ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 апреля 2006 года
Дело N 47-о06-27
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Журавлева В.А.,
судей Эрдыниева Э.Б.,
Хинкина В.С.
рассмотрела в судебном заседании
кассационные жалобы осужденного А. и потерпевших Б., В. на приговор
Оренбургского областного суда от 13 декабря 2005 года, которым
А., <...>, судимый 8 сентября 1994
года по ст. ст. 108 ч. 2, 224 ч. 3, 144 ч. 3 УК РСФСР к 10 годам лишения
свободы, освобожден по отбытию срока наказания 20 января 2004 года;
- осужден по ст. 105 ч. 2 п.
"а" УК РФ к 20 годам лишения свободы с отбыванием первых семи лет в
тюрьме, остальной срок наказания в исправительной колонии особого режима.
Г., <...>, судимый 23 августа 2002
года по ст. 158 ч. 2 УК РФ к 2 годам лишения свободы, освобожден по отбытию
срока наказания 25 июня 2004 года;
- осужден по ст. 116 ч. 1 УК РФ к 5
месяцам исправительных работ с удержанием из заработка 15% в доход государства.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда
Российской Федерации Эрдыниева Э.Б., мнение прокурора
Шиховой Н.В., полагавшей необходимым приговор
изменить, Судебная коллегия
установила:
А. признан
виновным в совершении убийства двух лиц - В.В. и Р., а Г. осужден за нанесение
последним побоев, причинивших им физическую боль.
Преступления совершены 15 мая 2005 года в
г. Оренбурге при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационных жалобах и дополнениях к
ним:
- осужденный А. указывает на несогласие с
приговором, считая, что предварительное и судебное следствие по делу проведено
необъективно, неполно, а выводы суда не соответствуют фактическим
обстоятельствам дела. Считает, что потерпевшими была
совершена кража из квартиры, где он проживал со своей сожительницей Т. и о чем
она сообщила ему по телефону, спрятавшись в туалете, при этом подвергает
сомнению показания свидетелей Л., З. Также считает, что во время совершения
преступления в "олимпийке" находился не он, а Г., ссылаясь на
показания потерпевшей В. на предварительном следствии, показания свидетелей Л.,
Вис., заключение судебно-биологической экспертизы. Указывает на свое
несогласие с показаниями потерпевшей В., видевшей как он нанес удар ножом в
грудь Р., полагая, что ее показания опровергаются заключением
судебно-медицинской экспертизы по трупу последнего. Просит отменить приговор и
дело направить на новое судебное рассмотрение;
- потерпевшие Б. и
В. считают назначенное А. и Г. наказание чрезмерно мягким, поскольку, А. ранее
судим за совершение аналогичного преступления, на путь исправления не встал и
вновь совершил особо тяжкое преступление, в его действиях имеется особо опасный
рецидив преступлений, а Г. также ранее судим и причастен к гибели В.В. и Р. Просят
отменить приговор и назначить А. пожизненное лишение свободы, а Г. не менее пяти лет лишения свободы.
В возражениях на кассационные жалобы
осужденного и потерпевших, государственный обвинитель Клименко О.В. и
осужденный Г. указывают на свое несогласие с доводами жалоб и просят приговор
оставить без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы
кассационных жалоб, Судебная коллегия находит, что обвинительный приговор по
делу постановлен правильно.
Выводы суда о виновности А. и Г. в
совершении преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела и
основаны на анализе и оценке совокупности доказательств, исследованных в ходе
судебного разбирательства.
Так, из показаний потерпевшей В. следует,
что после того как к ним в квартиру ворвался А., а следом за ним Г., А. стал
наносить деревянной скалкой удары ее двоюродному брату В.В. и брату Р., Г.
также стал наносить им удары скалкой. В какой-то момент, она увидела, как А.
ударил ножом в грудь Р. и вытащил обратно нож, а В.В. уже лежал на полу в зале
окровавленный и не подавал признаков жизни. На крики и шум из другой комнаты
вышла ее тетя Б., а осужденные в это время убегали из квартиры.
