||  Судебная система РФ  ||   Документы Верховного суда РФ  ||   Документы Конституционного суда РФ  ||   Документы Высшего арбитражного суда РФ  ||  

алготрейдинг на Python и Backtrader, уроки по алготрейдингу

 

ОБЗОР СУДЕБНОЙ РАБОТЫ

ГАРНИЗОННЫХ ВОЕННЫХ СУДОВ

 

1. Данные о судебной работе.

 

В настоящем обзоре проанализирована практика гарнизонных военных судов по рассмотрению уголовных дел за 2001 год, а также приведены некоторые статистические данные Главного управления обеспечения деятельности военных судов Судебного департамента о работе военных судов в указанный период.

 

2. Необоснованные осуждения и оправдания.

 

Нахождение вне части с ведома командования не образует состав преступления, предусмотренного ст. 337 УК Российской Федерации.

Махачкалинским гарнизонным военным судом рядовой Мурадалиев был признан виновным в самовольном оставлении части продолжительностью свыше десяти суток, и осужден по ч. 3 ст. 337 УК РФ к лишению свободы на 6 месяцев условно с испытательным сроком в 6 месяцев.

Судом было установлено, что с 20 ноября по 19 декабря 2000 года Мурадалиев отсутствовал в части и проживал дома в г. Махачкале, где сдавал экзаменационную сессию в Дагестанском государственном университете и ухаживал за больной бабушкой, после чего самостоятельно вернулся в часть.

Признавая нахождение Мурадалиева вне части самовольным, суд оставил без внимания ряд установленных по делу обстоятельств совершенного Мурадалиевым, которые существенно влияли на юридическую оценку им содеянного.

Объясняя мотивы своего нахождения вне части, Мурадалиев утверждал, что он был отпущен командиром роты Таймасхановым для сдачи экзаменационной сессии. Это заявление подсудимого не только не опровергнуто, но и наоборот, подтверждалось показаниями свидетелей Эфендиева и Алиева о том, что им было известно о проживании Мурадалиева дома с разрешения командования.

Суд не дал оценки тому обстоятельству что, Мурадалиев проживал в том же городе, где дислоцировалась воинская часть, к которой он был прикомандирован. Объективно было установлено, что Мурадалиев не скрывался, проживал дома в г. Махачкале, сдавал экзаменационную сессию, что подтверждено показаниями свидетелей Мурадалиева К.А., Эфендиева и документами, истребованными из учебного заведения и исследованными в судебном заседании. Командованию части был известен домашний адрес и домашний телефон Мурадалиева, рабочий телефон и место работы его отца - гражданина Мурадалиева К.А. Из воинской части поступали звонки домой к Мурадалиеву и на работу к его отцу, и это обстоятельство подтверждено исследованными в судебном заседании сведениями о состоянии телефонных разговоров.

Без внимания суда остался и тот факт, розыск Мурадалиева никем из должностных лиц части не проводился и никто не пытался пресечь его пребывание вне части.

Обращало на себя внимание и то обстоятельство, что в книге вечерних поверок отсутствие Мурадалиева не регистрировалось в практикуемом в подразделении порядке относительно других самовольно отсутствующих в части аббревиатурой "СОЧ". Вместо этого против фамилии Мурадалиева проставлялся лишь прочерк. Уголовное дело в отношении Мурадалиева было возбуждено через 38 суток после его отсутствия в части. Более того, согласно протоколу осмотра книги вечерних поверок, после его прибытия в часть командование продолжало отпускать Мурадалиева в увольнения, вплоть до задержания в качестве подозреваемого 5 января 2001 года.

Мурадалиев был в составе прикомандированных и использовался для работы в канцелярии роты, часто отпускался в увольнение; и доверительные отношения, сложившиеся между командиром роты Таймасхановым и Мурадалиевым, никак не давали ему основания полагать, что его пребывание вне части могло быть незамеченным вышестоящим командованием.

Принимая во внимание несоответствие выводов, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам дела, судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда отменила приговор за отсутствием в действиях Мурадалиева состава преступления.

Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана.

Мирнинским гарнизонным военным судом была необоснованно осуждена гражданка Муха А.В.

Как указано в приговоре, Муха была признана виновной в хищении чужого имущества путем обмана, совершенном группой лиц по предварительному сговору с капитаном Чернышевым А.В. при следующих обстоятельствах.

Чернышев, прибывший для дальнейшего прохождения службы из войсковой части 40823 в войсковую часть 30107. С этого же времени он стал совместно проживать и вести общее хозяйство с гражданкой Муха, являвшейся начальником продовольственного склада соседней войсковой части 32175.

Договорившись с Муха, на основании выданных ему по прежнему месту службы продовольственного и вещевого аттестатов Чернышев встал на продовольственное и вещевое довольствие в войсковой части 32175, где в дальнейшем обеспечивался продуктами питания, вещевым имуществом, получал денежную компенсацию взамен продпайка и вместо неполученного вещевого имущества.

Затем он, введя в заблуждение должностных лиц войсковой части 40823 якобы об утере ранее выданных ему продовольственного и вещевого аттестатов, добился выдачи ему копии талона продовольственного аттестата и подлинного вещевого аттестата, на основании которых стал обеспечиваться продовольствием и вещевым имуществом и по месту прохождения военной службы в войсковой части 30107.

Органы предварительного следствия, а затем и суд первой инстанции пришли к выводу, что таким способом Чернышевым и Муха в период было незаконно получено в войсковой части 32175 и похищено путем обмана продуктов питания, вещевого имущества, денежной компенсации взамен продпайка и вместо вещевого имущества на общую сумму 20689 руб. 56 коп.

В кассационном порядке 3-й окружной военный суд приговор в отношении Муха отменил и производство по делу прекратил, поскольку вывод суда первой инстанции о виновности Муха в хищении чужого имущества путем обмана не соответствовал собранным по делу доказательствам.

В частности, в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства того, что Муха обманула кого-либо из воинских должностных лиц и, таким способом, незаконно завладела госимуществом и деньгами. По своему должностному положению Муха, будучи начальником продовольственного склада, была неправомочна решать вопросы, связанные с постановкой военнослужащих, в том числе и Чернышева, на довольствие.

На вещевое довольствие и продовольственное обеспечение в войсковую часть 32175 Чернышева ставила не Муха, а соответствующие воинские должностные лица, наделенные такими полномочиями. При этом Муха не представляла этим лицам никаких фиктивных документов и не обманывала их.

По делу бесспорно установлено, что вещевой и продовольственный аттестаты, представленные в часть Чернышевым, были подлинными. Сам он мог быть поставлен на довольствие в любую воинскую часть.

Факты получения Муха продпайков и денег вместо Чернышева, не являются уголовно наказуемым деянием, поскольку это она делала с разрешения последнего и если бы в связи с этим у Чернышева имелись к Муха какие-либо претензии материального характера, то они подлежали бы разрешению в порядке гражданского судопроизводства.

Не добыто по делу убедительных доказательств и осведомленности Муха о том, что Чернышев состоял на довольствии не только в части, где она служила, но и по месту своей службы.

Таким образом, собранные по делу доказательства подтверждали лишь то, что все обманные действия в отношении воинских должностных лиц с целью хищения совершил Чернышев, участие же гражданки Муха в этом преступлении не доказано.

Поскольку суд не вправе по собственной инициативе принимать меры к доказыванию виновности подсудимой в совершении хищения, дело было прекращено.

Предметом преступления, предусмотренного ст. 221 УК Российской Федерации, являются лишь ядерные материалы и радиоактивные вещества, для использования которых с учетом их количества и мощности ионизирующего излучения в соответствии с Федеральным законом "Об использовании атомной энергии" требуется разрешение органов государственного регулирования безопасности при использовании атомной энергии.

35 гарнизонным военным судом Багрянцев, Лысенко, Жилеев, Гусев и Ястреб, наряду с другими преступлениями, были осуждены за хищение радиоактивных веществ группой лиц по предварительному сговору по ч. 2 ст. 221 УК Российской Федерации.

Их преступные действия выразились в совместном тайном хищении из аппаратной корабля радионуклидных источников бета-излучения типа 6СО-532, 4СО-215, 3СО-802.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона "Об использовании атомной энергии" от 21 ноября 1995 года к ядерным материалам и радиоактивным веществам, т.е. к предметам преступлений, предусмотренных ст. ст. 220 и 221 УК Российской Федерации, относятся лишь те ядерные материалы и радиоактивные вещества, количество и ионизирующее излучение которых превышает установленные федеральными нормами и правилами пределы и для применения которых требуется специальное разрешение органов государственного регулирования безопасности при использовании атомной энергии.

