ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 10 ноября 2002 года

 

Дело N 47-о02-82

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                          Журавлева В.А.,

    судей                                         Талдыкиной Т.Т.,

                                                    Мезенцева А.К.

 

рассмотрела в судебном заседании 10 ноября 2002 года частную жалобу защитника Бучнева А.П. на определение Оренбургского областного суда от 2 февраля 2000 года, по которому В., <...>, ранее не судимый, освобожден от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости общественно опасного деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 298 УК РФ, и к нему применена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа - отделении общего типа областной клинической психиатрической больницы N 1 г. Оренбурга.

Заслушав доклад судьи Талдыкиной Т.Т., объяснения защитника Бучнева А.П. по доводам жалобы, мнение прокурора Мурдалова Т.А., полагавшего отменить определение и дело прекратить на основании ст. 24 ч. 1 п. 3 УПК РФ, Судебная коллегия

 

установила:

 

В. в состоянии невменяемости распространил заведомо ложные сведения в отношении судьи Центрального районного суда г. Оренбурга С.С. и судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга Ч.И., а именно оклеветал судью С.С. в том, что ею совершено преступление, предусмотренное ст. 292 УК РФ, т.е. служебный подлог, заявив, что судьей С.С. по гражданскому делу по иску к ЗАО "Ресторан Оренбург" был подложен протокол судебного заседания от 17 декабря 1997 года, которого, по утверждению В., не было, а в отношении судьи Ч.И. необоснованно заявил, что она при рассмотрении дела по иску Ч.Т. к А. сфальсифицировала доказательства по делу.

Указанные действия совершены им в мае 1998 года и в июле 1999 года в г. Оренбурге при обстоятельствах, изложенных в определении.

В частной жалобе защитник Бучнев А.П. просит отменить определение и прекратить дело, считает, что нарушение судьей С.С. норм ГПК РСФСР нашло подтверждение в решении квалификационной коллегии судей Оренбургской области, суд не исследовал материалы гражданского дела и не установил, проводилось ли судебное заседание по делу 17 декабря 1997 года, поэтому вывод суда о том, что заявление В. о фальсификации судьей протокола за указанное число является клеветой, не основан на доказательствах, а по эпизоду, связанному с судьей Ч.И., в его действиях нет состава преступления, поскольку заявление в отношении ее он сделал не в процессе отправления ею правосудия, а во время приема граждан; считает, что органы предварительного расследования нарушили процессуальные нормы при назначении судебно-психиатрической экспертизы, суд также рассмотрел дело с грубым нарушением процессуальных норм и, кроме того, вышел за пределы своей компетенции, указав конкретно, в какую больницу должен быть помещен В., тогда как это компетенция органов здравоохранения.

В возражениях на частную жалобу адвоката потерпевшие С.С. и Ч.И. просят оставить ее без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, Судебная коллегия находит совершение В. общественно опасного деяния в состоянии невменяемости установленным исследованными судом доказательствами: показаниями потерпевших С.С., Ч.И., свидетелей М., С., С., Е., Ч., Г., заключением стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы.

Как видно из материалов дела, жалобы В., в которых он обвинял судью С.С. в фальсификации протокола судебного заседания от 17 декабря 1997 года, были предметом рассмотрения квалификационной коллегии судей Оренбургской области и Высшей квалификационной коллегии судей РФ, которые пришли к выводу о том, что судебное заседание 17 декабря 1997 года проводилось, эти документы исследовались судом, поэтому доводы адвоката о том, что вывод суда о совершении В. клеветы в отношении судьи С.С. не подтверждается исследованными судом доказательствами, являются несостоятельными.

Доводы жалобы защитника о том, что заявление в отношении судьи Ч.И. В. сделал не в процессе отправления ею правосудия, а во время приема граждан, поэтому в его действиях нет состава преступления, также являются несостоятельными, т.к. по смыслу закона уголовная ответственность за клевету в отношении судьи наступает в том случае, если клеветническое измышление связано с рассмотрением судьей дел или материалов. При этом из диспозиции ст. 298 УК РФ не следует, что ответственность за клевету в отношении судьи наступает только в случае ее высказывания во время судебного процесса.

Согласно заключению стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы В. страдает хроническим психическим расстройством в форме латентной шизофрении с атипичным гипоманиакальным синдромом и паранойяльными включениями, поэтому в отношении содеянного его следует считать невменяемым.

Нарушений уголовно-процессуального закона органами расследования при назначении судебно-психиатрической экспертизы не допущено, судом дело рассмотрено в полном соответствии с нормами главы 33 УПК РСФСР.

Несостоятельны и доводы жалобы адвоката о том, что суд вышел за пределы своей компетенции, определив, в какое лечебное учреждение должен быть помещен В., поскольку это решение принято судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы, созданной при Оренбургском областном отделе здравоохранения.

Вместе с тем Судебная коллегия полагает, что определение Оренбургского областного суда от 2 февраля 2000 года подлежит отмене, а дело - прекращению на основании ст. 24 ч. 1 п. 3 УПК РФ, поскольку в соответствии с нормами ст. 78 УК РФ сроки давности уголовного преследования по ст. 298 ч. 1 УК РФ истекли, а в силу ст. 443 ч. 3 УПК РФ независимо от наличия и характера заболевания лица, совершившего общественно опасное деяние в состоянии невменяемости.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

определение Оренбургского областного суда от 2 февраля 2000 года в отношении В. отменить и дело прекратить на основании ст. 24 ч. 1 п. 3 УПК РФ.