ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 31 октября 2002 г. N 22-О02-18

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Ермилова В.М.,

судей Ламинцевой С.А. и Бурова А.А. рассмотрела в судебном заседании от 31 октября 2002 года кассационные жалобы осужденных С., З., Х. и адвоката Хакиева Ф.А. на приговор Верховного Суда Республики Северной Осетии - Алания от 19 августа 2002 года, которым

С., <...>, несудимый -

осужден по ст. 159 ч. 2 п. п. "а", "б", "г" УК РФ к 4 годам лишения свободы, по ст. 160 ч. 2 п. п. "б", "г" УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ст. 105 ч. 2 п. п. "д", "ж", "з" УК РФ к 11 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества и по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ к 14 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества;

З., <...>, несудимый -

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. "д", "ж", "з" УК РФ к 9 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 2 п. "а" УК РФ к 7 годам лишения свободы с конфискацией имущества и по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ к 10 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества;

Х., <...>, не судимый -

осужден по ст. 159 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ к 3 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Постановлено взыскать: с С. в пользу ЗАО АПФ "Урух" 10600 рублей и в пользу Д. - 15000 рублей; с С. и Х. солидарно в пользу М. 27000 рублей.

Заслушав доклад судьи Ермилова В.М., и мнение прокурора Карасевой С.Н., полагавшей приговор изменить, исключить осуждение С. и З. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, в остальном приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

С. и З. признаны виновными в разбое и в убийстве и, кроме того, С. - в краже и мошенничестве. Х. признан виновным в краже.

Преступления совершены в октябре - ноябре 2001 года при отягчающих обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденные З. и Х. вину не признали, С. частично признал вину в краже лошадей, в остальном вину не признал.

В кассационных жалобах:

осужденный С. не согласен с приговором и утверждает, что на предварительном следствии он отказался давать показания, но следователь с применением физической силы заставил его подписать принесенные им протоколы. Ссылается на то, что на предварительном следствии у него не было защитника. Частично признает вину в краже, но объясняет свои действия тем, что потерпевший Д. не заплатил ему за работу. Утверждает, что А., который оскорбил его и ударил палкой, он только пару раз ударил ногой. Никакого сговора на убийство и на разбой у него не было. Поясняет, что Х. уговорили и заставили оговорить его и З. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение;

осужденный З. утверждает, что на предварительном следствии ему не были разъяснены его права и не предоставлен защитник, что при допросах адвокат не участвовал, что к нему применяли физическое насилие, следователь заставил подписать протоколы. Преступление он не совершал, а Х. заставили оговорить его и С., свидетели дали ложные показания. Указывает, что на второй день суда был заменен народный заседатель и продолжено судебное заседание, при этом согласия на это председательствующий у подсудимых и адвокатов не спросил. Считает, что этим было допущено нарушение уголовно-процессуального закона. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение;

осужденный Х. утверждает, что он не виновен, что на предварительном следствии путем уговоров, угроз и избиений его заставили оговорить С. и З. Ссылается, что на предварительном следствии он не видел адвоката. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение;

адвокат Хакиев в защиту осужденного З. не согласен с приговором. Указывает, что на следствии и суде З. утверждал, что разбойное нападения и убийство А. не совершал, и у него не было умысла на совершение преступлений. Драка между потерпевшим и С. произошла на почве личных неприязненных отношений. Когда они уходили, то А. сидел на траве и был жив. Ссылается на то, что все трое подсудимых заявили в суде о том, что к ним применялись недозволенные методы следствия. Полагает, что в ходе следствия грубо нарушены требования ст. 7 УПК РФ о недопустимости получения доказательств с нарушением норм УПК РФ. Приговор построен на предположениях и косвенных доказательствах, полученным незаконным путем. Утверждает, что в период следствия З. не обеспечена защита. Считает, что анализ доказательств свидетельствует о том, что З. не совершал разбойное нападение и убийство. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение.

Проверив материалы дела, и обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит жалобы не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Доводы кассационных жалоб не соответствуют материалам дела, из которых видно, что вина осужденных в совершенных преступлениях доказана собранными по делу доказательствами, полно и объективно исследованными в судебном заседании.

