ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 октября 2002 г. N 84-о02-14

 

Председательствующий: Самылина И.Н.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Похил А.И.

судей - Рудакова С.В. и Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 24 октября 2002 года кассационную жалобу осужденного Ш. на приговор Новгородского областного суда от 27 марта 2002 г., которым

Ш., <...>, русский, с неполным средним образованием, холостой, судимый:

3 ноября 1995 года по ст. ст. 144 ч. 2, 149 ч. 2 УК РСФСР к пяти годам лишения свободы, освобожденный 21 января 2000 года по отбытии наказания;

17 октября 2001 года по ст. 131 ч. 2 п. "в" УК РФ к семи годам лишения свободы, -

осужден по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к шестнадцати годам лишения свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ наказание Ш. назначено двадцать лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Постановлено взыскать с Ш. в доход государства судебные издержки в размере 1650 рублей.

Ш. признан виновным и осужден за убийство К. с целью сокрытия другого преступления, совершенное при указанных в приговоре обстоятельствах 2 мая 2001 года.

Заслушав доклад судьи Грицких И.И., объяснения осужденного Ш., поддержавшего жалобу, мнение прокурора Пеканова И.Т., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

в кассационной жалобе осужденный Ш. указывает, что с приговором он не согласен.

Излагает, что в тот день и вечер он находился на пилораме ООО "Факел", где работал. Вместе с С. и К. распивал спиртные напитки. С последней у него (Ш.) конфликтов не было. Потом он пошел провожать К. Шли по улице Красных Зорь. У Дома культуры К. позвали молодые ребята, которых он не знает. К. дожидаться не стал, вернулся на работу.

Через несколько дней от матери потерпевшей узнал, что К. в тот вечер домой не пришла.

На предварительном следствии его допрашивали с угрозами в его адрес.

Находясь в камере ИВС с В. и С.К., у него с ними зашел разговор о пропаже К., в ходе которого они стали его бить, не оставляя при этом побоев. Сказали, чтобы это дело он (Ш.) взял на себя. Все обстоятельства по делу, детали ему рассказал С.К. Потому он и давал такие показания на следствии. Принял решение на следствии дать лживые показания, выгодные органам следствия.

Утверждает, что его вина не доказана.

В ходе следствия сделал для себя вывод, что следователь выяснять обстоятельства не хотела. В проведении дополнительного следственного эксперимента отказала.

В судебном заседании свидетель Л. показал, что в ночь на 2 мая 2001 года он находился на дежурстве на молокозаводе, около 2 часов ночи выходил на улицу, где лаяла сторожевая собака, но ничего подозрительного не заметил. Для отыскания кирпича и провода у него (Ш.) ушло бы много времени. Найти их было невозможно, поскольку в начале мая ночи темные. По своим физическим данным нести труп до сарая он не мог. С трупом ему надо было проходить мимо того места, где "сидела молодежь". С. пояснил, что около четырех часов он (Ш.) был на пилораме. Дата убийства потерпевшей не установлена. В. и С.К. в суде не допрошены.

Просит приговор отменить, дело направить на доследование или на новое судебное рассмотрение.

В дополнениях к жалобе Ш. указывает, что следствие велось с нарушением процессуальных норм, на него оказывалось физическое и моральное давление, при даче им явки с повинной и первичных показаний адвокат ему не был предоставлен, следственный эксперимент проведен с грубыми ошибками. Во время следствия он оговорил себя. В его показаниях имеются противоречия. Обстоятельства убийства он не знал. Убийство не совершал.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия считает, что вина Ш. в содеянном им подтверждена собранными по делу, проверенными в судебном заседании и изложенными в приговоре доказательствами.

Так, в начале судебного следствия 19 марта 2002 года Ш. виновным себя признал и показал, что 1 мая 2001 года он вместе со своим напарником С. работал на пилораме ООО "Факел". В тот день на пилораму к своей матери - Б. несколько раз приходила К.

Вечером, уходя домой, К. сказала ему и С., что собирается на дискотеку, а после зайдет к ним на пилораму.

Пришла она около 23 часов. Он, С. и К. распили бутылку вина. Потом К. и С. пошли за спиртным, принесли пол-литра спирта, который стали употреблять. К. высказала обидные слова в адрес его сестры. Он ее предупредил, чтобы этого больше с ее стороны не повторялось. После этого на пилораме эту тему К. не затрагивала. Примерно около часа ночи С. уснул.

