованной группой; в вымогательстве, то есть требование передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, совершенное с применением насилия, организованной группой, в целях получения имущества в особо крупном размере;

в неправомерном завладении автомобилем Д. без цели хищения (угон), совершенном организованной группой, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Мусагаджиев М.А. и Забиров И.Н. признаны виновными в незаконном хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенных организованной группой, а Алиев Г.А. в незаконном хранении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенных организованной группой,

Мусагаджиев М.А. признан виновным: в покушении на дачу взятки должностному лицу лично,

- в посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительного органа Л. и И. в целях воспрепятствования законной деятельности указанных лиц по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности.

Алиев Г.А. признан виновным в умышленном причинении смерти Д., совершенном с целью скрыть другое преступление.

Мусагаджиев М.А. в незаконном приобретении, ношении и хранении огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ и взрывных устройств.

Преступления совершены при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Заслушав доклад судьи Микрюкова В.В., изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание приговора, мотивы кассационных жалоб, объяснения Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н., адвокатов Антонова О.А., Пермяковой Т.Н., Шаповаловой Н.Ю., поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Киселевой М.В., полагавшей необходимым доводы жалоб оставить без удовлетворения, а также обратила внимание на то, что суд не зачел время содержания под стражей Мусагаджиева с 15 по 23 марта 2008 года судебная коллегия

 

установила:

 

В кассационных жалобах:

Осужденный Алиев Г.А., не соглашаясь с приговором, указывает, что он ни с кем ни о чем не договаривался, ничего не планировал, не был вооружен. Вымогательства у Д. не совершал. Убийство произошло во время пьяной ссоры. Перед присяжными заседателями исследовались недопустимые доказательства.

Осужденный Забиров И.Н. просит приговор суда отменить. Считает себя виновным лишь в том, что перегнал автомобиль Д. В состав банды он не входил. У него не было намерений похищать Д. Деньги у Д. он не требовал. На предварительном следствии он дал признательные показания под физическим принуждением. Суд необоснованно отказал защите о назначении судебно-медицинской экспертизы на предмет наличия у него телесных повреждений. Полагает, что в коллегию присяжных заседателей были отобраны люди способные вынести только обвинительный приговор.

Адвокат Гораш Е.В. в защиту осужденного Забирова И.Н. просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. Считает осуждение Забирова И.Н. по ст. 209 ч. 2 УК РФ необоснованным. Суд не учел предложение защиты поставить на разрешение коллегии присяжных вопрос, была ли группа устойчивой. Считает, что признак устойчивости в действиях Забирова отсутствует, поскольку он общался с Мусагаджиевым М.А. и Алиевым Г.А., только 4 января 2008 года. Осуждение по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ является необоснованным, поскольку в материалах дела нет никаких сведений о том, что кто-либо из осужденных в период с 4 по 6 января 2008 года с угрозами физической расправы высказывал требования Д. о передаче имущества в виде денег в сумме <...> рублей. Отсутствуют доказательства и в части осуждения Забирова по ст. 222 ч. 3 УК РФ. В ходе формирования коллегии присяжных заседателей председательствующий необоснованно снял вопрос связанный с информированностью кандидатов по делу из средств массовой информации и вопрос связанный о склонности к совершению преступлений отдельных лиц. В состав коллегии присяжных заседателей вошли лица, которые сами либо их родственники имели непосредственное отношение к правоохранительным органам. Старшина коллегии присяжных работала в <...> УВД, у С. муж работал во внутренних войсках. Считает, что затраченное присяжными заседателями время является не достаточным для объективного принятия решения. По мнению адвоката перед присяжными заседателями исследовались недопустимые доказательства протокол допроса Забирова И.Н. в качестве подозреваемого от 24.03.2009 г. (т. 4 л.д. 67 - 74), протокол допроса Забирова И.Н. в качестве обвиняемого от 26.03.2008 (т. 4 л.д. 111 - 112), протокол проверки показаний на месте с участием Забирова И.Н. от 25.03.2009 г. (т. 4 л.д. 75 - 85), протокол явки с повинной Забирова И.Н. от 24.03.2008 г. (т. 4 л.д. 57 - 58), поскольку к Забирову И.Н применялись недопустимые методы следствия; протокол осмотра места происшествия (т. 4 л.д. 86 - 93); протокол осмотра места происшествия (т. 4 л.д. 94 - 102), протокол осмотра места происшествия (т. 23 л.д. 97 - 110, поскольку при проведении данных следственных действий в качестве специалистов принимали участие прокуроры-криминалисты.