Похищенные осужденными изделия, хотя и являлись радионуклидными источниками ионизирующего излучения, однако согласно данным, содержащимся в технических паспортах на них, интенсивность этого излучения не превышала установленных пределов безопасности и для их хранения и использования не требовалось специального разрешения соответствующих органов.

Поэтому оснований для вывода о том, что похищенные осужденными изделия 6СО-532, 4СО-215, 3СО-802 являются радиоактивными веществами, у суда не было и предметом преступлений, предусмотренных ст. ст. 220 и 221 УК Российской Федерации, они не являлись.

На основании изложенного приговор в части осуждения Багрянцева, Лысенко, Жилеева, Гусева и Ястреба по ст. 221 УК Российской Федерации был флотским судом отменен, а дело в этой части прекращено за отсутствием состава данного преступления.

Уголовная ответственность установлена действующим законодательством только за такие нарушения правил караульной службы, которые повлекли причинение реальных вредных последствий для охраняемых данным караулом объектов.

Находкинским гарнизонным военным судом матрос Кулиш был осужден по ст. ст. 159 ч. 2 п. "г", 342 ч. 1 и 30 ч. 3, 158 ч. 2 п. "б" УК Российской Федерации.

Кулиш, исполняя обязанности часового по охране склада ГСМ части, с целью кражи перелил из охраняемого резервуара 440 литров керосина в две заранее приготовленные бочки но вскоре тут же был задержан.

Военным судом Тихоокеанского флота приговор, в том числе и в части осуждения Кулиша по ч. 1 ст. 342 УК Российской Федерации за нарушение уставных правил караульной службы признан незаконным по следующим основаниям.

Ст. 342 УК Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за нарушение уставных правил караульной службы только в случае если такое нарушение повлекло причинение реальных вредных последствий для охраняемых данным караулом объектов.

Являясь часовым и покушаясь на кражу керосина из охраняемого склада, Кулиш хотя и допустил нарушение правил караульной службы, но реальный вред для охраняемого им объекта не наступил, так как совершаемое им хищение было пресечено. Поэтому допущенные Кулишом нарушения правил караульной службы состава преступления, предусмотренного ст. 342 УК Российской Федерации, не содержали и за это преступление он был осужден необоснованно.

Исходя из этого Тихоокеанский флотский военный суд приговор в части осуждения Кулиша по ч. 1 ст. 342 УК Российской Федерации отменил, а дело в этой части прекратил за отсутствием в действиях Кулиша составов этих преступлений.

Хищение отдельных узлов и деталей военной техники без причинения ей повреждений, в результате которых она не может быть использована по назначению без ремонта, не образует состава преступления, предусмотренного ст. 346 УК Российской Федерации.

Наро-Фоминским гарнизонным военным судом Дудник был признан виновным в краже, совершенной неоднократно группой лиц по предварительному сговору, и в умышленном повреждении военной техники, повлекшем тяжкие последствия, совершенным при следующих обстоятельствах.

Дудник предложил своему сослуживцу, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с его розыском, совершить кражу радиостанции и приемника с танка, находившегося на открытой стоянке в парке боевых машин. Обрезав провода, они сняли названные радиостанцию и приемник с танка, унесли за территорию части и спрятали, а затем продали.

В последующем они таким же образом еще семь раз похищали аналогичные радиостанции и приемники.

Сняв с танков радиостанции, Дудник лишил их связи, чем вывел из строя, что привело к утрате боевой готовности подразделения.

Рассмотрев дело в кассационном порядке судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного суда приговор изменила по следующим основаниям.

Помимо хищения чужого имущества осужденный признан виновным в повреждении военной техники, повлекшем тяжкие последствия, в связи с тем, что в результате хищения радиостанций и приемников с большого количества танков они были лишены связи, то есть выведены из строя, в результате чего подразделение утратило боевую готовность.

Однако указанный вывод суда, по мнению судебной коллегии по уголовным делам, является ошибочным. Как усматривается из материалов дела, при хищении радиостанций и приемников с танков таких повреждений самим танкам, которые бы полностью лишали возможности использовать их без ремонта по назначению, причинено не было. Поэтому оснований считать, что в результате хищения радиостанций и приемников Дудник повредил танки в целом оснований не имеется. При таких обстоятельствах судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного суда приговор в отношении Дудника в части осуждения по ст. 346 ч. 2, УК Российской Федерации отменила, и дело в отношении него прекратила на основании п. 2 ст. 5 УПК РСФСР.

Заключение эксперта не является обязательным для лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда и подлежит оценке наряду с другими доказательствами, собранными по делу.

Ошибку в оценке доказательств допустил Ивановский гарнизонный военный суд по делу Балабанова.

Балабанов был признан виновным в умышленном причинении из хулиганских побуждений вреда здоровью Шишова, повлекшего за собой потерю потерпевшим речи, а Белкин - в нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, связанном с унижением чести и достоинства потерпевшего, сопряженном с насилием и повлекшем тяжкие последствия, то есть в совершении преступлений, предусмотренных соответственно ст. ст. 111 ч. 2 п. "д" и 335 ч. 3 УК Российской Федерации.

В приговоре суд первой инстанции признал установленным что 26 февраля 2000 года в помещении медицинского пункта войсковой части Балабанов и Белкин после употребления спиртных напитков с целью унизить честь и достоинство своего сослуживца более позднего срока призыва Шишова избили его. В результате совместных действий виновных потерпевшему был причинен вред здоровью, приведший к потере речи и по этому признаку относящийся к тяжкому, в связи с чем Шишов был признан ограниченно годным к военной службе и уволен из Вооруженных Сил.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда приговор отменила и дело направила на новое рассмотрение по следующим основаниям.

В обоснование виновности осужденных в совершении вмененных им по приговору преступлений суд положил заключения судебно-медицинского эксперта, данные им в ходе предварительного следствия, согласно которым Шишову были причинены закрытая черепно-мозговая травма, сопровождавшаяся ушибом головного мозга легкой степени, субарахноидальным кровоизлиянием и моторной афазией, а также другие повреждения, которые хотя и не сопровождались опасными для жизни явлениями, но относятся к тяжкому вреду здоровью, поскольку они привели к потере потерпевшим речи.

Между тем в соответствии с Правилами судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью тяжким по последствиям в виде потери речи может быть признан вред здоровью, приведший к потере способности выражать свои мысли членораздельными звуками, понятными окружающим, либо в результате потери голоса. Шишов же, как усматривалось из материалов дела, утратил речь временно, и уже 21 апреля 2000 года она у него восстановилась.

Указанному обстоятельству в заключениях судебно-медицинского эксперта оценки дано не было, в связи с чем вывод эксперта, а значит и суда первой инстанции о причинении потерпевшему тяжкого вреда здоровью по этому признаку судебная коллегия признала сомнительным, приговор ввиду неполноты предварительного и судебного следствия отменила, а дело направила на новое судебное рассмотрение.

Неполное выяснение существенных обстоятельств дела - мотивов оставления части виновным - повлекло отмену приговора.

Санкт-Петербургским гарнизонным военным судом Паничев признан виновным в самовольном оставлении части продолжительностью свыше десяти суток, но не более месяца, а также свыше месяца.

Как на предварительном следствии, так и на суде Паничев утверждал, что причинами самовольного оставления им части послужили систематические насильственные действия, совершенные в отношении него сослуживцами.

При этом он называл конкретные фамилии обидчиков и лиц, являвшихся очевидцами совершенного насилия, которые к моменту рассмотрения дела в суде были уволены в запас и проживали на территории различных субъектов Российской Федерации. Однако органы предварительного следствия не приняли каких-либо мер для проверки заявлений Паничева.

По жалобам осужденного и адвоката приговор в отношении Паничева был отменен Ленинградским окружным военным судом и дело направлено на новое расследование.

 

4. Ошибки в квалификации преступлений.

 

Неправильный вывод суда о служебной подчиненности виновного потерпевшему явился причиной ошибки в квалификации его действий по ст. 334 УК Российской Федерации.

35-м гарнизонным военным судом матрос Телюш был признан виновным в нанесении побоев начальнику во время исполнения последним обязанностей военной службы.

После утреннего подъема дежурный по роте старший матрос Максимов обратился к Телюшу с требованием заправить кровать занятого служебными обязанностями одного из дневальных и в связи с отказом Телюша сделать это ударил его кулаком в грудь.

После этого проходя по коридору казармы, Телюш снял с пожарного щита топор и нанес удар его обухом Максимову по спине, причинив физическую боль.

Правильно установив фактические обстоятельства содеянного виновным, суд ошибочно, без учета требований Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, пришел к выводу о том, что Максимов являлся начальником для Телюша и неправильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 334 УК Российской Федерации.