Вина осужденного С. в краже лошадей, принадлежащих ЗАО АПФ "Урух" и Д., подтверждается как показаниями самого С., так и потерпевших Ш. и Д., осужденного Х. и другими доказательствами.

Осужденный С. признал, что 6 октября 2001 года, обманув Ш., завладел лошадью, принадлежащей ЗАО АПФ "Урух", и в этот же день самовольно на МТФ колхоза "Растдзинад" забрал лошадь с жеребенком в связи с тем, что председатель колхоза Д. не выплатил ему зарплату. С помощью Х. перегнал лошадей и жеребенка в с. Кантышево, где продал за 10000 рублей мужчине по имени Магомед.

Показания С. о том, что лошадь и жеребенка он взял самовольно потому, что председатель колхоза Д. не выплатил ему зарплату, суд обоснованно оценил критически, поскольку из показаний потерпевшего Д. и представленных им документов видно, что С. и его сожительница Т. за работу в колхозе получили соответствующую плату.

Вина С. и Х. в мошенничестве доказана показаниями потерпевшего М., свидетелей Д.А. и Т., а также частично показаниями С. и другими доказательствами, в том числе показаниями самого Х. на предварительном следствии, из которых видно, что он и С. по предварительному сговору, путем обмана и, злоупотребляя доверием Д.А., завладели жеребцом и кобылой.

В судебном заседании Х. отказался от этих показаний, и как утверждает в кассационной жалобе, на предварительном следствии его заставили дать такие показания.

Суд тщательно проверил заявление Х. о том, что при даче этих показаний на предварительном следствии к нему применялись недозволенные методы следствия, и обоснованно признал его беспочвенным, поскольку из протоколов следственных действий усматривается, что допросы и очные ставки с участием Х. проводились в соответствии с требованиями закона.

При проверке показаний на месте как С., так и Х. подробно показали об обстоятельствах, при которых завладели жеребцом и кобылой.

Из показаний свидетеля Д.А. видно, что он пас табун лошадей, принадлежащих М. К нему подошли ранее знакомые С. и Х., которые попросили у него двух лошадей, чтобы поискать сбежавшую у них лошадь. Он дал им жеребца и кобылу. Они обещали, что через час вернут лошадей, но не вернули, и больше он их не видел.

Вина С. и З. в разбое и в убийстве А. установлена показаниями С. и З., а также осужденного Х. на предварительном следствии, показаниями свидетелей Г.А., К., Х.А., протоколом осмотра места происшествия, заключением судебно-медицинской экспертизы и другими доказательствами, анализ и оценка которым даны в приговоре.

Осужденный Х. на предварительном следствии дал последовательные показания о том, что убийство А. с целью хищения скота совершили С. и З., и подробно пояснял об обстоятельствах совершенного преступления.

Сами осужденные С. и З. на предварительном следствии изобличали друг друга в убийстве А. с целью хищения скота.

В судебном заседании осужденный Х. изменил свои показания на предварительном следствии, а осужденные С. и З. отказались от своих показаний, мотивируя тем, что на предварительном следствии они давали показания под воздействием недозволенных методов следствия, о чем утверждается и в кассационных жалобах в их защиту.

Проверив доводы о применении недозволенных методов следствия, суд правильно пришел к убеждению о том, что недозволенных методов следствия к осужденным не применялось, поскольку следственные действия с их участием проводились в условиях, исключающих какое-либо воздействие на них, то есть с участием защитников и соблюдением требований уголовно-процессуального закона.

Из показаний осужденного Х. на месте совершения преступления усматривается, что З. и С. догнали А., С. схватил его горло сзади и повалил на землю, а З. избивал потерпевшего руками и ногами. Затем С. обвязал шарфом шею потерпевшего и натянул его ногой. После этого З. и С. продолжили наносить удары руками и ногами А. по всему телу. Когда закончили избивать потерпевшего, С. и З. побежали собирать стадо скота, пытаясь отогнать его в сторону Ингушетии, но скот разбежался.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы усматривается, что на трупе А. обнаружены ушибленные раны и ссадины головы и лица; непрямые переломы 2 - 7 ребер слева; непрямые переломы 2 - 10 ребер справа; разрывы легких и печени с излияниями крови в плевральную полость. Они образовались в результате неоднократных воздействий тупых твердых предметов. Причиной смерти потерпевшего явилась острая кровопотеря в результате разрывов легких и печени.