Адвокат Козин В.А. и осужденный Мусагаджиев М.А. просят приговор суда отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. Председательствующий незаконно и необоснованно отклонил ходатайства защиты об исключении недопустимых доказательств - показаний Мусагаджиева М.А., полученных под принуждением работников правоохранительных органов. Полагает, что в ходе предварительного расследования было нарушено право на защиту Мусагаджиева М.А. Вопреки требованиям ст. 50, 51, 53 УПК РФ Мусагаджиеву М.А. был назначен адвокат Завалинич В.К. По надуманным основаниям был отстранен адвокат Магомедова Н.Ю., с которой родственниками осужденного было заключено соглашение. В ходе формирования коллегии присяжных заседателей председательствующий необоснованно снимал вопрос к кандидатам в присяжные заседатели. Не зачтено время содержания под стражей с 15 марта по 23 марта 2008 года, время содержания в ИВС <...>.

В возражениях на жалобы осужденных Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н., адвокатов Козина В.А. и Гораш Е.В. государственный обвинитель Сальников В.Н., потерпевшие И., Д., Л., Л. указывают о своем несогласии с ними.

Проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб, возражения на них, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Как видно из материалов дела, нарушений уголовно-процессуального законодательства в процессе расследования, в стадиях предварительного слушания, назначении судебного заседания и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии со ст. 379 УПК РФ отмену приговора суда присяжных, по данному делу не допущено.

Вывод о виновности Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н. в совершении преступлений, по которым они осуждены, сделан коллегией присяжных заседателей на основании доказательств, полученных с соблюдением закона и исследованных в суде.

Приговор не может быть отменен по доводам жалоб Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н., адвоката Гораш Е.В. в части несогласия с фактическими обстоятельствами дела, установленными присяжными заседателями, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 379 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, являются: нарушение уголовно-процессуального закона; неправильное применение уголовного закона; несправедливость приговора.

Таких оснований по этому делу не имеется.

Вопреки доводам жалоб все ходатайства осужденных и их защитников были разрешены судом в установленном законом порядке. Необоснованных отказов сторонам в исследовании допустимых доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, не допущено.

Несостоятельными являются доводы жалоб о том, что перед присяжными исследовались недопустимые доказательства, указанные в жалобах.

Судом установлено, что оспариваемые в кассационных жалобах протоколы осмотра места происшествия от 25 и 26 марта 2008 года с приложениями к ним (т. 4 л.д. 86 - 93, 94 - 102, т. 23 л.д. 97 - 110) следователями Х., З., Б., входящими в состав следственной группы, составлены с соблюдением требований статей 166, 167, 176, 177, 180 УПК РФ. При проведении данных следственных действий принимали участие понятые, прокуроры-криминалисты, старший прокурор-криминалист А. специалист.

Понятым и специалисту были разъяснены их права, обязанность, ответственность и порядок производства следственного действия. Данное обстоятельство удостоверено подписями этих лиц в протоколе. После составления данных протоколов они, как этого требует ст. 166 УПК РФ, были предъявлены всем лицам, участвовавшим в данных следственных действиях. Все участники после ознакомления с протоколами, удостоверили их правильность своими подписями.

Суд обоснованно не усмотрел нарушений в проведении указанных следственных действий с участием прокуроров-криминалистов, которые являются прокурорскими работниками, должностными лицами, уполномоченными и имевшими права участия в оспариваемых следственных действиях с применением технико-криминалистических средств. Данные лица в соответствии со ст. 166 УПК РФ указаны в соответствующих протоколах. Своими подписями они подтвердили правильность составления этих протоколов. На них не распространяются права и обязанности, предусмотренные статьей 58 УПК РФ.

То обстоятельство, что следователем Б. составлена и подписана фототаблица к протоколу осмотра места происшествия, само по себе не влечет признание данного доказательства недопустимым, поскольку следователь не только вправе составлять фототаблицы, но и производить фотографирование в ходе самого следственного действия.

Суд обоснованно не усмотрел нарушений закона при осмотре места происшествия: местности, расположенной вокруг дома, в котором проживал К., а также самого жилища, как в целом и при составлении протокола данного следственного действия. Как видно из материалов дела и установлено судом, К. объявлен в розыск, на момент проведения осмотра - 26 марта 2008 года в доме никто из его членов семьи и других лиц не проживал. Осмотр произведен с участием главы поселковой администрации <...> Ш. Кроме того, следователем было вынесено соответствующее постановление о производстве данного следственного действия (т. 23 л.д. 96). <...> районным судом г. Ульяновска осмотр данного жилища признан законным (т. 23 л.д. 112).

Доводы о применении к Забирову в ходе расследовании незаконных методах ведения следствия были предметом тщательной проверки, проведенной в ходе судебного заседания, и обоснованно отвергнуты как несостоятельные.

В вынесенном судом по результатам проверки постановлении дана надлежащая оценка заключению судебно-медицинской экспертизы в отношении Забирова, согласно которому 25 марта 2008 после проведения с ним основных оспариваемых следственных действий, каких-либо телесных повреждений в виде ран, ссадин, кровоподтеков, повреждений скелета у него не обнаружено. При этом при производстве экспертизы Забиров был полностью раздет и осмотрен, с его слов какие-либо телесные повреждения он в последнее время не получал.

