ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 сентября 2002 г. N 80-кпо02-38

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Шурыгина А.П.

судей - Степалина В.П. и Климова А.Н.

рассмотрела в судебном заседании от 24 сентября 2002 года дело по кассационному протесту прокурора, кассационным жалобам осужденных С., Л., адвокатов Рябцевой Е.П. и Кулябина А.Ю. на приговор Ульяновского областного суда от 6 июня 2002 года, которым

К., <...>, несудимый,

осужден к лишению свободы по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "д", "ж" УК РФ на 14 лет, ст. 167 ч. 2 УК РФ на 3 года.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения окончательно назначено 15 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

С., <...>, несудимый,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ на 11 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Л., <...>, несудимый,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ на 8 лет лишения свободы с отбыванием в воспитательной колонии.

Постановлено взыскать с К. в счет компенсации морального вреда в пользу М. 30 000 рублей, Г. 2 000 рублей.

Заслушав доклад судьи Степалина В.П., заключение прокурора Асанова В.Н., полагавшего приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, К., С. и Л. признаны виновными в совершении 27 ноября 2001 года, около 14 часов, в городе Димитровград, Ульяновской области, на почве личных неприязненных отношений, во время распития спиртных напитков, группой лиц, убийства М.А., 1962 года рождения, нанеся ему удары руками и ногами, указанными в приговоре предметами, а К. также убийства С.В., 1938 года рождения, которому нанес 2 удара ногами, и, решив сжечь заживо, поджег квартиру. В результате совместных действий К., С. и Л. потерпевшему М.А. были причинены закрытая черепно-мозговая тупая травма головы, закрытая тупая травма грудной клетки, термические ожоги 2 и 3 степени более 25 - 30% поверхности тела, повлекшие смерть на месте. Потерпевшему С.В. были причинены термические ожоги 2 и 3 степени более 80% поверхности тела, вызвавших ожоговый шок, от которых он скончался в больнице. Огнем были повреждены имущество и квартира на общую сумму 15 641 рубль 54 копейки.

В судебном заседании К., С. и Л. вину признали частично.

В кассационном протесте прокурор просит приговор суда отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение. Указывает, что суд дал неправильную оценку собранным доказательствам, необоснованно исключил квалифицирующие признаки, предусмотренные п. п. "е", "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ, что повлекло назначение чрезмерно мягкого наказания каждому из осужденных.

В кассационных жалобах:

адвокат Кулябин А.Ю., в защиту К., просит приговор суда изменить, указывает, что у осужденного не было умысла на убийство и поджог квартиры, на момент возгорания потерпевшие были живы, не были лишены возможности покинуть квартиру, пожар произошел в результате небрежности, так как К. предполагал, что очаг возгорания самоликвидировался;

осужденный С. просит изменить приговор, правильно квалифицировать его действия, смягчить наказание с учетом данных о личности. Указывает, что у него был умысел не на убийство М.А., а на причинение ему телесных повреждений, смерть потерпевшего наступила от комбинированной травмы головы, груди и термических ожогов в связи с пожаром, возникшим по неосторожности К., который действовал самостоятельно;

адвокат Рябцева Е.П., в защиту С., просит приговор суда изменить, переквалифицировать действия осужденного на ст. 111 ч. 4 УК РФ, поскольку у него не было умысла на убийство М.А., потерпевший был жив, когда С. уходил из квартиры, одной из составляющих, приведших к смерти, явились ожоги тела, к которым С. отношения не имеет. Также просит смягчить назначенное наказание осужденному с учетом положительной характеристики, нахождения на иждивении малолетнего ребенка;

осужденный Л. просит переквалифицировать его действия на ст. 111 УК РФ, так как у него не было умысла на убийство М.А., смерть потерпевшего наступила не только от травм, но и ожогов, причиненных самостоятельными действиями К., а также смягчить назначенное наказание с учетом данных о личности;

адвокат Хамзин Р.М, не приводя каких-либо доводов, указывает о своем несогласии с протестом прокурора.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений, судебная коллегия находит, что выводы суда о виновности К., С. и Л. в совершении преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах.

Доводы в жалобах о том, что у осужденных не было умысла на убийство, о совершении К. поджога квартиры по неосторожности, являются несостоятельными.

Данная версия тщательно проверялась судом, обоснованно опровергнута, признано, что подсудимые избрали ее как способ защиты от предъявленного обвинения, стремятся смягчить ответственность, выводы суда об этом подробно мотивированы в приговоре.

