ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 14 февраля 2001 г. N 49п01пр

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председателя - Лебедева В.М.

членов Президиума - Жуйкова В.М., Каримова М.А., Кузнецова В.В., Петухова Н.А., Попова Г.Н., Радченко В.И., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г. на приговор Верховного Суда Республики Хакасия от 17 февраля 1998 года, по которому

К., <...>, ранее не судимый, -

осужден по ст. 103 УК РСФСР на 9 лет лишения свободы, по п. "и" ст. 102 УК РСФСР на 13 лет лишения свободы.

В соответствии со ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний К. окончательно определено 14 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима. По ч. 1 ст. 222 УК РСФСР он оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.

Постановлено взыскать с К. в пользу Черногорской муниципальной больницы N 2 в счет возмещения материального ущерба 2037924 руб. в пользу М. в счет возмещения морального вреда 20000000 руб.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 6 августа 1998 года приговор оставлен без изменения.

В протесте поставлен вопрос об исключении осуждения К. по ст. 103 УК РСФСР и указания о назначении наказания по совокупности преступлений.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Мещерякова Д.А., выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Макарова Н.И.,

поддержавшего протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

К. признан виновным в умышленном убийстве потерпевших З. и М. при следующих обстоятельствах.

14 мая 1994 года, примерно в 00 час. 15 мин., К. на автомашине ИЖ-2715, имея при себе газовый пистолет "Айсберг" калибра 9 мм, подъехал к дому <...>, где должен был находиться З.

В это же время из указанного дома вышел З., возле дома N 28 его на автомашине догнал К. Действуя с умыслом на убийство З., К. подъехал к нему вплотную и, когда З. повернулся к нему, выстрелил ему в рот в упор из газового пистолета "Айсберг". З. были причинены тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни в момент причинения, в виде разрыва подъязычной артерии, дефектов мягкого неба, ударной волной от выстрела в упор причинена черепно-мозговая травма в виде кровоизлияния под мягкие мозговые оболочки. От полученных телесных повреждений З. скончался на месте преступления.

Оставив лежащего на земле З., К. с места происшествия скрылся на автомашине ИЖ-2715.

6 марта 1996 года, примерно в 21 час, К. находился вместе с М. в автомашине ВАЗ-21093, принадлежавшей последнему, напротив дома N 6 по ул. Энтузиастов в г. Черногорске. В разговоре М. сделал К. замечание по поводу его "загула". Испытывая к М. неприязнь после сказанных в его адрес слов, К., действуя с умыслом на убийство М., выстрелил в него три раза из имевшегося у него пистолета "ТТ", снаряженного боевыми патронами, в область грудной клетки. Полученные огнестрельные пулевые ранения, относящиеся к категории тяжких телесных повреждений, послужили непосредственной причиной смерти М.

В протесте поставлен вопрос об исключении осуждения К. по ст. 103 УК РСФСР по следующим основаниям.

Уголовное дело рассмотрено в период действия нового уголовного закона, но с учетом ст. 10 УК РФ суд правильно квалифицировал действия К. по уголовному кодексу РСФСР, поскольку уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

По эпизоду умышленного лишения жизни З. действия К. квалифицированы по ст. 103 УК РСФСР, а по эпизоду убийства М. по п. "и" ст. 102 УК РСФСР.

Однако, квалифицируя действия виновного по ст. 103 и п. "и" ст. 102 УК РСФСР, суд не учел положения ч. 3 ст. 16 УК РФ, на основании которой в случаях, когда неоднократность преступлений предусмотрена Уголовным кодексом в качестве обстоятельства, влекущего за собой более строгое наказание, совершенные лицом преступления квалифицируются по соответствующей части статьи Уголовного кодекса, предусматривающей наказание за неоднократность преступлений.

Учитывая, что К. в разное время совершил два убийства, за первой из которых он не был осужден, содеянное в целом должно квалифицироваться по п. "и" ст. 102 УК РСФСР как умышленное убийство, совершенное лицом, ранее совершившим умышленное убийство, а квалификация его действий еще и по ст. 103 УК РСФСР является излишней.

Из судебных решений подлежит также исключению указание о назначении К. наказания по совокупности преступлений.

Президиум находит, что протест удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

В соответствии с Уголовным кодексом РСФСР ответственность за повторное умышленное убийство наступает независимо от того, совершил ли виновный ранее убийство либо покушение, был ли он исполнителем или иным соучастником этого преступления.

Если виновный не был осужден за ранее совершенное убийство, подпадающее под действий ст. 103 УК РСФСР, то это его деяние подлежит самостоятельной квалификации, а последнее преступление следует квалифицировать по п. "и" ст. 102 УК РСФСР.

Как видно из материалов дела, убийство З. было совершено К. 14 мая 1994 года, а убийство М. - 6 марта 1996 года, т.е. в период действия Уголовного кодекса РСФСР.

В связи с этим действиям К. дана правильная юридическая оценка, наказание по совокупности преступлений ему обоснованно назначено в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 40 УК РСФСР.

Ссылка в протесте на положения ч. 3 ст. 16 УК РФ как на основание к изменению квалификации действий осужденного неубедительна, так как обвинение К. в связи с убийством З. было предъявлено в совершении преступления, предусмотренного ст. 103 УК РСФСР, судом он был признан виновным в совершении преступления и наказание по данной статье УК РСФСР ему было назначено в соответствии с содеянным. Также в соответствии с содеянным К. было назначено наказание по ст. 102 п. "и" УК РСФСР. Поэтому, в случае квалификации действий К. по одной ст. 102 п. "и" УК РСФСР, содеянное им в отношении З. остается не только без юридической оценки, но и без наказания, так как осуждение К. по ст. 102 п. "и" УК РСФСР касалось только его действий в отношении потерпевшего М.

В связи с этим оснований к изменению судебных решений по делу не имеется.

Руководствуясь п. 1 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации по делу в отношении К. оставить без удовлетворения.