Свидетель Х.А. показал, что 28 ноября 2001 года он находился в поле в районе Бесланского плодопитомнического совхоза и там увидел трех парней, которые шли со стороны Ингушетии. Один из них подошел к нему, это был С., который искал А. Он сказал ему место, где можно найти А. В тот же день, примерно в 15 часов, он увидел, как со стороны, где А. пас скот, два парня в сторону Ингушетии гонят коров. Он понял, что пытаются угнать стадо А., и погнал свой скот в Беслан, откуда сообщил о происшедшем в милицию.

На предварительном следствии свидетель Т., показания который исследованы судом, показала, что в конце ноября 2001 года рано утром С., З. и Х. куда-то уехали. Вернулись вечером того же дня, были взволнованны, обляпаны грязью. На брюках и куртке З. были следы крови. Одежду З. постирала Б., а его шапку и шарф бросила в печь. Они собирались сжечь всю одежду, но им нечего было одеть. З. сказал, что хотели угнать скот и убили пастуха. Но С. убедил ее, что З. пошутил.

Свидетель Б. показала, что одежду З. постирала она, а одежду С. - Т.

В судебном заседании Б. подтвердила показания, отрицая лишь то, что бросила шапку и шарф З. в печь.

Другие доказательства, подтверждающие вину осужденных С. и З. в разбое и убийстве, также полно изложены в приговоре.

Таким образом, совокупностью вышеизложенных доказательств опровергаются доводы кассационных жалоб о том, что Х. и свидетели оговорили С. и З., и другие доводы о недоказанности их вины в разбое и убийстве А.

Оценка доказательствам дана судом в соответствии с требованиями ст. 17 УПК РФ о свободе оценке доказательств, поэтому правильность оценки сомнений не вызывает, как и квалификация преступных действий осужденных, за исключением квалификации действий С. и З. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Квалифицировав действия С. и З. по признаку убийства с особой жестокостью, суд исходил из того, что осужденные нанесли множество ударов потерпевшему и из характера причиненных телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего.

Однако само по себе это не свидетельствует об особой жестокости убийства.

По смыслу закона признак особой жестокости убийства наличествует, если установлено, что виновный действовал с умыслом, направленным на убийство способом, который заведомо для него связан с причинением потерпевшему особых мучений или страданий, и он желал этого.

Из приговора видно, что суд не установил того, что избранный виновными способ убийства был связан с их умыслом на причинение потерпевшему особых мучений или страданий, поэтому следует признать, что по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ С. и З. осуждены необоснованно.

Доводы кассационных жалоб о нарушении права осужденных на защиту на предварительном следствии, о получении доказательств по делу с нарушением норм уголовно-процессуального закона являются неосновательными.

Из материалов дела видно, что С., З. и Х. при задержании были разъяснены права, для их защиты выделены адвокаты, осуществляющие защиту на предварительном следствии.

В основу обвинительного приговора положены доказательства, при получении которых нарушений требований УПК РФ не допущено.

Утверждение в жалобе осужденного З. о замене на второй день судебного заседания народного заседателя без согласия подсудимых и адвокатов, опровергается протоколом судебного заседания.

Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли бы или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора органами следствия и судом не допущено.

Назначенное наказание осужденным соответствует характеру и степени общественной опасности совершенных преступлений, личности виновных и обстоятельствам дела. Внесенное в приговор изменение не является достаточным основанием для смягчения наказания осужденным С. и З.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Верховного Суда Республики Северная Осетия - Алания от 19 августа 2002 года в отношении Х. оставить без изменения, а в отношении С. и З. изменить, исключить их осуждение по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, в остальном оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.