Между тем, в соответствии со ст. ст. 303 и 307 Устава внутренней службы лицо, исполняющее обязанности дежурного по роте, обладает властными полномочиями, то есть является начальником только для подчиненных ему на период службы дневальных, а не для всего личного состава роты.

Не являлся старший матрос Максимов начальником для Телюша и в соответствии с требованиями главы 2 этого Устава.

Поскольку в момент нанесения подсудимым удара потерпевший Максимов находился при исполнении обязанностей военной службы, Тихоокеанский флотский военный суд переквалифицировал содеянное Телюшем на ч. 1 ст. 335 УК Российской Федерации.

Нападение с целью завладения чужим имуществом, сопряженное с нанесением ударов в жизненно важные органы потерпевшего, создававших реальную опасность для его жизни или здоровья, подлежит квалификации по ст. 162 УК Российской Федерации как разбой, даже в случае, если потерпевшему в результате нападения фактически был причинен лишь легкий вред здоровью.

В ночное время находившиеся в состоянии алкогольного опьянения старшина 1 статьи Иванчик, граждане Брагин и Гафаров остановили гражданина Ковалева, потребовали деньги и стали совместно избивать его, нанося удары кулаками и ногами по голове и другим жизненно важным органам.

Воспользовавшись тем, что Ковалев от нанесенных ударов потерял сознание, осужденные похитили принадлежащие ему ценности и вещи общей стоимостью 10543 руб. В результате примененного насилия Ковалеву был причинен легкий вред здоровью в виде множественных кровоподтеков и сотрясения головного мозга.

Сославшись в приговоре на то, что примененное осужденными насилие не являлось опасным для жизни и здоровья потерпевшего, 35 гарнизонный суд переквалифицировал действия Иванчика, Брагина и Гафарова со ст. 162 ч. 2 п. "а" на ст. 161 ч. 2 п. "г" УК Российской Федерации.

Тихоокеанским флотским военным судом вывод суда первой инстанции о характере примененного при нападении на Ковалева насилия и данная им квалификация действий виновных были признаны ошибочными.

Согласно п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 марта 1966 года N 31 (ред. от 25.10.1996) "О судебной практике по делам о грабеже и разбое" как разбой следует квалифицировать нападение с целью завладения имуществом, в процессе которого применялось насилие, причинившее потерпевшему легкое телесное повреждение без расстройства здоровья либо не причинившее никакого вреда его здоровью, однако в момент применения создававшее реальную опасность для жизни или здоровья потерпевшего.

По заключению судебно-медицинского эксперта Ковалеву в результате примененного осужденными насилия была причинена относящаяся к легкому вреду здоровью закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга, которая повлекла расстройство его здоровья на срок не более трех недель, однако у потерпевшего имелись множественные кровоподтеки, в том числе на левой височной, левой глазничной и заушной областях, на лбу, правой и левой подключичных областях, которые хотя и не расценивались экспертом как вред здоровью, но объективно свидетельствовали о реальной опасности наносимых в эти области ударов для жизни и здоровья потерпевшего.

По протесту военного прокурора флота в порядке надзора приговор в отношении Иванчика, Брагина и Гафарова президиумом Тихоокеанского флотского военного суда был отменен в связи с неправильным применением уголовного закона и за мягкостью назначенных наказаний.

Неохраняемая территория воинской части и находящаяся на ней боевая машина не являются "иным хранилищем", хищение с проникновением в которое образует состав преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК Российской Федерации.

77-м гарнизонным военным судом военнослужащие Бочкаускас, Боженко и граждане Гайфутдинов и Бабишеев были признаны виновными в тайном хищении чужого имущества, совершенном по предварительному сговору группой лиц в крупном размере, а Гайфутдинов и Бабишеев и с незаконным проникновением в иное хранилище.

Боженко, Бочкаускас, Бабишеев и Гайфутдинов договорились между собой о хищении радиоблоков, содержащих драгоценные металлы из боевой машины, находящейся на территории войсковой части в поселке Кумачево Зеленоградского района Калининградской области, с целью последующей их продажи.

Действуя согласно достигнутой договоренности, Бабишеев и Гайфутдинов прибыли на автомобиле к ограждению части и прошли на ее территорию, где Боженко монтировкой взломал решетку на вентиляционном люке боевой машины. Через образовавшееся отверстие Гайфутдинов и Боженко проникли внутрь боевой машины, откуда стали демонтировать и передавать Бабишееву блоки. Последний совместно с Бочкаускасом укладывал их в мешки и следил за окружающей обстановкой. Затем мешки с похищенным общей стоимостью 802720 рублей были ими перенесены в автомобиль и отвезены на квартиру.

Суд первой инстанции пришел к ошибочному выводу о том, что боевая машина находилось на охраняемой территории и потому неверно квалифицировал содеянное Гайфутдиновым и Бабишеевым как хищение с незаконным проникновением в иное хранилище.

По смыслу закона под иным хранилищем, применительно к ст. 158 УК Российской Федерации, понимаются отведенные для постоянного или временного хранения материальных ценностей участки территории, которые оборудованы оградой, либо техническими средствами, или обеспечены иной охраной.

Следовательно, основным критерием для признания иного хранилища таковым является отведение и оборудование участка исключительно для целей хранения. Иное назначение таких площадей не дает оснований рассматривать подобные участки как хранилище. Поэтому территория части, на которой находилась боевая машина сама по себе без учета указанных выше признаков не должна была признаваться иным хранилищем.

В связи с изложенным Балтийский флотский военный суд, рассмотрев дело в кассационном порядке, исключил из приговора в отношении Гайфутдинова и Бабишеева квалифицирующий признак совершения кражи с незаконным проникновением в иное хранилище.

В сходной ситуации ошибку в квалификации преступных действий виновного допустил Хабаровский гарнизонный военный суд по делу в отношении лейтенанта Чернова.

Согласно приговору Чернов был признан виновным в организации хищения чужого имущества, совершенного по предварительному сговору группой лиц с незаконным проникновением в иное хранилище. Его действия были квалифицированы по ст. 33 ч. 3 и ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "в" УК Российской Федерации.

Как было установлено судом первой инстанции, Чернов договорился с рядовым Сафоненко похитить радиостанции из боевых машин, находящихся на открытой охраняемой стоянке парка воинской части. При этом Чернов рассказал Сафоненко каким образом тот должен вскрыть машины, распознать радиостанции и передал ему необходимые для этого инструменты. Радиостанции они намеревались продать, а вырученные от этого денежные средства использовать по своему усмотрению.

Осуществляя задуманное, Сафоненко вместе с сослуживцем, материалы уголовного дела в отношении которого были выделены органами следствия в отдельное производство в связи с его розыском, сорвав печати и открыв ключом башню, незаконно проникли поочередно в две боевые машины. Используя переданные Черновым инструменты, они похитили две радиостанции, стоимостью 24666 рублей каждая.

Рассмотрев данное дело в кассационном порядке по жалобам осужденного и его защитника, Дальневосточный окружной военный суд пришел к выводу о том, что, юридическая оценка действиям лейтенанта Чернова была дана неверно.

Гарнизонный военный суд ошибочно посчитал, что боевая машина (даже в закрытом и опечатанном виде) является иным хранилищем. По смыслу закона "иное хранилище" - это особое устройство, место или участки территории, специально оборудованные или предназначенные для постоянного или временного хранения товарно-материальных ценностей. Соответственно, основным критерием для признания "иного хранилища" таковым является его предназначение или отведение и оборудование исключительно для целей хранения. Боевая машина для этого не предназначена. "Иным хранилищем" в данном конкретном случае могла быть признана территория охраняемой стоянки, на которой располагались боевые машины, однако органами следствия и судом первой инстанции Чернову вменялось хищение не с незаконным проникновением на стоянку, а непосредственно в боевую машину.

С учетом изложенных обстоятельств Дальневосточный военный суд исключил из обвинения Чернова квалифицирующий признак совершение кражи с незаконным проникновением в иное хранилище.

Насильственные действия, совершенные военнослужащим в связи с исполнением обязанностей военной службы и в присутствии других военнослужащих должны квалифицироваться по соответствующим статьям уголовного закона, предусматривающим ответственность за воинские преступления.

238 гарнизонным военным судом (4-й ОВС) рядовой Поляков был признан виновным умышленном причинении легкого вреда здоровью потерпевшего и осужден по ст. 115 УК Российской Федерации к штрафу.

По этому же делу по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК Российской Федерации осужден младший сержант Баринов с применением ст. 73 УК Российской Федерации к двум годам лишения свободы.