Протокол явки с повинной Забирова И.Н. от 24 марта 2008 года (т. 4 л.д. 56 - 58) получен в соответствии с требованиями ст. 142 УПК РФ и оснований для признания его недопустимым доказательством не имеется. Перед принятием явки с повинной Забирову И.Н. была разъяснена сущность статьи 51 Конституции РФ. После оформления явки с повинной появились основания для задержания Забирова И.Н. в качестве подозреваемого, он допрашивался в этом качестве, с ним проводилась проверка показаний на месте с участием защитника.

Из текста самой явки с повинной следует, что она Забировым И.Н. дана добровольно, что подтверждено его подписью (т. 4 л.д. 58).

После принятия явки с повинной Забиров И.Н. был задержан в соответствии со ст. ст. 91 - 92 УПК РФ, при этом сразу был обеспечен защитником Степченко А.В. (т. 4 л.д. 61 - 65). Забиров И.Н. при составлении протокола задержания подозреваемого собственноручно указал, что с задержанием согласен (т. 4 л.д. 63 - 65).

Допросы Забирова И.Н., Алиева Г.А. в качестве подозреваемых, а также допросы всех осужденных в качестве обвиняемых проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и прав допрашиваемых лиц, в том числе и их права на защиту. Данные следственные действия проведены в присутствии защитников осужденных, об участии которых ими было заявлено собственноручно (т. 4 л.д. 61 - 62, 23 - 24, 237, 240 - 241), а проверки показаний на месте, кроме того, в присутствии понятых - посторонних лиц, - то есть в условиях, исключающих какое-либо воздействие на них. При этом в ходе ряда следственных действий осужденные давали пояснения об отсутствии какого-либо незаконного воздействия на них (т. 4 л.д. 30 - 39, 56 - 58, 111 - 112).

Забирову И.Н., Алиеву Г.А. в процессе задержания, а также перед допросом в качестве подозреваемого (т. 4 л.д. 63 - 65, 67 - 68, 232 - 235, 242 - 243), а также им, как и Мусагаджиеву М.А. перед допросом в качестве обвиняемого (т. 4 л.д. 28 - 29, 30 - 31, 110 - 111, т. 5 л.д. 90 - 91, 92 - 93) в соответствии со ст. 166 УПК РФ разъяснялись процессуальные права, в том числе положение о том, что они не обязаны давать показания и могут отказаться давать показания, а при согласии дать показания, их показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при последующем отказе от них. Также им было разъяснено конституционное право - не свидетельствовать против самого себя. При этом следует отметить, что согласно закону, в начале допроса подозреваемому должно быть разъяснено его право не свидетельствовать против себя, вытекающее из статьи 51 Конституции РФ. Разъяснение данного права перед каждым последующим допросом подозреваемого необязательно. В случае согласия подозреваемого давать показания он должен быть предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний. Данные требования закона следователями выполнены, в том числе и при проведении проверки показаний на месте с участием подозреваемого Забирова И.Н., проведенного после подробного его допроса (т. 4 л.д. 75 - 85). Данное следственное действие выполнено с соблюдением требований, предусмотренных статьей 194 УПК РФ. Перед началом проверки показаний на месте следователь Н. разъяснил ее участникам их права и ответственность, а также порядок производства следственного действия, что подтвердили в суде свидетели А. и Г., принимавшие участие в этом следственном действии в качестве понятых. Понятым, как следует из текста протокола, до начала проверки показаний на месте разъяснены их права и обязанности, предусмотренные статьей 60 УПК РФ. Подозреваемый Забиров И.Н. добровольно согласился дать показания и воспроизвести на месте обстановку и обстоятельства исследуемых событий, указать на предметы, следы, имеющие значение для уголовного дела, продемонстрировать определенные действия.

Все эти обстоятельства были проверены судом при просмотре соответствующей видеозаписи, применявшейся при проведении данного следственного действия.

Кроме того, суд, оценивая видеозапись проверки показаний на месте с участием Забирова И.Н. в подтверждение допустимости доказательств, указал на отсутствие чьего-либо воздействия на Забирова И.Н. в процессе дачи им показаний и демонстрации совершаемых действий на местности. Допрошенные в суде свидетели Г. и А. участвовавшие при проверке показаний на месте с участием Забирова И.Н., подтвердили, что протокол им был подписан в тот же день.

О том, что Забирову И.Н. было разъяснено и понятно право давать показания или отказаться от дачи показаний свидетельствуют его последующие допросы в качестве обвиняемого от 18 ноября 2008 года, 6 февраля и 29 мая 2009 года (т. 25 л.д. 60 - 62, 126 - 129, т. 28 л.д. 114 - 117). Он, когда считал нужным, пользовался данным правом. В ходе данных следственных действий Забиров И.Н., воспользовавшись своим конституционным правом, отказался от дачи показаний.