Посидев с К. около получаса, он (Ш.) пошел ее провожать. Направились в сторону старого молокозавода, на улицу Линейную. Дошли до железнодорожного переезда. К. вновь затронула его сестру, плохо о ней отозвалась, о ее поведении, говорила обидные вещи. Он разозлился. На этой почве у них произошла ссора. К. отказалась идти с ним дальше, собралась идти к бабушке.

Он ударил К. кулаком в лицо, отчего она упала на железнодорожном переезде, на рельсы. Увидел, что со стороны виска справа у нее пошла кровь. К. ничего не говорила, только стонала. Он испугался. В это время у него возникла мысль убить ее. Боялся, что она заявит на него в милицию и его арестуют. Думал, что за эти действия его могут привлечь к ответственности.

Взял ее под мышки, оттащил волоком метров на 40 к территории молокозавода. Нашел у забора половину кирпича и ударил им К. два раза в область виска справа. Думал, что так будет проще убить. Она уже не стонала, не говорила, но шевелилась, дышала, из чего он понял, что она еще жива. Там же он нашел кусок проволоки, подобрал его и с намерением убить потерпевшую накинул проволоку на шею К., затянул петлю. Почувствовал, что закрутил проволоку плотно. Отошел в сторону, закурил.

Решил спрятать труп. Отнес его в лес, расположенный у поселка, оставил в заброшенном сарае старой пилорамы. Хотел закопать труп, однако не было лопаты, тогда он прикрыл труп досками.

Вернулся на пилораму, где спал С., переоделся.

На следующую ночь сходил в сарай с лопатой и закопал труп потерпевшей.

Указал, что в ходе следствия на первом допросе свою вину он отрицал, но 17 октября 2001 года обратился с явкой с повинной. В тот же день он был допрошен следователем прокуратуры. В ходе допроса он признался в убийстве К. Его показания в протоколе записаны правильно.

В явке с повинной на имя начальника Хвойнинского РОВД Ш. собственноручно указывал, что К. убил он. Наносил ей удары кирпичом по голове в область виска, после чего перетянул ей горло проволокой.

При допросах в качестве обвиняемого с участием его защитника в лице адвоката 10 января, 14 февраля 2002 года (л.д. 131 - 133, 168 - 171 т. 1) Ш. признавал, что убийство К. совершил он. По обстоятельствам совершенного им преступления, о мотиве своих действий давал подробные, конкретные, детализированные, последовательные показания, аналогичные отраженным выше его пояснениям в судебном заседании.

Эти показания Ш. суд обоснованно положил в основу его обвинения, поскольку они подтверждены другими доказательствами по делу.

Материалами дела установлено, что 11 мая 2001 года Ц. обратилась в органы милиции с заявлением о том, что ее внучка - К. 14 июня 1983 года рождения 1 мая 2001 года около 21 часа ушла из дома и не вернулась. К., уходя из дома, была одета в зеленый бадлон, жакет серо-коричневого цвета на молнии с карманами (типа "косухи"), юбку черную замшевую, черные колготки, туфли.

Эти обстоятельства пояснила в суде потерпевшая Ц., указав, кроме того, что после 21 часа 1 мая 2001 года она больше свою внучку живой не видела.

Свидетель С. пояснил в судебном заседании, что 1 мая 2001 года он и Ш. работал на пилораме ООО "Факел". Туда днем приходила К. Уходя от них, обещала прийти к ним после дискотеки и действительно пришла около 23 часов. Он, Ш. и К. употребляли спиртное. Он (С.) опьянел и уснул. Под утро его разбудил Ш., сообщил, что проводил К.

Свидетель Б. показала в суде, что 1 мая 2001 года днем она была на пилораме ООО "Факел", где употребляла спиртное. Там же были ее дочь - К., Ш., С. Вечером К. пошла к бабушке, сказав, что хочет переодеться перед дискотекой. Предупредила ее, что ночевать придет к ней. Однако дочь к ней не пришла. Она решила, что та ночует у бабушки. Через несколько дней выяснилось, что дочери у бабушки нет. Тогда они обратились в милицию. 17 октября 2001 года стало известно об обнаружении трупа. Одежду с трупа она опознала как принадлежавшую ее дочери - К.