Из показаний потерпевшей Б. следует, что
ее сын В.В. пришел домой около 24 часов и его позвал В. помянуть мать, которая
умерла накануне, и сын ушел к ним, а она легла отдыхать в своей комнате. Спустя
минут 30, в дверь квартиры позвонили и стали по ней
стучать. Затем поднялся шум, какая-то суета, и пока она одевалась, услышала,
как В. стала кричать, чтобы вызвали милицию и что у них нож. Выбежав из
комнаты, увидела, как Г. со скалкой в руках выбегает из квартиры, а следом за
ним, пятясь к двери, отходил А., в руках которого она увидела окровавленный
нож, типа финки. В прихожей она увидела лежавшего на полу Р.,
который умирал, а ее сын В.В. лежал в зале, истекая кровью и не подавая
признаков жизни.
Из показаний свидетеля Л. следует, что
после того как В. открыла дверь, в квартиру вбежали А. и Г. со скалками в
руках, которыми они стали бить Р. и В.В., преграждавшими им путь в квартиру,
при этом В. крикнула, что у них нож. Затем она увидела в руках А. нож, которым
тот в зале нанес удар ножом в грудь В.В., от чего он сразу упал на пол, и уже в
коридоре нанес удар Р., куда именно не видела из-за его спины, который упал там
же и у него пошла кровь изо рта. После чего нападавшие из
квартиры убежали.
Из показаний свидетеля В. следует, что в
связи со смертью матери он был расстроен и подавлен, вечером употребил спиртное
и спал, сидя в кресле. Затем он услышал шум и крики в квартире и очнулся, когда
в коридоре увидел тело Р., который истекал кровью и А., выбегавшего из
квартиры, в руках которого был окровавленный нож.
Вышеприведенные показания потерпевших и
свидетелей об обстоятельствах совершенных осужденными преступлений также объективно
согласуются с показаниями осужденного Г. и другими доказательствами.
Из показаний осужденного Г. следует, что
дверь им открыла женщина, которую А. оттолкнул, от чего она упала в подъезде, и
он с Т. зашел в квартиру следом за А., который встал в проеме между коридором и
залом. Ему навстречу поднялись двое мужчин, которых А. стал избивать скалкой.
Он также присоединился к нему, нанося мужчинам удары скалкой из-за спины А.,
при этом у мужчин в руках каких-либо предметов, в том числе и ножей, не было.
Затем он увидел, как один из них, держась за стену в зале, сползал
вниз и у него из груди сильно шла кровь, а другой упал в коридоре. В это
время он заметил у А. нож и стал кричать, что он делает, после чего направился
к выходу из квартиры, а из комнаты выбежала пожилая женщина. Также Г. пояснил,
что после совершенного преступления он, А. и его сожительница приехали к нему
домой, а утром он обнаружил, что окровавленная одежда, которая была на А.,
замочена в воде и А. попросил у него одежду, также А. оставил у него в доме
чехлы от ножа. Спортивная куртка или "олимпийка" принадлежит ему, но
в этот вечер по просьбе А. он отдал ее ему, который одел ее
поверх своей светлой майки с короткими рукавами и в момент совершения
преступления она находилась на А., которая была расстегнута, распахнута.
Из заключений
судебно-медицинской экспертизы следует, что смерть В.В. наступила от малокровия
внутренних органов, развившегося в результате
кровотечения из колото-резаного ранения передней поверхности грудной клетки
слева, проникающего в плевральную полость с повреждением дуги аорты и левого
легкого, а смерть Р. наступила от острого малокровия внутренних органов, развившегося в результате острой кровопотери, вызванной
резаным ранением грудной клетки, проникающего в плевральную полость с повреждением ткани левого легкого и кровоизлиянием в плевральную
полость.
Оснований считать, что показания
потерпевшей В. противоречат выводам судебно-медицинской экспертизы, не имеется.
По заключению судебно-биологической
экспертизы на футболке А., на его спортивной куртке обнаружена кровь человека,
которая по групповым свойствам не исключает смешение крови В.В. и Р., но
каждому в отдельности принадлежать не может.