Суд, оценивая просмотренные видеозаписи к протоколам проверки показаний на месте с участием осужденных, пришел к обоснованному выводу, что все осужденные держались и давали показания уверенно, свободно, самостоятельно, непринужденно и также ориентировались на месте, при этом делали дополнения, пояснения и уточняли неясные им вопросы, порядок проведения данных следственных действий был соблюден, а составленные протоколы соответствуют требованиям закона.

Правильность записи во всех протоколах допросов, проверок показаний на месте удостоверены подписями осужденных и их защитников.

Ни сами осужденные, ни их защитники, а также кто-либо из участвовавших в проведении следственных действий лиц, никаких замечаний по этому поводу не сделали. Осужденные Мусагаджиев М.А. и Алиев Г.А. с заявлениями о незаконных методах ведения следствия не обращались в ходе всего предварительного следствия. Забиров И.Н. через значительный промежуток времени после задержания, а именно при дополнительном допросе в качестве обвиняемого от 04 февраля 2009 года (т. 25 л.д. 88 - 98) заявил о применении к нему со стороны сотрудников милиции недозволенных методов ведения следствия, под воздействием которых дал неправдивые первоначальные показания. Данные доводы Забирова И.Н. являлись предметом соответствующей проверки, по результатам которой было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (т. 27 л.д. 107 - 108).

Суд обоснованно не усмотрел оснований для удовлетворения ходатайств защитников о проведении в судебном заседании судебно-медицинских экспертиз в отношении всех осужденных, поскольку такие экспертизы были проведены в ходе предварительного следствия специалистами в области судебной медицины, имеющими соответствующее образование, стаж и опыт работы. При этом эксперты предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Судебные экспертизы проведены в соответствии с требованиями закона, оформлены надлежащим образом, в связи с чем сомневаться в их выводах оснований не имеется.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы от 26 марта 2008 года у Мусагаджиева М.А. обнаружен кровоподтек на передненаружной поверхности правого плечевого сустава, давностью образования 1 - 2 суток к моменту осмотра (26 марта 2008 года) получен от воздействия тупого твердого предмета, от какого конкретно оно образовалось установить не представляется возможным ввиду неотображения характерных особенностей воздействующего предмета в повреждении (т. 12 л.д. 156 - 158). Образование данного кровоподтека Мусагаджиев М.А. объяснил эксперту тем, что в ИВС ударился плечом о металлическую кровать. При задержании и в последующем при допросе в милиции не избивался.

Согласно справкам и информации, полученной из ИВС при УВД области и СИЗО-1 <...>, на момент поступления в соответствующие учреждения и осмотра медицинскими работниками Мусагаджиев М.А. каких-либо телесных повреждений не имел, жалоб на состояние здоровья, недозволенные методы ведения следствия не предъявлял (т. 29 л.д. 171).

На основании совокупности исследованных доказательств по результатам проведенных проверок по вопросу о допустимости оспариваемых защитой доказательств судом вынесены законные и обоснованные постановления.

В судебном заседании были проверены доводы жалоб о нарушении в ходе предварительного расследования права Мусагаджиева М.А. на защиту и они не нашли своего подтверждения.

Как следует из материалов дела 24 марта 2008 года при задержании, предъявлении обвинения (т. 4 л.д. 15 - 18, 28 - 29), при допросе в качестве обвиняемого (т. 4 л.д. 30 - 39) Мусагаджиеву М.А. были разъяснены процессуальные права, в том числе право давать показания и объясняться на родном языке или языке, которым он владеет, пользоваться помощью переводчика бесплатно. Из протоколов допроса в качестве обвиняемого, проверки показаний на месте видно, что Мусагаджиев М.А. заявил, что русским языком владеет и в переводчике не нуждается, и подтвердил данное обстоятельство в протоколах своей подписью (т. 4 л.д. 30 - 39, 40 - 50). В этой связи у следователя не имелось оснований обеспечивать участие переводчика на данных следственных действиях.

17 ноября 2008 года после предъявления обвинения в ходе допроса обвиняемый Мусагаджиев М.А. заявил ходатайство о назначении ему переводчика и об участии последнего в следственных действиях (т. 25 л.д. 25 - 28). Согласно п. 7 ч. 4 ст. 47 УПК РФ данное ходатайство Мусагаджиева М.А. было удовлетворено (т. 24 л.д. 282) и дальнейшие допросы его в качестве обвиняемого проведены с участием переводчика (т. 25 л.д. 85 - 87, т. 28 л.д. 265 - 268).

Однако последующее заявление Мусагаджиевым М.А. такого ходатайства (т. 24 л.д. 282) не может ставить под сомнение допустимость указанных доказательств, поскольку правом пользоваться услугами переводчика обвиняемый может воспользоваться на любой стадии уголовного производства по делу, чем и воспользовался Мусагаджиев М.А.