Судом приняты во внимание показания самих осужденных, в которых они признавали совершение преступлений при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В частности, К. признавал, что в процессе избиения М.А. он нанес ногами раз 10, другие осужденные нанесли по 10 - 15 ударов, били также какими-то предметами, лично сам снял со стены картину, но кто-то выхватил у него из рук, били по голове, груди, спине, С.В. также нанес пару ударов, затем сдернул занавеску, она попала на газ, загорелась, он ее бросил на пол, где было много тряпок.

С. признавал, что избивал М.А., нанес ему 6 - 8 ударов руками по телу, 2 в голову, затем 3 - 4 удара ногами, другие осужденные также наносили удары ногами, у Л. была палка, видел также, что в комнате загорелись тряпки.

Л. признавал, что участвовал в избиении М.А., наносил удары руками, ногами, кинул в него доску от шифоньера, С. и К. также нанесли по 3 - 4 удара ногами, видел горящие тряпки.

Свидетель Л.В. подтвердил, что находился с осужденными в квартире потерпевших, во время распития спиртных напитков произошла ссора, видел, как К. кричал на М.А., ударил несколько раз кулаком, 2 - 3 раза прыгнул на грудь, что было дальше не видел, так как ушел, видел дым из окна квартиры, К. ему сказал, что он поджег квартиру, а С. и Л. это подтвердили.

Указанные обстоятельства подтвердила свидетель Л.Я., пояснившая, что видела выходивших из подъезда осужденных, дым из окна квартиры, С. ей сказал, что К. поджег квартиру.

Из показаний свидетелей Г.О., С.Р. суд установил, что при тушении пожара они обнаружили мужчину без признаков жизни и другого живым, которого с ожогами отправили в больницу.

По заключению судебно-биологической экспертизы на туфле К., брюках С., на листе от мебельной стенки обнаружена кровь человека, происхождение которой от М.А. не исключается.

По заключению пожарно-технической экспертизы пожар возник в результате поджога.

По заключению судебно-медицинского эксперта смерть М.А. наступила от комбинированной травмы головы, грудной клетки и конечностей, в виде закрытой черепно-мозговой травмы головы, закрытой тупой травмы грудной клетки, термических ожогов 2 и 3 степени более 25 - 30% поверхности тела. Телесные повреждения взаимно отягощали друг друга и в совокупности причинили тяжкий вред здоровью, который привел к смертельному исходу.

По заключению судебно-медицинского эксперта причиной смерти С.В. явился ожоговый шок, развившийся вследствие термических ожогов кожи 2 и 3 степени более 80% поверхности тела, смерть наступила в больнице около 22 часов.

Стоимость материального ущерба установлена на основании показаний потерпевших М., М.В., Г., актами, справками.

На основании этих, а также других, указанных в приговоре доказательств, которым, вопреки доводам в протесте и жалобах, дана надлежащая оценка, суд пришел к обоснованному выводу о виновности каждого из осужденных и правильно квалифицировал их действия.

Каждый из них участвовал в процессе лишения жизни потерпевшего М.А., нанесли многочисленные удары руками и обутыми ногами, предметами домашнего обихода в область расположения жизненно важных органов голову, грудную клетку, причинили закрытую черепно-мозговую травму, закрытую травму грудной клетки, а К. кроме этого причинил М.А. термические ожоги, а также лишил жизни С.В.

Оснований для переквалификации действий осужденных по доводам жалоб, судебная коллегия не находит.

Судебная коллегия также не может согласиться и с доводами в протесте прокурора. Суд правильно исключил квалифицирующие признаки, предусмотренные п. п. "е", "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ, выводы суда об этом подробно мотивированы в приговоре.

Суд установил и обоснованно указал в приговоре, что мотив убийства был не хулиганский, а личностный. Между осужденными и М.А. возникла ссора во время совместного распития спиртных напитков из-за того, что потерпевший разлил спиртное. При этом судом принято во внимание и то, что ссора в тот день возникала дважды. Первый раз утром была ссора между С. и Л. с одной стороны и С.В. с М.А. при распитии спиртных напитков, в процессе чего осужденные причинили потерпевшим побои, и по этому эпизоду органами предварительного расследования было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (т. 1, л. д. 196). Также судом принято во внимание мнение государственного обвинителя о том, что в отношении С.В. действия были совершены на почве неприязненных отношений. Судом учтено, что умысел К. был направлен на убийство обоих потерпевших.

Наказание осужденным назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного, данных о личности, всех смягчающих и отягчающих обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей. Оснований к смягчению наказания по доводам жалоб или отмены приговора по доводам протеста, нет.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Ульяновского областного суда от 6 июня 2002 года в отношении К., С. и Л. оставить без изменения, а кассационные протест и жалобы - без удовлетворения.