Согласно приговору Поляков совместно с младшим сержантом Бариновым в помещении кладовой казармы избили рядового Сазонова за то, что тот не ходил в наряды. При этом они кулаками нанесли множество ударов потерпевшему в область грудной клетки, а Баринов, кроме того, ударил Сазонова кулаком по лицу. В результате Сазонову были причинены: закрытый перелом нижней челюсти и сотрясение головного мозга, множественные ссадины в области левой груди, левого плеча, левой лопаточной области спины то есть средний вред здоровью.

Переквалифицируя действия Полякова с п. "а" ч. 2 ст. 213 УК Российской Федерации и п. п. "г", "д" ч. 2 ст. 112 УК Российской Федерации на ст. 115 УК Российской Федерации, суд первой инстанции исходил из того, что действия Полякова, связанные с причинением потерпевшему легкого вреда здоровью, были совершены им из личных неприязненных отношений, а не из хулиганских побуждений. Нанося удары Сазонову в помещении кладовой, Поляков общественный порядок не нарушал, его умысел был направлен на выяснение отношений с потерпевшим.

Между тем, суд не учел, что действия Полякова были направлены против установленного порядка прохождения военной службы и воинских взаимоотношений.

Поляков первый стал избивать Сазонова, предъявляя ему претензии, связанные с военной службой. Никаких личных неприязненных отношений, как усматривается из дела, у подсудимого и потерпевшего не имелось и вывод суда об этом, изложенный в обоснование квалификации, противоречит установленному мотиву, указанному приговоре при описании преступного деяния.

Кроме того, Поляков и Баринов избивали потерпевшего в расположении воинской части в присутствии двух военнослужащих, рядовых Печкурова и Панского. Объективно действия Полякова явно посягали на воинский правопорядок и должны были квалифицироваться судом по ст. 335 УК Российской Федерации - как воинское, а не общеуголовное преступление.

Ошибочное толкование квалифицирующего признака неоднократности совершения преступлений против собственности повлекло необоснованную квалификацию преступных действий виновных по статьям уголовного закона, предусматривающим ответственность за совершение более тяжкого преступления.

Калужским гарнизонным военным судом гражданин Ахметзянов был признан виновным в разбое, совершенном группой лиц по предварительному сговору и неоднократно.

По этому делу были также осуждены сержанты Кузнецов, Карлин и гражданин Малынковский, приговор в отношении которых в кассационном порядке не обжалован и не опротестован.

Как установил суд, это преступление было совершено Ахметзяновым при следующих обстоятельствах.

7 марта 2001 года в г. Обнинске Кузнецов предложил Ахметзянову и Малынковскому совершить нападение на граждан с целью хищения их имущества, с чем те согласились.

На следующий день они после употребления спиртных напитков, увидев гражданина Ширяева, напали на него и избили, причинив легкий вред здоровью. Подавив таким образом сопротивление Ширяева, виновные похитили у него деньги в сумме 220 руб., 2 проездных билета и другое имущество, а всего на сумму 1000 руб. 10 коп.

Затем они напали на гражданина Краюшкина, избили его и завладели принадлежащими потерпевшему деньгами в сумме 60 руб., сумкой, визитницей, мобильным телефоном, электронной записной книжкой и другими вещами, а всего на общую сумму 3803 руб. 66 коп.

Кроме того, ранее, 4 марта 2001 года в г. Обнинске Ахметзянов, увидев лежавшего в нетрезвом состоянии на снегу вблизи "Дома быта" гражданина Колбинева С.А., похитил принадлежащие последнему портфель и находившиеся в нем аудиомагнитолу, кассеты и другое имущество общей стоимостью 850 руб.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного суда приговор в отношении Ахметзянова изменила, указав следующее. Обоснованно признав в действиях Ахметзянова в отношении потерпевшего Колбинева состав кражи чужого имущества и правильно переквалифицировав их со ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "б", на ст. 158 ч. 1, УК Российской Федерации, суд в то же время пришел к ошибочному выводу о том, что в силу п. 3 примечаний к данной статье "эти его действия охватываются вмененным Ахметзянову признаком неоднократности, предусмотренным п. "б" ч. 2 ст. 162 УК Российской Федерации, и дополнительной квалификации не требуют". В результате такого решения суда первой инстанции действия Ахметзянова, совершившего, по мнению суда, кражу чужого имущества без отягчающих обстоятельств, были оценены как квалифицированный разбой, то есть по более тяжкому закону, что противоречит требованиям ст. 254 УПК РСФСР о невозможности изменения обвинения в суде на более тяжкое. Не соответствует это и требованиям ст. ст. 16 и 17 УК Российской Федерации о том, что в случае, когда неоднократность преступлений предусмотрена Уголовным кодексом в качестве обстоятельства, влекущего за собой более строгое наказание, совершенные лицом преступления квалифицируются по соответствующей части статьи Уголовного кодекса, предусматривающей наказание за неоднократность преступлений, применяется только тогда, когда неоднократность состоит из тождественных преступлений. В данном же случае Ахметзянов совершил однородные преступления - кражу, а затем разбой, а поэтому его действия надлежало квалифицировать по ст. 158 ч. 1, и ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "б" УК Российской Федерации.

С учетом изложенного судебная коллегия переквалифицировала действия Ахметзянова, связанные с тайным хищением имущества у потерпевшего Колбинева, с п. п. "а", "б" ч. 2 ст. 162 на ч. 1 ст. 158 УК Российской Федерации.

При определении размера хищения следует руководствоваться минимальным размером оплаты труда, установленным в ст. 1 Федерального закона N 82-ФЗ от 19 июня 2000 года "О минимальном размере оплаты труда" с учетом изменений минимального размера оплаты труда в установленные этим Законом сроки.

Такая ошибка в квалификации преступных действий виновного была допущена Уссурийским гарнизонным военным судом по делу Ушакова.

Ушаков был признан виновным в тайном хищении чужого имущества в крупном размере и его действия были квалифицированы по ст. 158 ч. 3 п. "б" УК Российской Федерации.

Согласно приговору, Ушаков в 20-х числах сентября 2000 года похитил из боевой машины детали, содержащие драгоценные металлы на общую сумму 46823 рубля 18 копеек.

При рассмотрении данного уголовного дела в кассационном порядке по жалобе осужденного Дальневосточный окружной военный суд пришел к выводу, что квалификация действий виновного по пункту "б" части 3 ст. 158 УК Российской Федерации является неправильной.

При оценке преступных действий Ушакова суд первой инстанции исходил из того, что причиненный хищением ущерб в размере 46823 рублей 18 копеек является крупным.

Однако, в соответствии со ст. 1 Федерального закона N 82-ФЗ от 19 июня 2000 года "О минимальном размере оплаты труда", на момент совершения Ушаковым преступления минимальный размер оплаты труда был установлен в сумме 132 рублей в месяц. Исходя из этого и п. 2 примечаний к ст. 158 УК Российской Федерации, размер похищенного им имущества (46823 рублей 18 копеек) не является крупным.

 

5. Ошибки в назначении наказаний.

 

Наказание в виде содержания в дисциплинарной воинской части ошибочно назначено военнослужащему, имеющему право на досрочное увольнение с военной службы.

Новосибирским гарнизонным военным судом допущена ошибка в назначении наказания в виде содержания в дисциплинарной воинской части по делу в отношении рядового Лебедева.

Согласно приговору Лебедев был осужден по совокупности совершенных преступлений к лишению свободы сроком на 2 года, без штрафа.

В соответствии со ст. 55 УК Российской Федерации лишение свободы Лебедеву заменено содержанием в дисциплинарной воинской части на тот же срок.

Вместе с тем при назначении наказания судом не было учтено, что мать осужденного является инвалидом 2 группы и он в соответствии с пунктом 4 статьи 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" имеет право на досрочное увольнение с военной службы, а следовательно, к нему не могло быть применено наказание в виде содержания в дисциплинарной воинской части.

Принимая во внимание, что Лебедев ранее ни в чем предосудительном замечен не был, характеризовался положительно, воспитывался одной матерью, которая является инвалидом 2-й группы и нуждается в постороннем уходе, Западно-Сибирский окружной военный суд, рассмотрев дело по кассационной жалобе адвоката, приговор изменил, исключив ст. 55 УК Российской Федерации и применил в отношении него условное осуждение.

Согласно ст. 51 УК Российской Федерации ограничение по военной службе назначается осужденным военнослужащим, проходящим военную службу по контракту в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса за совершение преступлений против военной службы, а также осужденным военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, вместо исправительных работ, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса.