В ходе судебного разбирательства суд установил, что Мусагаджиев М.А свободно владеет русским языком. Данное обстоятельство не отрицал и сам осужденный Мусагаджиев М.А., который после школы два года учился в педагогическом колледже, где обучение происходило на русском языке; длительное время проживал в <...>, где общался на русском языке.

Судом также не установлено нарушение права Мусагаджиева М.А. на участие защитника при проведении оспариваемых следственных действий.

Из материалов дела видно, что 15 марта 2008 года Мусагаджиев М.А. задержан в Республике <...> по подозрению в незаконном приобретении и хранении оружия и боеприпасов (т. 22 л.д. 248 - 251). При его задержании участвовал адвокат по назначению Иджиев А.М. согласно представленному им ордеру (т. 22 л.д. 247). Из текста ордера видно, что Иджиеву А.М. поручалась защита Мусагаджиева в отделе дознания <...> ОВД <...>. 15 марта 2008 года Мусагаджиев М.А. был допрошен там в качестве подозреваемого с участием данного адвоката, подпись которого имеется в протоколе данного следственного действия (т. 22 л.д. 253 - 256). Свое участие при допросе Мусагаджиева М.А. в качестве подозреваемого, адвокат Иджиев А.М. подтвердил в своем заявлении, адресованном Ульяновскому областному суду. В этой связи суд обоснованно не усмотрел каких-либо нарушений, в том числе права на защиту, при допросе Мусагаджиева М.А. в качестве подозреваемого 15 марта 2008 года дознавателем ОВД по <...> М.

17 марта 2008 года, как видно из представленного ордера, интересы подозреваемого Мусагаджиева М.А. стал осуществлять адвокат по соглашению Асадулаев Р.Х. (т. 22 л.д. 259). Согласно ордеру данному адвокату поручалась защита Мусагаджиева М.А. по статье 222 УК РФ в <...> ОВД <...>.

24 марта 2008 года Мусагаджиев М.А. был задержан в качестве обвиняемого (т. 4 л.д. 15 - 18), и в тот же день ему было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 317, ч. 2 ст. 222, п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Мусагаджиев М.А. понимал в связи с чем он был задержан следователем Ч. По поводу задержания, как следует из протокола, Мусагаджиев М.А. заявил, что с задержанием согласен, поскольку 06 января 2008 года около 20 часов совершил убийство двух сотрудников милиции. Сделанное заявление подтвердил своей подписью (т. 4 л.д. 15 - 18). Таким образом установлено, что Мусагаджиев М.А. был задержан по другому уголовному делу.

В судебном заседании Мусагаджиев М.А. не отрицал того факта, что перед допросом в качестве обвиняемого следователь предложил ему встретиться с родственниками для решения вопроса о заключении соглашения с определенным защитником для защиты его интересов на следствии. Но он не стал этого делать и написал заявление о защите его интересов адвокатом Завалинич В.Л.

Как следует из материалов дела, после разъяснения Мусагаджиеву М.А. права на защиту, он выразил свое волеизъявление в письменном виде, и пожелал, чтобы его интересы представлял на следствии адвокат Завалинич В.Л. (т. 4 л.д. 24). Адвокат Завалинич В.Л. был назначен защитником обвиняемого Мусагаджиева М.А. в порядке статьи 50 УПК РФ, часть вторая которой предусматривает, что по просьбе обвиняемого участие защитника обеспечивается следователем.

Что касается довода кассационных жалоб о том, что следователь по надуманным основаниям отстранил адвоката Мусагаджиеву М.А., то данный довод проверялся в судебном заседании и суд обоснованно пришел к выводу, что органами следствия правомерно было отказано в удовлетворении ходатайства Мусагаджиева М.А. о допуске в дело в качестве защитника адвоката Магомедовой Н.Ю. (т. 4 л.д. 135 - 136, 172 - 173, 180 - 181).

Как установил суд, 26 марта 2008 года органам следствия от <...> ОРЧ КМ по линии УР при УВД <...> поступил рапорт о том, что обвиняемые Мусагаджиев М.А. и Гаджиев Ш.А., свидетели Ч. и Ш. поддерживают отношения с М. и его женой М., которые по оперативной информации осведомлены о преступной деятельности Мусагаджиева, Гаджиева и мужчины по имени Г. об обстоятельствах убийства И. и Л. (т. 4 л.д. 124). В этой связи 27 марта 2008 года М. была допрошена в качестве свидетеля по данному уголовному делу (т. 4 л.д. 125 - 129).

Согласно ст. 72 УПК РФ защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в качестве судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика или понятого.