Судом обоснованно
признаны достоверными показания Г. о том, что в момент совершения преступления
его олимпийка находилась на А., при этом показания В. на предварительном
следствии о том, в какой одежде находился А., являются предположительными, а не
категоричными, она пояснила, что он был в чем-то светлом, в серой майке, в
бриджах, что также не противоречит показаниям Г. о том, что А. был в светлой майке, а "олимпийка" на нем была распахнута.
При этом также не исключается в процессе совершения А. активных действий,
направленных на избиение и убийство потерпевших, попадание их крови как на
"олимпийку", так и на майку, а также и при переодевании А. Ссылки А.
на показания свидетелей Л., Вис. также
являются необоснованными, поскольку показания о том, что А. был одет в майку,
ими не давались.
Обоснованным является и вывод суда о
несостоятельности доводов А. о совершении потерпевшими
кражи с проникновением в квартиру и похищении у них имущества, в том числе
золотых изделий, поскольку, они опровергаются показаниями потерпевших В., Б.,
свидетеля Л. о том, что в тот вечер все они находились дома, а В.В. тот вечер
проводил со своей невестой и пришел домой около 23 часов 30 минут, что подтвердила суду свидетель Б. При этом свидетель Т. пояснила,
что она не видела, кто конкретно проникал в их квартиру, т.к. закрылась в
туалете.
Вместе с тем из показаний свидетеля З.
следует, что его сестра Т. в тот вечер позвонила ему и сказала, что в квартиру
залезли двое незнакомых - "чурки-уроды", о
том, что кража совершена соседями, она не поясняла. Также
свидетель считает, что сестра могла сама имитировать кражу, т.к. хотела любым
путем избавиться от А., с которым у нее не складывались отношения, который
постоянно ей угрожал и закладывал без ее ведома в ломбард ее золотые изделия.
Как видно из залоговых билетов, А. 11 мая
2005 года сдал в ломбард золотые изделия - браслет, серьги и кольцо, хотя А.
пояснил, что они были похищены потерпевшими, т.е. данное обстоятельство также
свидетельствует о несостоятельности данных доводов А.
Нарушений уголовно-процессуального
закона, влекущих отмену или изменение приговора, органами предварительного
следствия и судом не допущено.
Таким образом, суд, оценив исследованные
по делу доказательства в их совокупности, обоснованно пришел к выводу о
доказанности вины А. и Г. и дал верную юридическую оценку их действиям.
Наказание А. и Г. назначено с учетом
характера и степени общественной опасности совершенных
ими преступлений, данных, характеризующих их личности, обстоятельства,
смягчающего наказание Г. - раскаяние в содеянном, положительной характеристики.
Кроме того, Г. назначено наказание, приближенное
к максимальной санкции ч. 1 ст. 116 УК РФ, предусматривающей наказание в виде
исправительных работ сроком на 6 месяцев.
Вместе с тем суд при определении вида
рецидива преступлений у А. ошибочно признал в его действиях наличие особо
опасного рецидива преступлений, поскольку Уголовный кодекс РСФСР не
предусматривал такое понятие, как особо тяжкое преступление, и, соответственно,
в 1994 году А. был осужден за совершение тяжкого преступления. Поэтому в соответствии с ч. 2 ст. 18 УК РФ, в действиях А. должен
быть признан опасный рецидив преступлений, в связи с чем отбывание части
наказания ему назначается в исправительной колонии строгого режима, а в части
размера назначенного А. наказания оснований для его снижения Судебная коллегия
не находит, поскольку вносимое изменение в приговор не влияет на степень и
характер общественной опасности совершенного А. преступления.
Таким образом, оснований как для
назначения осужденным более сурового наказания, так и для назначения более
мягкого не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь
ст. ст. 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Оренбургского областного суда от
13 декабря 2005 года в отношении А. изменить, исключив указание о наличии в его
действиях особо опасного рецидива преступлений, признав наличие опасного
рецидива преступлений.
Назначить А. отбывание оставшейся части
наказания, после отбывания первых семи лет в тюрьме, в исправительной колонии
строгого режима.
В остальном приговор о нем, а также этот
же приговор в отношении Г. оставить без изменения, а кассационные жалобы
осужденного и потерпевших - без удовлетворениям.