Владикавказским гарнизонным военным судом старший лейтенант Долгов был осужден по ч. 1 ст. 222 УК Российской Федерации, с применением ст. 64 УК Российской Федерации, к ограничению по военной службе сроком на один год и шесть месяцев с удержанием с него в доход государства 10% денежного содержания ежемесячно; по ч. 1 ст. 349 УК Российской Федерации к ограничению по военной службе сроком на один год, с удержанием с него в доход государства 10% денежного содержания, ежемесячно.

В соответствии со ст. 69 УК Российской Федерации, по совокупности преступлений, окончательное наказание Долгову было назначено путем частичного сложения наказаний в виде ограничения по военной службе сроком на два года с удержанием с него в доход государства 15% денежного содержания, ежемесячно.

Президиум Северо-Кавказского окружного военного суда, вынес постановление об изменении приговора по следующим основаниям.

Суд, назначая наказание в виде ограничения по военной службе, нарушил требование ст. 51 УК Российской Федерации.

В соответствии с ч. 1 ст. 51 УК Российской Федерации данный вид наказания назначается военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, в двух случаях: когда это прямо предусмотрено соответствующими статьями Особенной части за совершение преступлений против военной службы; либо вместо исправительных работ, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Поскольку Долгов совершил общеуголовное преступление, а не преступление против военной службы, и санкция ч. 1 ст. 222 УК Российской Федерации не предусматривает такого вида уголовного наказания как исправительные работы, то в данном случае суд не имел оснований для назначения ему наказания в виде ограничения по военной службе.

В связи с изложенным президиум исключил из приговора указание о применении к осужденному Долгову ст. 51 УК Российской Федерации при назначении наказания по ч. 1 ст. 222 УК Российской Федерации и на основании данной статьи с применением ст. ст. 64 и 46 УК Российской Федерации назначил ему наказание в виде штрафа в размере 25 минимальных размеров оплаты труда.

В случае, если в отношении условно осужденного лица будет установлено, что оно виновно еще и в другом преступлении, совершенном до вынесения приговора по первому делу, приговоры по первому и второму делу исполняются самостоятельно.

Согласно приговору Гаджиевского гарнизонного военного суда матрос Кушманов, ранее судимый 20 февраля 2001 г. к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в 1 год, был признан виновным по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 33 и 158 ч. 1 и 158 ч. 2 п. п. "а", "б", "в" УК Российской Федерации, и осужден к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

При назначении окончательного наказания суд применил правила ст. 69 УК Российской Федерации, в том числе ее части 5, и с учетом осуждения Кушманова 20 февраля 2001 года присоединил часть наказания, назначенного по этому приговору, отменив испытательный срок.

Рассматривая дело по кассационным жалобам осужденного и его адвоката, Северный флотский военный суд исключил из приговора указание на отмену испытательного срока и на учет при назначении окончательного наказания меры наказания, которая была определена по приговору от 20 февраля 2001 года.

При этом суд второй инстанции сослался на следующее.

В случае, если в отношении условно осужденного лица будет установлено, что оно виновно еще и в другом преступлении, совершенном до вынесения приговора по первому делу, правила статьи 69 УК Российской Федерации применены быть не могут, поскольку в статье 74 УК Российской Федерации дан исчерпывающий перечень обстоятельств, на основании которых возможна отмена условного осуждения. В таких случаях приговоры по первому и второму делу исполняются самостоятельно.

В соответствии со ст. 47 УК Российской Федерации лишение права занимать определенные должности предполагает запрещение занимать в течение установленного судом срока некоторый круг определенных должностей, а не какую-либо конкретную должность.

Видяевский гарнизонный военный суд назначил офицерам Поспелову В.Н. и Еростенко О.А. по ст. ст. 33, 158 ч. 3 п. "б" УК Российской Федерации дополнительные наказания в виде лишения их на 2 года права занимать должности начальника штаба и заместителя командира войсковой части 49397 соответственно. Между тем, суд не учел, что по смыслу ст. 47 УК Российской Федерации, предусмотренное данной статьей наказание заключается в лишении виновных права занимать в течение установленного судом срока некоторый круг определенных должностей. Это наказание не может выражаться в запрете занимать какие-либо конкретные должности. Таким образом, суд назначил Поспелову и Еростенко наказание, не предусмотренное Уголовным кодексом.

Северный флотский военный суд исправил указанные ошибки, исключив дополнительное наказание из приговора.

Согласно закону за одно преступление осужденному не может быть назначено более одного основного наказания.

Неправильное определение меры наказания младшему сержанту Лапину, осужденному Хабаровским гарнизонным судом, привело к изменению приговора.

Лапин признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 286 ч. 1 УК Российской Федерации по которой ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года, с лишением права занимать должности, связанные с руководством и воспитанием людей сроком на два года. Лишение свободы заменено содержанием в дисциплинарной воинской части на тот же срок.

В соответствии со ст. 45 УК Российской Федерации лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью применяется в качестве, как основного, так и дополнительного вида наказания. Это наказание может назначаться, согласно ч. 3 ст. 47 УК Российской Федерации в качестве дополнительного в случаях, когда оно не предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса в качестве наказания за соответствующее преступление, если с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления и личности виновного суд признает невозможным сохранение за ним права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

Санкцией ст. 286 ч. 1 УК Российской Федерации лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, наряду с другими видами наказаний, предусмотрено в качестве основного.

Несмотря на это, согласно приговору, Лапину по этой статье помимо лишения права занимать должности, связанные с руководством и воспитанием людьми сроком на два года, судом было определено и наказание в виде лишения свободы сроком на два года, также предусмотренное санкцией данной статьи в качестве основного. При этом решение о лишении осужденного занимать определенные должности в приговоре не было мотивировано и суд применил его без ссылок на статью 47 УК Российской Федерации.

Таким образом, вопреки общим началам назначения наказаний, судом было ошибочно определено Лапину два основных вида наказаний, предусмотренных ст. 286 ч. 1 УК Российской Федерации.

Президиумом Дальневосточного окружного военного суда данный приговор был изменен и из него исключено указание об осуждении Лапина к лишению свободы.

Приговор отменен в связи с явной несправедливостью вследствие мягкости назначенных осужденным наказаний.

Согласно приговору Фокинского гарнизонного военного суда матросы Карпов и Золотарев за кражу 12,5 тонн дизельного топлива стоимостью 78234 руб. 88 коп. были осуждены по ч. 3 ст. 158 УК Российской Федерации с применением ст. 64 УК Российской Федерации к лишению свободы: Карпов сроком на 3 года, а Золотарев сроком на 2 года.

На основании п. 8 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 26 мая 2000 года "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" Карпов и Золотарев были освобождены от назначенных им наказаний.

Обосновывая возможность назначения осужденным наказания с применением ст. 64 УК РФ, гарнизонный суд указал в приговоре о том, что ранее Карпов и Золотарев ни в чем предосудительном замечены не были, по службе характеризовались в основном удовлетворительно, раскаялись в содеянном, способствовали раскрытию преступления и изобличению других его участников.

Вопреки этому, по службе Карпов и Золотарев характеризовались отрицательно и не только не изобличали, но и покрывали другого наиболее активного организатора и исполнителя хищения дизельного топлива.

Кроме того, в нарушение требований ч. 3 ст. 60 УК Российской Федерации суд фактически не учел характер и степень общественной опасности совершенного ими преступления и тяжких последствий в виде материального ущерба в размере 78234 руб. 88 коп., который осужденными возмещен не был.

Рассмотрев данное дело по протесту прокурора флота в порядке надзора, президиум Тихоокеанского флотского военного суда приговор в отношении Карпова и Золотарева отменил в связи явной несправедливостью назначенных им наказаний в силу их мягкости, а дело направил на новое судебное рассмотрение.

 

6. Нарушения уголовно-процессуального законодательства.

 

При рассмотрении судами жалоб на действия органов предварительного расследования подсудность определяется местом совершения обжалуемых действий, а не местом расположения органа, осуществлявшего эти действия.

Демидовцев, полагая, что в результате обыска, произведенного в его квартире следователем военной прокуратуры Кронштадтского гарнизона, нарушены его права, обжаловал данные действия в суд и при этом просил возвратить изъятые в процессе обыска документы, поскольку те необходимы ему для осуществления предпринимательской деятельности.

Судьей Кронштадтского гарнизонного военного суда Демидовцеву в приеме жалобы было отказано.

Это решение мотивировано тем, что каких-либо материалов по обжалуемым Демидовцевым действиям в военной прокуратуре Кронштадтского гарнизона не имеется, а производивший обыск следователь входил в состав следственной группы военной прокуратуры Ленинградского военного округа.

Однако такой вывод суда первой инстанции является необоснованным.

