ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 24 мая 2000 г. N 192п2000

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председателя - Лебедева В.М.,

членов Президиума - Верина В.П., Кузнецова В.В., Радченко В.И., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М.

рассмотрел дело по заключению заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации Меркушова А.Е. на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 года.

По приговору Петрозаводского районного суда Республики Карелия от 5 января 1998 года

К.А., <...>, несудимый, -

осужден по ст. 170 ч. 1 УК РСФСР на 1 год лишения свободы; по ст. 293 ч. 1 УК РФ на 1 год исправительных работ с удержанием 20% заработка в доход государства; по ст. ст. 33 ч. 3 и 325 ч. 1 УК РФ на 6 месяцев лишения свободы; по ст. ст. 33 ч. 3 и 158 ч. 2 п. "в" УК РФ на 2 года лишения свободы.

По совокупности преступлений на основании ст. 40 УК РСФСР, назначено 2 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

По этому же приговору были осуждены Х.А. и В.В., в отношении которых заключение не принесено.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Карелия от 19 февраля 1998 года приговор был отменен; производство по делу в отношении К.А. прекращено в связи с недоказанностью его участия в совершении преступлений; дело в отношении В.В. и Х.А. направлено на дополнительное расследование.

Постановлением президиума Верховного Суда Республики Карелия от 23 сентября 1998 года протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации об отмене определения судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Карелия оставлен без удовлетворения.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 года состоявшиеся по делу в отношении К.А. судебные решения были отменены, а дело направлено на новое расследование.

В заключении поставлен вопрос о пересмотре дела в отношении К.А. в связи с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации и отмене определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, вынесенного в порядке надзора.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Дорошкова В.В., и заключение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Давыдова В.И., полагавшего не удовлетворять доводы изложенные в заключении, а также выслушав потерпевшего К.В. и его представителя Х.Ш., просивших не отменять определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

по приговору суда К.А. признан виновным в злоупотреблении своим служебным положением, в халатности, в организации похищения чужого имущества и официальных документов с проникновением в помещение при следующих обстоятельствах.

К.А., занимая должность Карельского транспортного прокурора, в конце августа 1995 года принял на временное хранение изъятую по уголовному делу N 21675 иностранную валюту, принадлежавшую К.В. и Н.О. - 43800 долларов США, 5670 финских марок, 1090 марок ФРГ. В первых числах сентября 1995 года К.А., используя свое служебное положение, вопреки интересам службы предложил водителю транспортной прокуратуры Х.А., родственник которого В.В. являлся генеральным директором АОЗТ "Анти", поместить в эту коммерческую структуру часть находящейся на хранении валюты для получения прибыли. Х.А., действуя с согласия К.А., 15 сентября 1995 года в присутствии В.В., зная код цифрового замка, вскрыл сейф прокурора, взял из него 6100 долларов США и передал их В.В. Ожидаемая прибыль В.В. получена не была, и деньги в прокуратуру возвращены не были.

В конце декабря 1995 года К.А., уезжая в отпуск по семейным обстоятельствам, в нарушение "Инструкции о порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами дознания, предварительного следствия и судами" от 18 октября 1989 года N 34/15 передал пакет с оставшейся валютой на временное хранение водителю прокуратуры Х.А.

В.В., временно проживая в квартире Х.А., зная о том, что на хранении у Х.А. находится валюта транспортной прокуратуры, имея умысел на хищение чужого имущества, 26 января 1996 года тайно похитил 37700 долларов США, 5670 финских марок, 1090 немецких марок.