Судом установлено, что в Республике <...> у Мусагаджиева имелся защитник Асадулаев Р.Х. (т. 22 л.д. 259). Однако в <...> Мусагаджиев М.А. был задержан по другому уголовному делу. При этом Мусагаджиев собственноручно написал, что от адвоката Иджиева А.М. отказывается, в услугах адвоката Асадулаева Р.Х на следствии до направления дела в суд не нуждается, понадобится ему данный адвокат на суде (т. 2 л.д. 30). Однако на предварительном слушании он отказался от него, заявив, что его защиту в судебном заседании осуществляет адвокат Козин В.А., с которым заключено соответствующее соглашение. Соединение уголовных дел имело место 04 апреля 2008 года (т. 2 л.д. 28 - 29).

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что право на защиту Мусагаджиева М.А.не нарушено.

Нарушений принципа состязательности в судебном заседании не имелось. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства. Необоснованных отказов осужденным и их защитникам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, не усматривается. Данных об ошибочном исключении из судебного разбирательства допустимых доказательств либо об исследовании в суде доказательств, полученных с нарушением закона, не установлено.

Из протокола судебного заседания не видно, чтобы со стороны председательствующего судьи проявлялась предвзятость либо заинтересованность по делу.

Вопреки доводам жалоб отбор коллегии присяжных заседателей проведен с соблюдением закона.

В ходе формирования коллегии присяжных заседателей председательствующий обоснованно снял вопрос "Кто из Вас считает, что лица определенной национальности наиболее склонен к совершению преступлений?", поскольку Мусагаджиев М.А., Алиев Г.А., Забиров И.Н. в преступлениях по мотивам национальной ненависти или вражды не обвинялись.

Снятие председательствующим вопроса адвоката Гораш Е.В. о том, обладает ли кто-либо из кандидатов в присяжные заседатели дополнительной информацией по рассматриваемому уголовному делу, полученной из средств массовой информации, читал ли кто-либо из них об этом в газетах, не могло повлиять на законность состава коллегии, поскольку кандидатам сразу же было разъяснено, что если кто-либо из них обладает такой информацией из непроцессуальных источников: из средств массовой информации, радио, телевидения и так далее, то ее не следует принимать во внимание.

Более того, в своем напутственном слове (т. 39 л.д. 221 - 299) председательствующий вновь обратил внимание коллегии присяжных заседателей на то, что в совещательной комнате они будут оценивать только совокупность исследованных сторонами в их присутствии доказательств, при этом они не должны принимать во внимание информацию об этом уголовном деле в средствах массовой информации, которая могла иметь место, поскольку данная информация не является доказательством. Любые сведения по делу, полученные присяжными из других непроцессуальных источников не должны приниматься во внимание в совещательной комнате при вынесении вердикта.

Более того, ни осужденные, ни их защитники, в том числе и адвокат Гораш Е.В., в ходе судебного заседания не делали заявлений о тенденциозности сформированной коллегии присяжных заседателей по данным основаниям.

Также необоснованны доводы кассационных жалоб о якобы допущенных нарушениях при формировании коллегии присяжных заседателей.

Являются голословными утверждения адвоката Гораш о том, что в состав коллегии были включены лица, которые не могут быть объективными и беспристрастными, поскольку они сами либо их родственники имели непосредственное отношение к системе органов МВД.

Как установлено в судебном заседании, кандидат в присяжные заседатели К. (N <...>) является бывшим сотрудником органов внутренних дел, при этом последняя уволилась из милиции более 12 лет назад, кроме того, К. заявила о том, что указанное обстоятельство никак не повлияет на ее объективность.

У кандидатов в присяжные С. (N <...>) и С. (N <...>) родственники более 15 лет назад являлись сотрудниками правоохранительных органов, также они пояснили, что данный факт никоим образом не отразится на их объективности.

Вышеизложенные сведения о бывшем месте работы сами по себе не являются обстоятельствами, препятствующими участию лица в качестве присяжного заседателя, при этом все кандидаты правдиво отвечали на задаваемые им вопросы, не скрывали эту информацию о себе, сообщили сторонам о наличии таких фактов, что является свидетельством их беспристрастности и незаинтересованности в исходе дела.

Каких-либо конкретных данных, подтверждающих доводы адвоката о том, что указанные кандидаты в присяжные заседатели не могли быть объективными и беспристрастными, ни в ходе судебного заседания, ни в кассационных жалобах защитой не приведено.

Вопреки доводам жалобы каких-либо оснований, предусмотренных статьями 61 и 63 УПК РФ для мотивированного отвода указанных кандидатов, по делу не имелось, и стороной защиты такие основания не приведены.

Кроме того присяжный заседатель С. не принимала участие в вынесении вердикта.