Потерпевший Ц.С. показал в судебном заседании, что об исчезновении К. он узнал 7 мая 2001 года, о чем ему сообщила сестра - Б. Мать ему рассказала, что К. 1 мая ушла на дискотеку из дома и не вернулась. Они принимали меры по розыску потерпевшей, но ее нигде не было. Потом он участвовал в опознании обнаруженного трупа, опознал в нем по одежде племянницу - К.

Свидетель Ч. подтвердил в суде, что Ц.С. и Б. при опознании признали одежду и останки трупа как принадлежавшие К.

Свидетель В.Е. показала в суде, что она около 9 часов 2 мая 2001 года приходила на пилораму. Там находились ее брат - Ш. и С.

Из протокола осмотра от 17 октября 2001 года видно, что при проверке показаний Ш. на месте происшествия, указанного им, в помещении старого, заброшенного здания, расположенного в 25 метрах от забора, ограждающего территорию Хвойнинского лесхоза, Ш. указал место, где он закопал труп потерпевшей. В том месте были произведены раскопки. На глубине 0,5 - 0,7 метра были обнаружены останки трупа, одежда на нем была полуистлевшей, испачканной песком. На трупе имелись туфли с металлическими пряжками по бокам. В ходе этого следственного действия Ш. утверждал, что это останки К., труп которой он закопал в ночь на 3 мая 2001 года. Привел участников этого следственного действия к железнодорожному переезду, указал участок железнодорожного полотна, расположенный в одном метре от проезжей части дороги в сторону здания молокозавода, пояснил, что в этом месте в ночь на 2 мая 2001 года у него с К. произошла ссора, в ходе которой он ударил потерпевшую кулаком в область лба, отчего та упала. Отметил место, где та лежала и стонала. Показал путь, по которому он тащил К., куда положил. Это место находилось в 35 - 40 метрах от железнодорожного полотна, в 10 метрах от водонасосной станции. Ш. пояснил, что в том месте половинкой кирпича он наносил К. удары по голове, а затем проволокой длиной около 0,5 метра стянул шею К., скрутив концы проволоки под подбородком потерпевшей.

Из протокола осмотра следует, что на трупе имелась одежда: куртка коричневого цвета с карманами с застежкой - молния (типа косухи), свитер шерстяной зеленого цвета, кофта (типа бадлон) темно-зеленого цвета, юбка черного цвета, колготки черного цвета, трусы цветные, туфли с пряжкой в виде двух колец.

Около головы была петля из алюминиевой проволоки, сложенной вдвое, скрученной на удавку, со свободными концами. В петле были зажаты волосы и ворот зеленой кофты.

Согласно заключений судебно-медицинских экспертов установить точно причину смерти К. 17 лет не представилось возможным из-за скелетирования трупа. Однако обнаружение сломанного фрагмента подъязычной кости, металлической петли в виде удавки на шее потерпевшей дают основание полагать, что причиной смерти К. могла явиться механическая асфиксия в результате сдавления органов шеи петлей при удавлении. Обнаруженное повреждение в виде перелома горизонтальной ветви нижней челюсти справа могло образоваться от воздействия тупого твердого предмета, возможно, при ударе таковым. Смерть К. могла наступить в установленное судом время.

Имевшиеся переломы нижней челюсти и их локализация укладываются в механизм одномоментного образования их в результате удара тупого предмета в область правого угла нижней челюсти, возможно, обутыми ногами, кулаком, предметом.

Возникновение этих переломов в результате падения маловероятно.

Приведенные выше доказательства, положенные судом в основу обвинения осужденного, получены в установленном законом порядке, их допустимость сомнений не вызывает.

Свидетели Ч.А. и Г. пояснили в судебном заседании, что они участвовали в качестве понятых при проверке показаний Ш. на месте преступления, при обнаружении трупа в месте, указанном осужденным. При проведении этого следственного действия Ш. действовал уверенно, все сам показывал и рассказывал о своих действиях в отношении потерпевшей. Никакого давления на него никто не оказывал. Жалоб Ш. не высказывал. Вел себя раскованно, свободно, пояснения давал добровольно. Следов побоев на нем не было. Место, где он закопал труп, Ш. указал еще до раскопок. Рассказывал осужденный обо всем подробно, не сбивался. Был спокойным.

