ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 июля 2000 года

 

Дело N 5-в99-292

 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                            Нечаева В.И.,

    судей                                        Василевской В.П.,

                                                  Корчашкиной Т.Е.

 

рассмотрела в судебном заседании 21 июля 2000 г. протест заместителя Председателя Верховного Суда России на решение Лефортовского межмуниципального суда г. Москвы от 19 марта 1999 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 июня 1999 г. и постановление президиума Московского городского суда от 25 мая 2000 г.

Заслушав доклад судьи Нечаева В.И., объяснения Г.Г. и его представителя адвоката Степанова О.В., заключение прокурора управления Генеральной прокуратуры России Коптевой Л.И., полагавшей удовлетворить протест, исследовав материалы дела, коллегия

 

установила:

 

Г.Г., Г.В., Г.Д. обратились в суд с иском к комитету муниципального жилья Юго-Восточного административного округа г. Москвы о признании права пользования квартирой <...>, указав, что с 1995 г. они проживали в ней вместе с нанимателем К. одной семьей, вели общее хозяйство, ухаживали за нанимателем и ее мужем, умершим 14 февраля 1996 г. К. ходатайствовала перед отделом внутренних дел о постоянной прописке истцов на свою жилую площадь, но была разрешена лишь временная регистрация в спорной квартире. 20 сентября 1998 г. К. умерла.

Решением Лефортовского межмуниципального суда г. Москвы от 19 марта 1999 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 июня 1999 г. и постановлением президиума Московского городского суда от 25 мая 2000 г., в иске было отказано.

В протесте поставлен вопрос об отмене решения суда, определения коллегии и постановления президиума городского суда. Обсудив доводы протеста, коллегия находит судебные постановления подлежащими отмене, как вынесенные с нарушением норм материального права и с существенным нарушением норм процессуального права.

В соответствии со ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей, родителей, других родственников, нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц, получив на это письменное согласие всех совершеннолетних членов своей семьи. Граждане, вселенные нанимателем в соответствии с правилами настоящей статьи, приобретают равное с нанимателем и остальными членами его семьи право пользования жилым помещением, если эти граждане являются или признаются членами его семьи (статья 53) и если при вселении между этими гражданами, нанимателем и проживающими с ним членами его семьи не было иного соглашения о порядке пользования жилым помещением.

Отказывая в иске, суд исходил из того, что истцы не приобрели равное с нанимателем право пользования спорной жилой площадью, поскольку не были вселены нанимателем в установленном порядке с соблюдением правил о прописке, в связи с чем не могли стать членами его семьи, а были лишь временными жильцами.

С этими выводами согласиться нельзя, так как по смыслу ст. ст. 53, 54 ЖК РСФСР юридически значимыми обстоятельствами по данному делу являются наличие разрешения нанимателя на вселение иных лиц в занимаемое им жилое помещение, а также факт вселения этих лиц и проживания в жилом помещении в качестве членов семьи нанимателя.

Судом неправильно была применена ст. 54 ЖК РСФСР, поскольку возможность возникновения у истцов права на спорное жилое помещение было поставлено в зависимость только от их прописки на жилую площадь, предоставленную К.

Кроме того, судом было допущено существенное нарушение норм процессуального права: в нарушение требований ст. 50 ГПК РСФСР судом не были определены юридически значимые для данного дела обстоятельства; вопреки требованиям ст. 56 ГПК РСФСР были оставлены без внимания и оценки существенные доводы истцов о вселении на спорную жилую площадь с согласия К., о проживании на ней в качестве членов семьи нанимателя и представленные в подтверждение этих доводов доказательства.

В деле имеются данные о том, что в спорное жилое помещение истцы были вселены с разрешения нанимателя и с соблюдением установленного порядка. В подтверждение этих фактов суду были представлены свидетельские показания соседей и знакомых К., письменные доказательства наличия родственных связей и семейных отношений Г.Г., Г.В., Г.Д. с К., а также письменные доказательства желания К. зарегистрировать истцов постоянно проживающими на спорной жилой площади (л. д. 42 - 43, 195 - 199). То обстоятельство, что при этом истцы не были постоянно прописаны в спорное жилое помещение, само по себе достаточным основанием для отказа в удовлетворении их иска быть признано не может, поскольку намерение нанимателя на постоянное вселение истцов в спорное жилое помещение в качестве членов его семьи, по утверждению истцов, было К. четко выражено.

Вывод суда о том, что волеизъявление нанимателя было направлено на вселение истцов в качестве временных жильцов, поскольку К. обратилась в милицию с заявлением о регистрации истцов лишь на время их учебы (л.д. 41) и не оставила завещания в их пользу на имущество и вклад, сделан без учета довода истцов о том, что заявление об их временной прописке К. подала лишь после незаконного отказа паспортной службы зарегистрировать истцов в спорном жилом помещении постоянно.

В судебном заседании истцы пояснили, что К. несколько раз обращалась к начальнику паспортного стола Т. с просьбой о постоянной прописке истцов. Однако ей было разъяснено, что ее квартира не приватизирована, в связи с чем возможна лишь временная регистрация на время учебы Г.Г. до 26 марта 1998 г.

Свидетели Т.В., И., К.Н. в судебном заседании пояснили, что К. сообщила им о своем желании прописать истцов в своей квартире постоянно, высказывала намерение приватизировать квартиру и оформить завещание на Г.Г., но сделать этого при жизни не смогла. Суд не дал оценки показаниям этих свидетелей, хотя они подтверждали доводы о том, что истцы более трех лет жили с нанимателем одной семьей, вели общее хозяйство, покупали вещи и продукты на совместные с К. средства, что Г.Г., Г.В., Г.Д. сделали в квартире косметический ремонт, отремонтировали сантехнику на кухне, ухаживали за К. Этими доказательствами истцы в суде подтверждали доводы о возникновении у них равного с К. права на жилое помещение. В соответствии со ст. ст. 53, 54 ЖК РСФСР эти доводы являются юридически значимыми, в связи с чем отсутствие в решении оценки указанных доказательств свидетельствует о существенном нарушении ст. ст. 50, 56, 197 ГПК РСФСР, предусматривающих обязанность суда определить круг юридически значимых для дела обстоятельств и оценить доказательства сторон в подтверждение этих обстоятельств в решении.

Вывод суда о вселении истцов в спорную квартиру с нарушением установленного порядка сделан с неправильным толкованием и применением ст. ст. 53, 54 ЖК РСФСР, а вывод о том, что истцы не являлись членами семьи нанимателя, противоречит материалам дела и сделан без проверки обстоятельств, имеющих существенное для данного дела правовое значение.

В связи с нарушением норм материального и процессуального права решение суда подлежит отмене в соответствии с п. п. 1 и 2 ст. 330 ГПК РСФСР.

Руководствуясь ст. ст. 329, 330 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, коллегия

 

определила:

 

решение Лефортовского межмуниципального суда г. Москвы от 19 марта 1999 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 июня 1999 г., постановление президиума Московского городского суда от 25 мая 2000 г. отменить и дело направить на новое рассмотрение в тот же межмуниципальный суд.