ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 29 апреля 2003 г. N 48-о03-64
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Журавлева В.А.,
судей Червоткина
А.С., Колесникова Н.А.
рассмотрела кассационные жалобы
осужденных К. и К.Е. на приговор Челябинского областного суда от 24 декабря
2002 года, которым
К., <...>, несудимый, -
осужден к лишению свободы по:
ст. 105 ч. 2 п. п.
"а", "е", "ж", "к" УК РФ на одиннадцать
лет;
ст. ст. 30 ч. 3 -
105 ч. 2 п. п. "е", "ж", "к" УК РФ на девять лет.
По совокупности преступлений в силу ст.
69 ч. 3 УК РФ - К. назначено двенадцать лет лишения свободы в исправительной
колонии строгого режима.
К.Е., <...>, несудимый, -
осужден к лишению свободы по:
ст. 105 ч. 2 п. п.
"а", "е", "ж", "к" УК РФ на одиннадцать
лет;
ст. ст. 30 ч. 3 -
105 ч. 2 п. п. "е", "ж", "к" УК РФ на девять лет.
По совокупности преступлений в силу ст.
69 ч. 3 УК РФ - К. назначено двенадцать лет лишения свободы в исправительной
колонии строгого режима.
Постановлено взыскать с К.Е. в пользу
В.А. в счет компенсации морального вреда 100000 рублей и в возмещение расходов
на погребение 4560 рублей.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда
Российской Федерации Червоткина А.С., мнение
прокурора Филимоновой С.Р. об оставлении приговора без изменения, Судебная
коллегия
установила:
К. и К.Е. признаны виновными в совершении
убийства общеопасным способом, группой лиц по
предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление, двух и более лиц.
Они же признаны виновными в совершении
покушения на убийство общеопасным способом, группой
лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление.
Преступления совершены в ночь на 19
декабря 2001 г. в г. Челябинске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В судебном заседании осужденные К. и К.Е.
виновными себя признали частично.
В кассационных жалобах:
осужденный К. просит приговор изменить,
переквалифицировать его действия на ст. 105 ч. 1 УК РФ и снизить назначенное
наказание, указывая на то, что он действительно в ссоре нанес 2 - 3 удара ножом
С., в убийстве других лиц не участвовал, в сговор с К.Е. на убийство не
вступал. Утверждает, что поджога в квартире потерпевших он не совершал, его
совершила К-ва. Показания его и К.Е. об этом были
даны ими под давлением сотрудников милиции, в отсутствие адвоката и суд не
вправе был их учитывать при вынесении приговора. Из показаний свидетелей К.В. и
Л. следует, что в момент возникновения пожара в этой квартире он (К.) находился
дома. Просит учесть его положительные характеристики, а также характеристики
потерпевших С. и М., которые были неоднократно судимы. Указывает, что судом не
разрешены его ходатайства о проведении предварительного слушания и о
рассмотрении дела с участием присяжных заседателей;
осужденный К.Е.
просит приговор изменить, переквалифицировать его действия на ст. 105 ч. 1 УК
РФ и снизить наказание, указывая на то, что поджога он не совершал, на жизнь
С., В. и К-вой не покушался, первоначальные показания давал под давлением и без
адвоката, потерпевшая К-ва дала по делу
противоречивые показания, оговорила его и К.
В возражениях на кассационные жалобы
государственный обвинитель Яковлева Е.В. просит оставить приговор без
изменения.
Обсудив доводы кассационных жалоб,
Судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.
Виновность К. и К.Е. в совершении
преступлений, установленных приговором, подтверждена доказательствами,
исследованными в судебном заседании.
В судебном заседании К. не отрицал, что в
ходе ссоры он нанес С. два удара ножом в живот и два - три удара кулаком по
лицу, а К.Е. подтвердил, что в ходе ссоры нанес М. около 30 ударов ножом в
спину и голову.
Виновность К. в убийстве в ссоре С. и
виновность К.Е. в убийстве М. подтверждена материалами дела и, по существу, в
кассационных жалобах не оспаривается.
Доводы К. о том, что он нанес С. не более
двух ударов ножом и двух - трех ударов кулаком, опровергаются заключением
судебно-медицинской экспертизы о том, что смерть С. наступила от закрытой
черепно-мозговой травмы; кроме того, на теле потерпевшего были обнаружены
колото-резаные и резаные ранения в лобной и подбородочной области, переломы
ребер и другие телесные повреждения (т. 2 л.д. 118 -
135).
Из показаний осужденных К. и К.Е.,
потерпевшей К-вой, других материалов дела следует, что причинение С. смерти и
указанных травм и ранений кем-либо, кроме К., исключается.
Доводы осужденных К. и К.Е. о
невиновности в поджоге, убийстве В. и покушении на убийство К-вой тщательно
проверялись в судебном заседании и были обоснованно отвергнуты.
К. и К.Е. в ходе предварительного
следствия показывали, что они, зная, что в квартире находятся нетрезвые В. и К-ва, подожгли имевшимися у них зажигалками тряпки и газеты в
квартире, а когда огонь разгорелся, ушли.