Как видно из материалов по жалобе обыск был произведен по месту жительства Демидовцева - в городе Кронштадте военной прокуратурой Ленинградского военного округа в связи с расследованием дела, находящегося в производстве этой прокуратуры.

Следовательно в соответствии с ч. 6 ст. 7 Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации" жалоба Демидовцева была подсудна военному суду, а исходя из положений ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации, ст. 21 вышеназванного Закона и ст. ст. 132, 220-2 УПК РСФСР подсудность конкретному суду, в данном случае Кронштадтскому гарнизонному военному суду, была обусловлена местом, в районе которого было совершено обжалуемое процессуальное действие, а не местонахождением военной прокуратуры, которая его инициировала.

На основании изложенного Балтийским флотским военным судом данное постановление судьи Кронштадтского гарнизонного военного суда в кассационном порядке было отменено, а жалоба Демидовцева направлена для рассмотрения по существу в тот же суд.

Предложение государственного обвинителя в судебном заседании об изменении квалификации в сторону смягчения ответственности виновного обязательно для суда.

По приговору Улан-Удэнского гарнизонного военного суда гражданин Гусейнов признан виновным в заранее не обещанном приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем, а также в подстрекательстве и пособничестве в совершении кражи чужого имущества в крупном размере и осужден по ст. ст. 175 ч. 1, 33 ч. ч. 4, 5 и 158 ч. 3 п. "б", УК Российской Федерации.

По этому же делу за кражи чужого имущества в крупном размере были осуждены военнослужащие Карасев и Агарков.

Из приговора следует, что Карасев, познакомившись с Гусейновым, продал последнему ранее похищенную им из бокса боевых машин радиостанцию Р-173.

Здесь же на предложение Гусейнова о дальнейшем сбыте ему аналогичных радиостанций, в случае их появления, Карасев ответил согласием и в свою очередь через непродолжительное время предложил совершать хищения радиостанций Агаркову, который на это согласился.

В дальнейшем Агарков совместно с Карасевым трижды совершали хищения радиостанций, которые последний затем продавал Гусейнову.

Всего похищено и продано Гусейнову 8 радиостанций на общую сумму 331759 рублей 92 копейки.

Рассмотрев данное дело в кассационном порядке, Восточно-Сибирский окружной военный суд изменил квалификацию содеянного Гусейновым по следующим основаниям.

Государственный обвинитель, выступая в судебных прениях и не усмотрев в действиях Гусейнова признаков организации и пособничества в хищении имущества, просил признать его виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 175 ч. 2 п. "б" УК Российской Федерации, то есть в заранее не обещанном приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем, в крупном размере.

Суд же признал Гусейнова виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 33 ч. ч. 4, 5 и 158 ч. 3 п. "б", УК Российской Федерации, то есть в совершении более тяжкого преступления.

В связи с этим суд кассационной инстанции в соответствии с позицией государственного обвинителя переквалифицировал действия Гусейнова со ст. ст. 33 ч. ч. 4, 5 и 158 ч. 3 п. "б", УК Российской Федерации на п. "б" ч. 2 ст. 175 того же Кодекса.

Рассмотрение дела незаконным составом суда повлекло отмену приговора.

Брянским гарнизонным военным судом Григорьев признан виновным в халатности, повлекшей существенное нарушение законных интересов организации, и осужден по ч. 1 ст. 293 УК Российской Федерации к штрафу в размере заработной платы за два месяца в сумме 6307 руб. 36 коп.

На основании п. 6 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" от 26 мая 2000 года Григорьев В.И. от наказания освобожден.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного суда приговор в отношении Григорьева отменила по следующим основаниям.

Как видно из имеющегося в материалах дела протокола, судья, руководствуясь требованиями п. 5 ст. 5 Федерального закона Российской Федерации "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" от 2 января 2000 года, путем жеребьевки отобрал для участия в рассмотрении уголовного дела Григорьева в качестве народных заседателей военнослужащих Гулевича и Пыдера.

Однако в судебном рассмотрении данного дела, о чем свидетельствует протокол судебного заседания, вместо народного заседателя Пыдера участвовал военнослужащий Савин, который хотя и участвовал в жеребьевке, однако не был отобран для участия в деле Григорьева в качестве народного заседателя. Он же, Савин, в составе суда принял участие в постановлении приговора в отношении Григорьева.

Поскольку, таким образом, приговор в отношении Григорьева был вынесен незаконным составом суда, что в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 345 УПК РСФСР является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, он был отменен и дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

Обвинительный приговор отменен, так как был вынесен по делу, возбужденному органом предварительного следствия с нарушением норм процессуального закона.

Петропавловск-Камчатским гарнизонным военным судом матросы Лихачев и Геворкян осуждены за побег из-под стражи, совершенный по предварительному сговору группой лиц, находящихся в предварительном заключении, а рядовой Барцайкин за пособничество Лихачеву и Геворкяну в побеге из-под стражи, нарушении уставных правил караульной службы, повлекшем тяжкие последствия для охраняемого караулом объекта и за покушение на самовольное оставление части продолжительностью свыше двух, но не более десяти суток.

По протесту председателя Тихоокеанского флотского военного суда этот приговор отменен по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 4 УПК РСФСР никто не может быть привлечен в качестве обвиняемого иначе как на основаниях и в порядке, установленном законом.

В силу требований ст. 129 УПК РСФСР предварительное следствие производится не иначе, как после возбуждения уголовного дела и в порядке, установленном этим Кодексом.

Согласно материалам дела, постановление о его возбуждении было вынесено ВРИО заместителя военного прокурора Петропавловск-Камчатского гарнизона 1 августа 2000 года. При этом в постановлении указано, что около 7 часов 1 августа 2000 года содержащиеся под стражей с санкции прокурора на гауптвахте матросы Геворкян и Лихачев при содействии часового по охране камер с арестованными рядового Барцайкина совершили побег с гауптвахты, а Барцайкин, кроме того, уклонился от военной службы. Наряду с этим, в этом же постановлении от 1 августа 2000 года указано и о том, что 3 августа Барцайкин, Лихачев и Геворкян были задержаны, а Волков скрылся и до настоящего времени его местонахождение не установлено.

На основании данного постановления уголовное дело было принято к производству следователем военной прокуратуры, которым с 11 часов 30 минут до 13 часов 1 августа был проведен допрос свидетеля по данному делу, а затем с 19 до 21 часа тех же суток - осмотр места происшествия.

Однако, указание в постановлении о возбуждении уголовного дела от 1 августа 2000 года сведений о задержании Геворкяна, Барцайкина и Лихачева 3 августа 2000 года и невозможности до настоящего времени задержания Волкова, т.е. сведений, которые объективно не могли быть известны ВРИО заместителя военного прокурора Петропавловск-Камчатского гарнизона в день его вынесения, безусловно свидетельствовало о его фальсификации, и в силу этого о его юридической ничтожности.

Исходя из этого военный суд второй инстанции признал, что все действия органов предварительного следствия по расследованию и суда по рассмотрению данного дела, выполненные без надлежащего возбуждения уголовного дела, произведены незаконно, а процессуальные документы, в том числе постановления о привлечении Барцайкина, Геворкяна и Лихачева в качестве обвиняемых, обвинительное заключение и приговор суда не имеют юридической силы и не могут влечь каких-либо правовых последствий.

Президиумом Тихоокеанского флотского суда приговор отменен в связи с существенным нарушением органом предварительного следствия норм уголовно-процессуального закона, а дело направлено для нового предварительного расследования со стадии возбуждения уголовного дела.

Проведение следственных действий за пределами сроков предварительного следствия является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

По приговору 35 гарнизонного суда Нарожный и Копылов признаны виновными по п. "б" ч. 3 ст. 160 УК Российской Федерации в присвоении вверенного им чужого имущества, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в крупном размере и осуждены к различным срокам лишения свободы.

Тихоокеанский флотский военный суд, рассмотрев дело в кассационном заседании, приговор отменил и дело направил военному прокурору для дополнительного расследования в связи с существенными нарушениями норм Уголовно-процессуального кодекса, указав следующее.

7 апреля 1999 года военным прокурором Вилючинского гарнизона было возбуждено уголовное дело в отношении мичмана войсковой части 90609 Козионова по признакам преступления, предусмотренного ст. 160 ч. 3 п. п. "а" и "б" УК Российской Федерации.

При расследовании данного дела установлена причастность к хищению продовольствия мичмана Копылова и капитана Нарожного, которому 19 апреля 1999 года было предъявлено обвинение.

23 августа 1999 года, то есть на пятом месяце предварительного следствия, материалы в отношении Нарожного и Копылова были выделены из дела Козионова в самостоятельное производство.