Узнав о пропаже валюты, К.А. организовал инсценировку ее кражи из здания прокуратуры, а для большей убедительности - кражу самого дела N 21675 и ценностей по находящемуся в прокуратуре уголовному делу по обвинению К.Л. К.А. для реализации задуманного подыскал исполнителя - водителя прокуратуры Х.А., который, действуя по совместно разработанному плану, 31 января 1996 года, после 20 часов, проник в здание Карельской транспортной прокуратуры, взломал дверь в приемную и кабинет прокурора, зная код, открыл сейф и разрушил запирающее устройство. Вскрыв кабинет и сейф следователя К.У., Х.А. похитил уголовное дело N 21675, а из кабинета К.О. похитил хранившиеся там по уголовному делу по обвинению К.Л. вещественные доказательства: 21300 финских марок, золотое кольцо стоимостью 290000 рублей, серьги стоимостью 250000 рублей, кольцо из серебра в позолоте стоимостью 60000 рублей, запонки из серебра в позолоте стоимостью 30000 рублей, золотую подвеску стоимостью 180000 рублей, серебряную цепочку стоимостью 25000 рублей, три золотые цепочки на сумму 5000000 рублей, запонки из серебра со вставкой "Агат" стоимостью 20000 руб., всего валюту и ценности на сумму 28.428.939 рублей. Похищенное уничтожил путем сожжения в Волховском районе Ленинградской области, а валюту и ценности впоследствии по указанию К.А. продал.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Карелия приговор Петрозаводского районного суда был отменен и производство по делу в отношении К.А. прекращено в связи с недоказанностью его участия в совершении преступлений. Дело в отношении В.В. и Х.А. было направлено на дополнительное расследование. Кассационная инстанция, прекращая дело в отношении

К.А., указала в определении, что виновность его в совершении преступлений не доказана. По мнению коллегии, в основу вывода о виновности К.А. суд первой инстанции положил лишь показания осужденного по этому же делу Х.А., содержащие существенные противоречия, не подтвержденные другими доказательствами; показания осужденного В.В. на следствии необоснованно положены в основу приговора, добыты они с нарушением закона; доводы К.А. о его невиновности не опровергнуты. Направляя дело в отношении В.В. и Х.А. на дополнительное расследование, кассационная инстанция указала на неполноту проведенного расследования, существенное нарушение норм уголовно-процессуального закона, отметив, что одни лишь показания осужденного Х.А. не являются достаточным доказательством виновности В.В.; показания же самого В.В. на следствии, его явка с повинной получены с нарушением закона и не могут быть использованы в качестве доказательства. Описание преступного деяния в постановлении о привлечении Х.А. в качестве обвиняемого и в приговоре противоречит правовой оценке его действий.

Приговор в отношении Х.А., по мнению кассационной инстанции, постановлен на неполно исследованных обстоятельствах дела. При дополнительном расследовании предложено проверить материальное положение В.В. и Х.А., другие версии о пропаже денег из квартиры Х.А.; выяснить, когда пакет с валютой оказался в квартире Х.А. и каким образом; установить мотив и цель действий Х.А., связанных с изъятием материалов дела и валюты из прокуратуры; принять другие меры для полного, всестороннего, объективного исследования обстоятельств дела. В определении кассационной инстанции также указывается на неправильное разрешение гражданского иска.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев в порядке надзора уголовное дело в отношении К.А. по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, отменила состоявшиеся в отношении него судебные решения, направив дело на дополнительное расследование в связи с неполнотой и односторонностью предварительного расследования.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 года N 2-П уголовное дело в отношении К.А. признано подлежащим пересмотру в порядке надзора с учетом этого постановления.

Поскольку указание Конституционного Суда Российской Федерации является официальным поводом к возбуждению пересмотра ранее принятых в отношении К.А. судебных решений, то данное уголовное дело в порядке надзора пересматривается не по протесту соответствующего должностного лица, наделенного правом принесения протеста в вышестоящую судебную инстанцию в силу ст. 371 УПК РСФСР, а по заключению заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации, определившего пределы и основания пересмотра судебных решений, принятых судами общей юрисдикции.

Президиум вопреки доводам, изложенным в заключении заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации, находит определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 года законным, обоснованным и справедливым.

В соответствии с ч. 1 ст. 2 УПК РСФСР задача уголовного судопроизводства, в том числе в надзорной инстанции, состоит в обеспечении правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности.

Постановив в отношении К.А. обвинительный приговор и признав его виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 170 УК РСФСР, ч. 1 ст. 293, ч. 3 ст. 33 и ч. 1 ст. 325; ч. 3 ст. 33 и п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, суд первой инстанции сослался на следующие доказательства.

Осужденный Х.А. в ходе предварительного следствия и в судебном заседании показал, что работавший транспортным прокурором К.А., злоупотребляя своим служебным положением, предложил ему через В.В. с целью получения для себя прибыли "прокрутить" в коммерческой структуре валюту, изъятую по расследуемому прокуратурой уголовному делу и хранившуюся в сейфе прокурора. 15 сентября 1995 года он с согласия К.А. взял из сейфа 6100 долларов США в присутствии В.В. и передал валюту последнему.