Эти показания в ходе предварительного
следствия ими были даны на допросах, проводившихся в соответствии с
требованиями уголовно-процессуального закона, в том числе с участием адвокатов.
Поэтому они обоснованно признаны судом достоверными, поскольку они подтверждены
совокупностью других доказательств.
Согласно заключению судебно-медицинских
экспертиз: смерть М. наступила в результате комбинированной травмы, включающей
в себя колото-резаные ранения головы и других частей тела, термические ожоги
пламенем 2 - 3 степени с последующим развитием геморрагического шока (т. 2 л.д. 109 - 115); смерть В. наступила от термических ожогов,
занимающих около 31% тела, ожога дыхательных путей, вызвавшего общее заражение
крови, двухстороннюю гнойно-фибринозную пневмонию, поражение почек (т. 2 л.д. 143 - 148).
Из материалов дела следует, что трупы С.
и М. были обнаружены в квартире, а В. и К-ва были
доставлены в больницу, где В. скончалась.
Потерпевшая К-ва
показала, что в ходе совместного употребления спирта между К.Е., К. и С.
возникла ссора. От выпитого она уснула. Когда
очнулась, увидела, что С. мертв, а в квартире - пожар.
Из показаний свидетелей Д. и С.О. видно,
что К. рассказывал им, что он и К.Е. ножом порезали мужчин, после чего подожгли
квартиру. Свидетель Силаев Н.Н. также показал, что со слов К. и К.Е. ему стало
известно об убийстве ими двух мужчин, которых они порезали ножами.
Как следует из протокола осмотра места
происшествия и заключения пожарно-технической экспертизы, очаг пожара находился
в северо-восточном углу зала, где находилась груда мусора в виде обгорелых
остатков вещей и постельных принадлежностей. Причиной пожара мог стать источник
открытого огня типа пламени спички, зажигалки, факела, а также тлеющее табачное
изделие (т. 2 л.д. 190 - 192).
В заключении
эксперта имеется ссылка на объяснение К-вой о брошенном окурке, который мог
стать причиной пожара. Однако в последующих объяснениях и показаниях К-ва заявила, что объяснений об окурке не давала и подпись
под этим документом ей не принадлежит. Это заявление К-вой подтверждено
заключением судебно-почерковедческой экспертизы, согласно которому подписи в
этом объяснении выполнены не ею, а другим лицом (т. 2 л.д.
208 - 209).
При таких обстоятельствах доводы
осужденного К. о виновности К-вой в возникновении пожара являются
необоснованными.
Неосновательны и ссылки осужденных на
показания свидетелей К.В. и Л. о том, что они увидели пожар около 6 часов утра,
тогда как осужденный К. пришел домой около 3 - 4 часов. Показания указанных
свидетелей о времени данных событий являются приблизительными, кроме того, от момента
поджога до того, как пламя пожара разгорелось и стало видным со стороны, прошел
определенный промежуток времени.
Таким образом,
материалами дела установлено, что в ходе ссоры К. совершил убийство С., а К.Е.
нанес множественные ранения М. После этого, с целью скрыть совершенные
преступления, имея умысел на убийство находившихся в квартире лиц, К. и К.Е.
совершили поджог квартиры, в результате которого наступила смерть М. и В., а
смерть К-вой не наступила по причинам, не зависящим от воли виновных, поскольку ей пожарными и врачами было оказана
своевременная помощь. Действия каждого из них в приговоре в необходимой мере
конкретизированы и находятся в прямой причинной связи с преступным результатом
- наступлением смерти потерпевших.
Судом дана надлежащая оценка совокупности
имеющихся по делу доказательств, сделан обоснованный вывод о виновности К. и
К.Е., действия которых квалифицированы правильно.
Изложенные в кассационной жалобе
осужденного К. доводы о том, что ему не было обеспечено рассмотрение дела судом
с участием присяжных заседателей, также являются несостоятельными.
Он действительно направлял в суд
ходатайство о проведении предварительного слушания и рассмотрении дела с
участием присяжных заседателей (т. 3 л.д. 127 - 128).
Однако в судебном заседании, проведенном судьей с участием народных заседателей
ни осужденный К., ни другие участники процесса никаких ходатайств относительно
состава суда, рассматривающего дело, не заявляли.
В соответствии со ст. 8 Федерального
закона РФ "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации" пункт 2 ст. 30 УК РФ, предусматривающий возможность
рассмотрения дела судом с участием присяжных заседателей на территории
Челябинской области был введен в действие с 1 января 2003 года. В то же время
все подготовительные действия к судебному разбирательству и судебное заседание
с вынесением по делу приговора были проведены в 2002 году. Поэтому данное дело
не могло быть рассмотрено судом в таком составе.
Наказание К. и К.Е. назначено в
соответствии с законом, соразмерное содеянному, с
учетом данных о его личности каждого из них, всех обстоятельств дела и
оснований для его снижения не имеется.
Руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК
РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Челябинского областного суда от
24 декабря 2002 года в отношении К. и К.Е. оставить без изменения, а
кассационные жалобы осужденных - без удовлетворения.