В составе коллегии присяжных заседателей не имелось граждан, которые в соответствии со статьей 7 ФЗ "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" (в ред. Федеральных законов от 31.03.2005 N 26-ФЗ, от 22.12.2008 N 265-ФЗ, от 25.11.2009 N 271-ФЗ, от 27.12.2009 N 350-ФЗ) подлежали бы исключению из общего и запасного списков кандидатов в присяжные заседатели.

Нельзя согласиться с доводами жалоб о том, что состав коллегии присяжных заседателей являлся тенденциозными и отбор коллегии присяжных проведен с нарушением закона.

С учетом изложенного, Судебная коллегия не соглашается с доводами жалоб о тенденциозности коллегии присяжных заседателей и о нарушениях при формировании коллегии присяжных заседателей.

Доводы жалобы о том, что коллегия присяжных заседателей при вынесении вердикта в течение трех часов нахождения в совещательной комнате не могла объективно разобраться с обстоятельствами данного дела также являются надуманными и необоснованными.

Составленный по результатам судебного следствия и прений сторон вопросный лист не являлся чрезмерно объемным, полностью был оглашен перед присяжными заседателями до их удаления в совещательную комнату, при этом присяжные имели реальную возможность ответить на поставленные перед ними вопросы в затраченное ими время.

Вопросы перед присяжными поставлены в понятных им формулировках.

Вопросный лист и вердикт коллегии присяжных заседателей соответствуют требованиям ст. ст. 338, 339 УПК РФ.

При постановке вопросов перед присяжными заседателями судом соблюдены требования ст. ст. 338, 339 УПК РФ.

Вопреки доводам жалобы адвоката Гораш Е.В., вопрос об устойчивости преступной группы является юридическим и не должен ставиться перед присяжными, а должен разрешаться председательствующим на основании обстоятельств, установленных вердиктом присяжных заседателей.

Обвинительный вердикт в отношении Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н. постановлен с соблюдением требований ст. 343 УПК РФ и, в соответствии со ст. 348 ч. 2 УПК РФ обязателен для председательствующего судьи, причем оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей, указанных в ч. 5 ст. 348 УПК РФ, не имелось.

Доводы жалоб о необоснованном осуждении Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н. по ст. 209 УК РФ являются несостоятельными.

Выводы о виновности осужденных в совершении преступлений, предусматривающих ответственность по ст. 209 УК РФ коллегия присяжных заседателей сделала на основании исследованных в суде доказательств.

Суд на основании вердикта присяжных заседателей обоснованно пришел к выводу, что создателем, организатором и руководителем устойчивой вооруженной организованной группы (банды) был Мусагаджиев М.А. При этом банда была создана для совершения нападений на граждан и совершения захвата и дальнейшего удержания против воли <...> ООО "<...>" Д., предъявления ему требований о передаче имущества, получения выкупа за освобождение и сохранение ему жизни. В состав этой группы Мусагаджиев М.А. подобрал и вовлек ранее ему знакомых Алиева Г.А., Забирова И.Н., лицо, находящееся в розыске, а затем - второе лицо, находящееся в розыске. Являясь организатором, руководителем указанной группы, Мусагаджиев М.А. в период с октября по конец декабря 2007 года показал будущую жертву членам группы Забирову И.Н. и Алиеву Г.А., а также лицу, находящемуся в розыске, осуществлял сбор информации о Д., собирая сведения о местах его жительства и пребывания, маршруте и способе передвижения, времени прихода и ухода на работу, знакомых, распределял обязанности и роли между членами группы при совершении нападений и запланированных ими действий, обеспечивал себя и других членов группы сим-картами с абонентскими номерами, зарегистрированными на посторонних лиц; осуществлял координацию и общее руководство действиями всех членов группы, планировал совершение нападения на потерпевшего Д., захват его транспортного средства без цели его присвоения и требований о передаче им денег за его последующее освобождение и сохранение жизни, руководил исполнением запланированных действий членами группы.