Не доверять показаниям Ч.А. и Г. у суда оснований не было. Их показания согласуются между собой. Видели Ш. они первый раз, отношений с ним не имели. Как они оба пояснили, в качестве понятых участвовали впервые. Какой-либо зависимости от органов следствия у них не было. Заинтересованности в исходе дела названные свидетели не имели.

Участие их в качестве понятых не противоречит положениям ст. 135 УПК РСФСР, согласно которым в качестве понятых могут быть любые не заинтересованные в деле граждане.

В ходе предварительного расследования Ш. неоднократно, в том числе перед каждым следственным действием, разъяснялись положения ст. 51 Конституции РФ, а также предусмотренные законом права подозреваемого, обвиняемого, право на защиту. Он их знал, они ему были понятны, что он удостоверял своею подписью. После допросов указывал, что в протоколах с его слов сведения записаны верно.

Доводы Ш. о том, что явку с повинной, показания на следствии он давал в результате физического и психического давления, воздействия на него содержащихся в ИВС лиц, тщательно проверялись и обоснованно, с приведением мотивов, судом отвергнуты. Не соглашаться с выводами суда оснований не имеется. Данных, свидетельствующих о применении в ходе предварительного расследования незаконных методов ведения следствия, по делу не установлено.

Свидетель Г.А. пояснил в суде, что 17 октября 2001 года ему сообщили, что Ш. хочет к нему на прием. По его распоряжению того доставили к нему. Ш. был спокоен, рассказал ему об убийстве К., сам написал явку с повинной, начертил схему. Жалоб осужденный не высказывал, о применении к нему кем-либо насилия или давления не говорил. Следов этому у Ш. не было.

О том, что в отношении Ш. никакого воздействия не оказывалось, пояснили в суде свидетели В.Э., К.А.

Как видно из постановления прокурора Хвойнинского района от 26 марта 2002 года, утверждения Ш. о воздействии на него со стороны сокамерников В. и С.К. своего подтверждения не нашли.

Самооговора Ш. судебная коллегия не усматривает.

Показания осужденного, которые он давал в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, в суде исследованы, при постановлении приговора им дана верная юридическая оценка.

Оценив каждое доказательство с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - с точки зрения достаточности для разрешения дела, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Ш. в совершении убийства К. с целью сокрытия другого преступления. Действия Ш. по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ судом квалифицированы правильно.

Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах.

Обстоятельства по делу исследованы с достаточной полнотой, всесторонне, объективно.

Доказательства по делу, установленные судом действия Ш. в отношении К. свидетельствуют о наличии у осужденного умысла на лишение жизни потерпевшей.

Между действиями Ш. и наступившими последствиями - смертью К. имеется прямая причинная связь.

Время совершения преступления, дата убийства потерпевшей, мотив действий Ш. проверялись, установлены и верно указаны в приговоре.

Доводы осужденного о недоказанности его вины, о том, что убийство К. он не совершал, ссылки на то, что труп к месту его захоронения после убийства он "донести не смог бы", несостоятельны, на материалах дела не основаны, противоречат им.

Эти версии Ш. опровергаются приведенными выше доказательствами.

Рассмотрение дела без допроса В. и С.К. в суде не помешало и не могло помешать суду всесторонне разобрать дело, не повлияло и не могло повлиять на выводы суда о виновности Ш. в содеянном. Показания Л. при наличии доказательств, положенных в основу обвинения осужденного, не противоречат выводам суда о совершении Ш. убийства К.

Причастность к преступлению других лиц по делу выяснялась, как не нашедшая своего подтверждения, опровергнутая доказательствами по делу, эта версия обоснованно судом отвергнута.

Психическое состояние Ш. исследовано. С учетом заключения проведенной в отношении него судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, данных о его личности, всех обстоятельств по делу в отношении инкриминируемых ему деяний Ш. обоснованно признан вменяемым.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, в том числе права осужденного на защиту, влекущих отмену или изменение приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено.

Для отмены приговора, как о том ставит вопрос осужденный в жалобе, оснований не имеется.

Наказание Ш. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ. Назначенное ему наказание чрезмерно суровым, явно несправедливым не является. При назначении наказания требования закона судом не нарушены.

Для смягчения Ш. наказания судебная коллегия оснований не находит.

Кассационная жалоба осужденного удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Новгородского областного суда от 27 марта 2002 года в отношении Ш. оставить без изменения, а его кассационную жалобу - без удовлетворения.