В конце декабря 1995 года К.А., уезжая в отпуск, передал ему на временное хранение оставшуюся в сейфе валюту, которая впоследствии была похищена из его квартиры.

Узнав о пропаже валюты, К.А. организовал инсценировку кражи из прокуратуры и по его указанию Х.А. 31 февраля 1996 года проник в помещение прокуратуры и похитил уголовное дело, валюту, ценности, хранившиеся в качестве вещественных доказательств в сейфах следователей прокуратуры.

Осужденный В.В. в ходе предварительного следствия подтвердил, что 15 сентября 1995 года в его присутствии Х.А. открыл кабинет прокурора К.А., достал пакет с валютой из сейфа и, отсчитав 6100 долларов США, передал 6000 долларов ему. При этом Х.А. говорил, что действует с разрешения прокурора, которому и предназначалась прибыль от "прокрутки" валюты в коммерческих структурах.

Потерпевший К.В. подтвердил факт изъятия у него 29 августа 1995 года в ходе обыска работниками прокуратуры валюты, которая была упакована в бумажный пакет и хранилась в сейфе прокурора.

Согласно записи в книге учета вещественных доказательств транспортной прокуратуры в сейф прокурора К.А. принято на хранение 43.800 долларов США, 5670 финских марок, 1090 марок ФРГ.

Свидетель З.А. показала, что из таможни поступило уголовное дело по обвинению К.Л. с вещественными доказательствами (валютой и ценностями). Она зарегистрировала дело и вместе с вещественными доказательствами передала К.А., а по его указанию передала дело К.О.

Свидетель К.О. подтвердил факт осведомленности К.А. о нахождении у него уголовного дела с изъятыми у подозреваемого ценностями и валютой.

Протокол осмотра места происшествия свидетельствует о том, что входная дверь в помещение прокуратуры не повреждена. В то же время взломаны двери в приемную, в кабинет прокурора К.А., взломаны сейфы прокурора, следователя К.У., открыт ключом сейф заместителя прокурора К.О. На дверце сейфа прокурора обнаружены отпечатки пальцев рук.

В соответствии с актом дактилоскопической экспертизы следы пальцев рук, обнаруженные на внутренней стороне дверцы сейфа прокурора, оставлены Х.А.

В ходе осмотра места происшествия с участием Х.А. были обнаружены и изъяты запонка, монтировка, сумка.

Согласно заключению эксперта, проводившего судебно-трасологическую экспертизу, сейф прокурора был вскрыт путем разрушения запирающего устройства, а следы на дверной коробке от сейфа прокурора могли быть образованы монтировкой, о месте нахождения которой указал в ходе осмотра места происшествия Х.А.

Свидетель П.Д. показал, что ранее в его присутствии Х.А. открывал сейф прокурора в отсутствие последнего и ставил печать на документы.

Свидетель Х.А. в суде пояснила, что в ходе предварительного следствия по уголовному делу в отношении ее мужа прокурор К.А. просил держать с ним связь и сообщать ему обо всем происходящем по делу, допросах. Просил передать мужу, чтобы не давал признательных показаний.

Кассационная инстанция в своем определении об отмене обвинительного приговора в отношении К.А. за недоказанностью его участия в совершении преступлений указала следующее.

Кроме показаний осужденного Х.А. о виновности К.А. в совершении злоупотребления служебным положением иных доказательств в приговоре не приведено. Показания осужденного В.В., на которые суд сослался в приговоре, признаны добытыми с нарушением закона, выразившемся в том, что В.В. допрашивался в качестве обвиняемого, но его просьба о предоставлении адвоката не была выполнена. Кроме того, ему не разъяснялись права, предусмотренные ст. 51 Конституции Российской Федерации. В.В. от этих показаний впоследствии отказался, сославшись на то, что дал их под принуждением.

Показания К.А. о том, что валюта в сейф на хранение была помещена 4 сентября 1995 года и в этот день он уехал в отпуск, а поэтому не мог дать Х.А. указания на ее хищение не опровергнуты.

Вывод суда первой инстанции о виновности К.А. в халатности также ничем кроме показаний осужденного Х.А. не подтвержден. Вместе с тем эти показания противоречивы в части того, кто ему передал пакет с валютой - сам прокурор или его жена, в части времени передачи пакета. Место совершения преступления не указано.