Вопреки доводу жалобы адвоката Гораш Е.В. об устойчивости и организованности группы, помимо наличия в ней организатора, свидетельствуют ее сплоченность, их тесная взаимосвязь при подготовке, планировании и совершении преступлений. Из вердикта усматривается, что сплоченная вооруженная группа в составе указанных лиц заранее объединилась для совершения преступлений, при этом она отличалась высоким уровнем организованности, планированием и тщательной длительной подготовкой преступлений. В данной группе имелся заранее разработанный организатором (руководителем) группы Мусагаджиевым М.А. план совместной преступной деятельности, четкое распределение ролей между членами группы при подготовке к совершению преступлений и осуществлении их преступного умысла. Каждый член группы участвовал в обсуждении данного плана действий и в последующем выполнял свою роль. Члены группы определили время и способ нападения на Д. приготовили транспорт, средства связи (мобильные телефоны), пистолеты, заряженные боевыми патронами, определили место, в котором должен был удерживаться похищенный ими Д. С этой целью осужденные вместе с другим членом группы - лицом, находящимся в розыске, в период с октября 2007 года по 4 января 2008 года неоднократно собирались, обговаривая детали предстоящего захвата и дальнейшего удержания Д., поочередно осуществляли наблюдение за ним, собирая информацию о местах его жительства и пребывания, маршруте и способе его передвижения, времени прихода и ухода на работу, круге его знакомых. Помимо осуществления наблюдения за Д., готовясь к его захвату, они в декабре 2007 года вместе с лицом, находящимся в розыске, проверили работоспособность имеющегося в группе огнестрельного оружия - пистолетов ИЖ-71, произвели пристрелку из них в березовой лесопосадке, а убедившись в их пригодности к производству выстрелов, решили их использовать при захвате потерпевшего. В конце декабря 2007 года подсудимые вместе с лицом, находящимся в розыске, согласовали между собой разработанный Мусагаджиевым М.А. план захвата и насильственного удержания Д., распределив роли в предстоящих действиях, приискали маски для сокрытия внешности, липкую ленту скотч, чтобы связывать потерпевшего, определили место нападения на потерпевшего, установили транспорт, на котором Д. подлежал перемещению с места своего жительства для насильственного содержания в специально для этой цели подысканное помещение - пустующее одноэтажное здание, расположенное по адресу: <...>, где под угрозой применения силы запланировали потребовать от потерпевшего передать им денежные средства в размере <...> рублей за его последующее освобождение, а также заставить озвучить для сына Д. требование о передаче указанной суммы, записав его обращение посредством видеокамеры мобильного телефона, и впоследствии передав кассету с этой записью через посредника родственникам потерпевшего. 4 января 2008 года они согласно плану совершили нападение на Д. затем, как установлено вердиктом, выполнили другие запланированные преступные действия в отношении него.

О вооруженности банды свидетельствует наличие у нее огнестрельного оружия, боеприпасов, а именно: самозарядных пистолетов ИЖ-71 N <...> ИЖ-71 N <...>, ИЖ-71 N <...>, самозарядного пистолета ИЖ-71 неустановленного номера, с не менее 80 пистолетными патронами, пригодными для стрельбы. О наличии указанного огнестрельного оружия и боеприпасов был осведомлен каждый член группы. Боевые пистолеты и патроны к ним подсудимые и лицо, находящее в розыске, носили при себе, хранили в различных местах, обеспечивая их сохранность, неоднократно перемещали их при себе в транспорте, передавали друг другу и использовали в ходе совершения преступлений.

Несостоятельным является довод жалобы адвоката Гораш Е.В. о необоснованном осуждении Забирова И.Н. по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ.

Установленные вердиктом присяжных заседателей обстоятельства того, что осужденные планировали осуществить похищение Д. с целью получения за его освобождение от самого потерпевшего и его сына денежных средств, во исполнение этого плана захватили, переместили и насильственно удерживали потерпевшего в одной из комнат здания, расположенного по адресу: <...>, в период с 4 по 6 января 2008 года со связанными спереди руками липкой лентой скотчем, с угрозами физической расправы в его адрес высказали требования о передаче имущества в виде денег в сумме <...> рублей, с которыми он вынужденно согласился, по принуждению подсудимых озвучил на сотовый телефон для своего сына Д., занимающегося коммерческой деятельностью, видеообращение о выполнении всех требований и передаче любых денег за его освобождение - указывают на совершение всеми подсудимыми вымогательства, выразившееся в предъявлении к потерпевшему требований о передаче им имущества в особо крупном размере, под угрозой применения насилия и с применением насилия, выразившегося в насильственном удержании потерпевшего в ограниченном пространстве (в комнате) под охраной.

Несостоятельным является довод жалобы Алиева Г.А. о том, что убийство Д. совершено во время ссоры. Так перед присяжными заседателями был поставлен вопрос N 14 по позиции Алиева, на который был дан отрицательный ответ.

Юридическая оценка действиям Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н. дана правильная.

Обвинительный приговор в отношении Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А., Забирова И.Н. постановлен в соответствии с вердиктом присяжных заседателей и требованиями 350, 351 УПК РФ.

Психическое состояние осужденных судом проверено. Из заключений судебно-психиатрических экспертиз следует, что осужденные являются вменяемыми.

Наказание осужденным назначено в соответствии со ст. ст. ст. 60 - 65 УК РФ, с учетом степени общественной опасности содеянного, совокупности смягчающих и отягчающих их ответственность обстоятельств, данных о личности осужденных. Оснований для смягчения назначенного осужденным наказания, судебная коллегия не усматривает.

Что касается зачета времени содержания под стражей Мусагаджиева с 15 по 23 марта 2008 года, то данный вопрос может быть разрешен судом в порядке ст. 397 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 379, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Ульяновского областного суда с участием присяжных заседателей от 28 января 2010 года в отношении Мусагаджиева М.А., Алиева Г.А. И Забирова И.Н. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.