После истечения 7 сентября 1999 года пятимесячного срока следствия сроки следствия на шестой и последующие месяцы по делу Нарожного и Копылова в установленном порядке следователем прокуратуры не продлевались и составили девять месяцев и 8 дней.

При этом за пределами продленного в установленном законом порядке пятимесячного срока следствия органами предварительного следствия были проведены основные следственные действия (допросы свидетелей, проведены почерковедческая и судебно-бухгалтерская экспертизы и др.), которые были положены как в основу обвинительного заключения, так и в основу приговора суда. Поскольку эти доказательства были получены с нарушением закона и являлись ничтожными, основывать на них обвинительный приговор суд права не имел.

Неправильное толкование положений законодательства о подсудности уголовных дел военным судам привело к необоснованному возвращению дела на дополнительное расследование.

Органами предварительного следствия Шмаков обвинялся в том, что 8 мая 1999 года вместе с гр-м Кольб похитил у гр-на Мирошкина мотоцикл, а 19 октября 2000 г. совершил еще две кражи имущества граждан.

Возвращая дело для производства дополнительного расследования, Кемеровский гарнизонный военный суд в определении указал, что согласно дубликату военного билета, копии учетной карты призывника и копии учетно-послужной карты, Шмаков был призван на военную службу 16 июня 1999 г.

В связи с тем, что Шмаков в период хищения мотоцикла, то есть 8 мая 1999 г. не являлся военнослужащим, то, по мнению гарнизонного военного суда, уголовное дело, в соответствии со ст. 7 п. 5 Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации", не подсудно военным судам и не может быть рассмотрено военным судом.

Западно-Сибирский окружной военный суд признал выводы суда первой инстанции ошибочными по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 7 Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации", подсудность дел о преступлениях, в совершении которых обвиняются военнослужащие, совершившие правонарушения в период прохождения военной службы, устанавливается соответствующими федеральными процессуальными законами.

Таким процессуальным законом на момент рассмотрения дела судом являлся Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР.

При этом в ч. 2 ст. 42 УПК РСФСР было определено, что если дело по обвинению одного лица или группы лиц в совершении нескольких преступлений подсудно военному трибуналу в отношении хотя бы одного лица или одного преступления, дело обо всех лицах и преступлениях рассматривается военным трибуналом.

Следовательно, дело о преступлении, совершенном военнослужащим до призыва (поступления) на военную службу, подсудно военному суду при условии одновременного обвинения этого же лица в преступлении, совершенном во время военной службы.

В связи с тем, что Шмаков одновременно обвинялся как в преступлении, совершенном до призыва на военную службу (краже мотоцикла), так и в преступлениях, совершенных во время ее прохождения (две кражи, совершенные 19 октября 2000 г.), то определение о направлении дела на дополнительное расследование по протесту прокурора в кассационном порядке было отменено.

В качестве защитников по уголовным делам допускаются адвокаты, а также представители профессиональных союзов и других общественных организаций по делам членов этих организаций, а также иные лица в случаях, предусмотренных законодательством.

По уголовному делу в отношении Гаджиева, осужденного Махачкалинским гарнизонным военным судом, в стадии назначения судебного заседания для защиты подсудимого в порядке ст. 49 УПК РСФСР был допущен в качестве защитника подсудимого Алахверенов А.У., представивший ордер юридической консультации Северо-Кавказского филиала Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации.

Согласно письму первого заместителя начальника Федерального управления Министерства юстиции Российской Федерации по Южному федеральному округу, истребованному судебной коллегией по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда в качестве дополнительного материала, юридическая консультация, ордер которой представил Алахверенов, прекратила свою деятельность в 1999 году.

Более того, даже в период существования данная консультация была сформирована не президиумом коллегии адвокатов, как это требуется в соответствии со ст. 17 Положения об адвокатуре, а, судя по ордеру, действовала как юридическое лицо, оказывающее платные юридические услуги (юридическая фирма) на основании ныне утратившего силу Постановления Правительства Российской Федерации от 15 апреля 1995 года N 344 "Об утверждении положения о лицензировании деятельности по оказанию платных юридических услуг".

Таким образом, Алахверенов А.У. не имел права принимать участие в судебном процессе в качестве адвоката и не вправе был предъявлять ордер юридической консультации Северо-Кавказского филиала Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации.

Нарушив обязательное требование закона, суд первой инстанции, к тому же, не проверил полномочия Алахверенова А.У. Между тем, даже внешний вид представленного им ордера (представляющего собой ксерокопию бланка и печати) сам по себе давал основания сомневаться в его достоверности.

Более того, право Гаджиева на защиту нарушено и тем обстоятельством, что в прениях его защитник Алахверенов А.У. высказал позицию, прямо противоположную позиции отрицавшего свою вину подсудимого, заявив, что, по его мнению, виновность Гаджиева Р.С. полностью доказана.

С учетом изложенного судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда отменила приговор Махачкалинского гарнизонного военного суда в отношении Гаджиева.

 

7. Ошибки в рассмотрении гражданских исков.

 

Согласно закону лица, совместно причинившие вред, несут солидарную ответственность. Долевая ответственность на них может быть возложена судом только по заявлению потерпевшего и в его интересах. Частичное возмещение одним из таких лиц совместно причиненного ущерба основанием для возложения ответственности в долевом порядке не является.

Кронштадтским гарнизонным военным судом Шохин и Колпащиков признаны виновными в грубом нарушении общественного порядка, выражающем явное неуважение к обществу и сопровождавшемся применением насилия к потерпевшему Кутаисову, которому каждый из них, действуя совместно, нанес по несколько ударов кулаками и ногами по лицу и туловищу. В результате Кутаисову были причинены телесные повреждения, относящиеся к легким, не повлекшим кратковременного расстройства здоровья.

Разрешая заявленный Кутаисовым к Шохину и Колпащикову иск о возмещении морального вреда в размере 10000 рублей, суд при отсутствии заявления потерпевшего о долевом взыскании, наличии данных о совместности действий и равной степени вины причинителей вреда постановил взыскать с Шохина и Колпащикова в пользу Кутаисова в счет возмещения причиненного ему морального вреда по 5000 рублей, то есть применил долевой порядок ответственности, что противоречит закону.

Балтийским флотским военным судом приговор был изменен, принято решение о солидарном взыскании с осужденных 10000 рублей в пользу потерпевшего.

Краснодарским гарнизонным военным судом Бирюлин осужден по ст. 213 ч. 2 п. п. "а", "б" УК Российской Федерации к лишению свободы сроком на 2 года; по ст. 112 ч. 2 п. п. "г", "д" УК Российской Федерации к лишению свободы сроком на 2 года. В соответствии со ст. 69 УК Российской Федерации окончательное наказание Бирюлину определено путем частичного сложения в виде лишения свободы сроком на 2 года и 6 месяцев в колонии-поселении.

По этому же делу осужден гражданин Фардман по п. "а" ч. 2 ст. 213 УК Российской Федерации к 1 году и 6 месяцам лишения свободы. В соответствии со ст. 73 УК Российской Федерации, назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

Разрешая гражданский иск потерпевшего Семыкина, суд постановил взыскать с осужденных в счет компенсации морального вреда в солидарном порядке 7000 рублей, при этом, с учетом частичной компенсации морального вреда Бирюлиным в размере 3000 рублей, постановил взыскать с него 500 рублей, а с Фардмана - 3500 рублей, тем самым фактически определив долевой порядок его возмещения.

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда изменила приговор в части решения по гражданскому иску.

Как видно из приговора, гарнизонный военный суд, приняв правильное решение о солидарном взыскании с осужденных Бирюлина и Фардмана компенсации морального вреда в размере 7000 рублей в пользу потерпевшего Семыкина, одновременно принял противоречащее этому решение о долевом взыскании с них соответственно 500 рублей и 3500 рублей.

Вместе с тем, учитывая, что действия Бирюлина и Фардмана носили совместный и согласованный характер, отвечать по иску потерпевшего Семыкина они в соответствии со ст. 1080 ГК Российской Федерации должны в солидарном порядке на всю сумму удовлетворенного судом иска, т.е. 7000 рублей.

Что касается частичной компенсации причиненного потерпевшему вреда, то она не может явиться основанием для изменения установленного законом порядка разрешения таких исков.

Обязанность возместить потерпевшему вред, причиненный воинским начальником, находящимся при исполнении служебных обязанностей, лежит на воинской части, в которой он проходил службу. В связи с тем, что надлежащий ответчик к участию в деле не был привлечен, приговор в части гражданского иска отменен и дело в этой части направлено на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

По приговору Пушкинского гарнизонного военного суда ефрейтор Цветков был осужден по п. п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК Российской Федерации.