Доводы К.А. о его невиновности не опровергнуты. Доказательства, оправдывающие его, в приговоре не приведены. Не получили никакой оценки показания свидетелей К.У. и К.Е.

Кассационная инстанция пришла к выводу о том, что не подтверждено совокупностью убедительных доказательств обвинение К.А. в организации хищения документов и денег из помещения прокуратуры 31 января 1996 года. В качестве доказательства его виновности приведены лишь показания осужденного Х.А., которые он трижды менял на предварительном следствии. Приведенные в приговоре доводы о том, что показания Х.А. заслуживают доверия - не убедительны, поскольку он заинтересован в исходе дела.

Не опровергнуты доводы К.А. об отсутствии у него мотива для совершения преступления. В приговоре не указаны время и место совершения преступлений.

Кассационная инстанция аргументировала свой вывод о прекращении производства по делу в отношении К.А. тем обстоятельством, что все возможности для сбора дополнительных доказательств в отношении него по предъявленным ему обвинениям исчерпаны.

В то же время кассационная инстанция тот же приговор в отношении Х.А. и В.В. отменила с передачей дела для производства дополнительного расследования, вследствие неполноты предварительного и судебного следствия.

В частности, в качестве доказательства, уличающего В.В. в совершении кражи валюты из квартиры приведены только показания осужденного Х.А. и явка В.В. с повинной.

Однако суд не дал оценки тому обстоятельству, что явка с повинной оформлена с нарушением требований ст. 111 УПК РСФСР.

Кроме того, по мнению кассационной инстанции ни на предварительном следствии, ни в суде не выяснены существенные обстоятельства, которые могут повлиять на вывод о виновности или невиновности В.В. Эту неполноту невозможно восполнить в суде ввиду значительного объема следственных действий.

Что касается приговора суда в отношении Х.А., то, по мнению кассационной инстанции, органы следствия и суд не вменили ему наличие корыстного мотива при совершении кражи. Кроме того, не проверена версия хищения Х.А. из сейфа прокурора 31 января 1996 года настоящего пакета с валютой, а не его муляжа. Не приняты во внимание утверждения К.А. о присутствии Х.А. при разговоре о передаче дела вместе с валютой в суд.

Президиум находит, что рассмотрев данное дело в отношении К.А., Х.А. и В.В. в порядке надзора по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации обоснованно отменила все состоявшиеся по делу в отношении К.А. судебные решения и передала дело на новое расследование.

При этом надзорная судебная инстанция справедливо отметила в своем определении, что кассационная инстанция, отменив приговор суда первой инстанции в отношении всех осужденных и прекратив дело в отношении К.А. за недоказанностью его участия в совершении преступления, направив дело в отношении В.В. и Х.А. на дополнительное расследование, приняла противоречивое решение.

В своем определении кассационная инстанция признала, что показания Х.А. в отношении К.А. не соответствуют действительности, являются недостоверными, и в то же время указала, что показания Х.А. в отношении В.В. нуждаются в дополнительной проверке.

Из этого определения не видно, на чем основана такая противоречивая оценка показаний Х.А. кассационной инстанцией.

Кроме того, кассационная инстанция вопреки требованиям ч. 2 ст. 352 УПК РСФСР необоснованно указала, что показания осужденного В.В. о причастности К.А. к совершению преступлений, данные на следствии, добыты с нарушением закона и они не могут быть использованы в качестве доказательства.

Выводы суда кассационной инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, требовали соответствующей проверки и оценки.

Поэтому утверждение кассационной инстанции о недопустимости использования в качестве доказательства показаний В.В. на следствии нуждалось в дополнительном исследовании и надлежащей оценке.

Ее вывод о том, что вина К.А. в совершении преступлений не доказана, при наличии изложенных противоречий, неполноты проведенного расследования, а также доказательств, требующих дополнительной проверки, нельзя признать убедительным, достаточно аргументированным.

Кроме того, кассационная инстанция оставила без надлежащей оценки иные доказательства, на которые суд первой инстанции сослался в приговоре, обосновывая доказанность виновности К.А. в совершении преступлений. Как следует из приговора суда в качестве таких доказательств приведены показания потерпевшего К.В., свидетелей З.А., К.О., П.Д., Х.А., запись в книге учета вещественных доказательств, акт дактилоскопической экспертизы, протокол осмотра места происшествия, акт судебно-трасологической экспертизы.

В связи с этим суд надзорной инстанции обоснованно указал, что приговор суда и кассационное определение в отношении К.А. подлежат отмене с направлением дела на новое расследование.

В соответствии с ч. 4 ст. 351, ст. 381 УПК РСФСР суд надзорной инстанции правильно отметил, что при новом расследовании дела необходимо принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного, объективного исследования обстоятельств дела, выяснить при каких обстоятельствах была изъята из помещения транспортной прокуратуры валюта, ценности и материалы уголовного дела, какова их дальнейшая судьба, установить кто к этим преступления причастен; следует также обсудить вопрос о возможности рассмотрения в данном уголовном деле гражданских исков К.В. и Н.О.

Что касается процедуры рассмотрения протеста заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, имевшего место в порядке надзора 2 февраля 1999 года, то она проведена в соответствии с нормами УПК РСФСР, действовавшими на момент рассмотрения дела.

В соответствии с ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР на заседание суда, рассматривающего дело в порядке надзора, осужденный, оправданный, их защитники, законные представители несовершеннолетних, потерпевший и его представитель, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители могут быть приглашены для дачи объяснений лишь в необходимых случаях. Приглашенным на заседание лицам обеспечивается возможность ознакомления с протестом или заключением.

Как усматривается из материалов уголовного дела необходимости в приглашении для дачи объяснений в надзорную инстанцию К.А. не было. Он принимал активное участие при рассмотрении дела в суде первой инстанции, изложив свою позицию относительно предъявленного ему обвинения и оценки собранных по делу доказательств, уличавших и оправдывавших его в совершении этих деяний.

В кассационной инстанции он участия не принимал, хотя обжаловал приговор суда.

При рассмотрении аналогичного протеста в порядке надзора президиумом Верховного Суда Республики Карелия 23 сентября 1998 года К.А. участия не принимал и его участие в надзорной инстанции также не признано необходимым.

Желания участвовать в рассмотрении уголовного дела в отношении него К.А. не выражал, заявлений об этом в соответствующие инстанции не направлял.

Следовательно, судопроизводство в отношении К.А. в надзорной инстанции осуществлялось в соответствии с ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 года N 2-П "По делу о проверке конституционности положений частей третьей, четвертой и пятой статьи 377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан А.Б. Аулова, А.Б. Дубровской, А.Я. Карпинченко, А.И. Меркулова, Р.Р. Мустафина и А.А. Стубойло" положения ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 1), 46 (часть 1) и 123 (часть 3) в той мере, в какой они позволяют суду надзорной инстанции рассмотреть дело без ознакомления осужденного, оправданного, их защитников с протестом, в котором поставлен вопрос об отмене вступившего в законную силу судебного решения по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного или оправданного, без извещения осужденного, оправданного, их защитников о времени и месте судебного заседания и без обеспечения им права довести до суда свою позицию относительно доводов протеста.

По смыслу ст. ст. 71, 79 Федерального Конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" решения Конституционного Суда Российской Федерации носят нормативно-правовой характер и, следовательно, применяются с момента вступления их в законную силу, то есть после его провозглашения.

Рассмотрение уголовного дела в отношении К.А. в судах общей юрисдикции осуществлялось в соответствии с процедурой, предусмотренной уголовно-процессуальным законом, действовавшим во время рассмотрения дела судом, в том числе в надзорных инстанциях.

Поэтому не может по данному делу, несмотря на рассмотрение жалобы К.А. в Конституционном Суде Российской Федерации, применяться правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, признавшего неконституционными положения ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР в той мере, в какой они позволяли суду надзорной инстанции рассмотреть дело без ознакомления осужденного, оправданного и их защитников с протестом, в котором поставлен вопрос об отмене судебного решения по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного или оправданного без их извещения о времени и месте судебного заседания и без обеспечения им права довести до суда свою позицию относительно доводов протеста.

Конституционный принцип равенства всех перед законом (ст. 19 ч. 1 Конституции Российской Федерации) также не позволяет применить указанную правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации лишь к тем лицам, чьи жалобы он рассмотрел.

Таким образом, Президиум не находит оснований для отмены в порядке надзора состоявшихся в отношении К.А. судебных решений.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

признать определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 года в отношении К.А. законным и обоснованным.