21-го и 27 февраля 2001 года Цветков, руководя работой своих подчиненных, применил к ним насилие, причинив одному из них травму живота с разрывом селезенки, то есть тяжкий вред здоровью.

По исковым требованиям потерпевшего суд взыскал с Цветкова 50000 рублей в счет компенсации причиненного ему морального вреда.

Президиум Ленинградского окружного военного суда удовлетворил протест председателя суда об отмене приговора в части решения по гражданскому иску по следующим указанным в протесте основаниям.

На основании ст. 1068 ГК Российской Федерации, вред, причиненный работником юридического лица при исполнении им трудовых (служебных, должностных) обязанностей, возмещается самим юридическим лицом.

Согласно приговору и материалам дела Цветков в момент причинения тяжкого вреда здоровью, являясь командиром отделения у потерпевшего, руководил его работой в соответствии с должностными обязанностями, определяемыми Уставом. При таких условиях, ответственность за вред, причиненный Цветковым должна нести войсковая часть, где он состоял на военной службе.

Правильно установив обстоятельства, явившиеся основанием исковых требований, суд неправильно определил надлежащего ответчика, то есть допустил ошибку в применении норм материального права, взыскав компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего с осужденного Цветкова. В связи с этим президиум окружного военного суда отменил решения суда первой инстанции по гражданскому иску и возвратил дело в этой части на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства в гарнизонный военный суд.

Судом ошибочно удовлетворен иск о возмещении средств, затраченных на проведение экспертизы по уголовному делу, поскольку эти затраты в соответствии со ст. 105 УПК РСФСР относятся к судебным издержкам.

Челябинским гарнизонным военным судом при постановлении приговора в отношении Остапенко и других был удовлетворен гражданский иск областного бюро судебно-медицинской экспертизы и с осужденных в пользу истца в солидарном порядке взыскан 71 рубль.

Уральский окружной военный суд, рассмотрев данное дело по кассационным жалобам осужденных и их защитников - адвокатов, приговор изменил - исключил из него решение по гражданскому иску.

При этом в определении указано, что гражданский иск вышеназванного бюро суд вообще не должен был рассматривать, поскольку затраты на проведение экспертизы в соответствии с п. 1 ст. 105 УПК РСФСР относятся к судебным издержкам. Более того, эксперт в соответствии с ч. 2 ст. 106 УПК РСФСР имеет право на вознаграждение за выполнение своих обязанностей только тогда, когда он выполнял их не в порядке служебного задания. Из материалов же дела усматривается, что экспертные исследования в отношении потерпевшего Лазаренко производились экспертом Черных в порядке служебного задания.

Ущерб, причиненный действиями военнослужащего, содержащими состав преступления, взыскивается в полном размере, в том числе и в случае совершения преступления по неосторожности.

109 гарнизонным военным судом осужден старший лейтенант войсковой части Федоров по ст. 349 ч. 2 УК Российской Федерации к 4 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в два года. Судом, кроме того, частично удовлетворен гражданский иск военного прокурора Пограничной группы ФПС Российской Федерации в Республике Таджикистан о взыскании с него средств, затраченных на лечение потерпевшего, в размере месячного денежного содержания и месячной денежной надбавки за выслугу лет.

Президиум Уральского окружного военного суда, рассмотрев данное дело по протесту военного прокурора Федеральной пограничной службы Российской Федерации, приговор в части решения по гражданскому иску отменил.

Военный прокурор просил суд взыскать с Федорова средства, затраченные на лечение потерпевшего Козина в сумме 1456 руб. 10 коп. в пользу войсковой части 2111 и в сумме 2756 руб. 90 коп. в пользу войсковой части 2528.

При разрешении исковых требований военного прокурора суд руководствовался ч. 1 ст. 4 Закона РФ "О материальной ответственности военнослужащих", которая предусматривает ограниченную материальную ответственность военнослужащих причинивших ущерб по неосторожности.

Между тем, согласно ст. 5 указанного Закона военнослужащие несут материальную ответственность в полном размере ущерба в случаях, когда ущерб причинен действиями (бездействием) военнослужащего, содержащими признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законодательством Российской Федерации.

Поскольку Федоров был признан судом виновным в совершении преступления, гражданский иск прокурора, согласно указанному Закону, подлежал удовлетворению в полном размере.

Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, возлагается на его владельца, если он не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Бешков признан судом виновным в нарушении правил обращения с предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, повлекшем по неосторожности смерть человека.

Согласно приговору, Бешков, являясь техником отделения - старшим расчета электриков, в обязанности которого входила организация безопасности проведения работ на электротрансформаторной подстанции в нарушение п. Б 2.2.79 "Правил техники безопасности при эксплуатации электроустановок потребителей", п. п. 1.4.1 и 1.4.11 "Правил эксплуатации электроустановок потребителей", передал ключи от подстанции одному из служащих части, с которым направил рядового Синицина для наведения порядка на подстанции.

В тот же день Синицин, производя работу на подстанции, был поражен электротоком и погиб.

Потерпевшей были заявлены исковые требования о взыскании с виновного в счет возмещения материального ущерба 15000 рублей, а также 25000 рублей в порядке компенсации морального вреда. Эти иски судом удовлетворены.

Данное решение президиум 3 окружного военного суда признал ошибочным по следующим основаниям.

Согласно ст. 1068 ГК Российской Федерации, юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии со ст. 1079 ГК Российской Федерации юридические лица, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц.

Как следует из материалов дела, электротрансформаторная подстанция относится к источникам повышенной опасности. Ее владельцем является войсковая часть 12438.

Прапорщик Бешков проходил службу в указанной воинской части и 26 февраля 1999 года, исполняя служебные обязанности и выполняя работы по обслуживанию электротрансформаторной подстанции, привлек к ним своего подчиненного рядового Синицина.

На период производства работ подстанция не выходила из обладания владельца источника повышенной опасности - войсковой части 12438.

При таких обстоятельствах ответственность за вред, причиненный потерпевшей, должна быть возложена на войсковую часть 12438, как владельца источника повышенной опасности, поскольку гибель рядового Синицина произошла на территории войсковой части, в служебное время, по вине прапорщика Бешкова, военнослужащего данной части, действовавшего в ее интересах и в связи с ее заданием.

В силу изложенного приговор в части решения по гражданским искам был отменен ввиду неправильного применения норм материального права (ст. ст. 1068 и 1079 ГК Российской Федерации), а также в силу требований ст. 36 ГПК РСФСР, согласно которой замена ненадлежащего ответчика влечет повторное рассмотрение иска с самого начала, и дело в этой части направлено на новое судебное рассмотрение в тот же военный суд.

При новом рассмотрении суд постановил взыскать материальный ущерб и моральный вред в пользу потерпевшей с войсковой части как владельца источника повышенной опасности.

Поскольку решение о компенсации причиненного преступлением морального вреда было вынесено без надлежащего учета тяжести причиненных потерпевшей телесных повреждений, длительности нахождения ее на лечении и перенесенных ею физических и нравственных страданий, размер компенсации морального вреда судом второй инстанции увеличен.

Манастырский, наряду с другими преступлениями, был признан Брянским гарнизонным военным судом виновным в том, что, управляя личным автомобилем отвлекся от управления и совершил наезд на двух пешеходов, после чего скрылся с места происшествия.

В результате наезда Василишиной были причинены повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, характеризующейся сотрясением головного мозга, ушибленными ранами мягких тканей и ссадинами левой половины лица, которая осложнилась посттравматической атрофией зрительного нерва справа, а также закрытый оскольчатый перелом верхней трети правой плечевой кости со смешением костных отломков.

Обоснованно признав Манастырского виновным в совершении вмененных ему преступных действий, правильно квалифицировав их и разрешив гражданский иск потерпевшей Василишиной о возмещении ей материального ущерба, суд первой инстанции, вместе с тем, как это признала судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда, без надлежащего учета тяжести причиненных потерпевшей телесных повреждений, длительности нахождения на лечении и перенесенных физических и нравственных страданий, удовлетворил ее исковые требования о компенсации морального вреда частично, в размере 7000 рублей.

Коллегия увеличила размер компенсации морального вреда до 20000 рублей.

 

Отдел обобщения судебной практики

Военной коллегии Верховного Суда

Российской Федерации

 

 




Электронная библиотека "Судебная система РФ" содержит все документы Верховного суда РФ, Конституционного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ.
Бесплатный круглосуточный доступ к библиотеке, быстрый и удобный поиск.


Яндекс цитирования


© 2011 Электронная библиотека "Судебная система Российской Федерации"