||  Судебная система РФ  ||   Документы Верховного суда РФ  ||   Документы Конституционного суда РФ  ||   Документы Высшего арбитражного суда РФ  ||  

алготрейдинг на Python и Backtrader, уроки по алготрейдингу

 

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 марта 2002 г. N 78-о01-135

 

Председательствующий: Каширин В.Г.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Говорова Ю.В.

судей Истоминой Г.Н. и Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 18 марта 2002 года дело по кассационному протесту государственного обвинителя Мельникова А.В., кассационным жалобам адвокатов Удовыдченко В.И., Панкевич Т.Д., Карпука М.В., Оленевича А.М., Солодова Е.В., Романовой Е.Г., Севериной Е.В., защитника П.Л., осужденных П., Г., Р., С., З., К., А., П.В. на приговор Санкт-Петербургского городского суда от 22 мая 2001 года, по которому

К., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 16 лет, по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 11 лет, по п. п. "б", "в" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 12 лет с конфискацией имущества, по ч. 3 ст. 33, п. "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ сроком на 12 лет с конфискацией имущества, по ч. 3 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 4 года и к штрафу по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 20 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

П., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ сроком на 14 лет, по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 10 лет, по п. п. "б", "в" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 11 лет с конфискацией имущества, по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 4 года и к штрафу по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 16 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

С., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 10 лет, по п. п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 11 лет с конфискацией имущества, по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 3 года и к штрафу по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 13 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

Г., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 9 лет, по п. п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 10 лет с конфискацией имущества, по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 3 года, по ст. 316 УК РФ сроком на 1 год и к штрафу по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 11 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

П.В., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 7 лет, по п. п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 7 лет с конфискацией имущества, по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 3 года, и к штрафу по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 8 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

З., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 10 лет, по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 11 лет с конфискацией имущества, по п. "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ сроком на 9 лет с конфискацией имущества, по п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 3 года и к штрафу по ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 13 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

А., <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 8 лет, по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 7 лет с конфискацией имущества, по п. "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ сроком на 8 лет с конфискацией имущества, по п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 4 года, по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ сроком на 6 лет и к штрафу по ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 11 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

Р. <...>, ранее не судимый

осужден к лишению свободы по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ сроком на 8 лет, по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ сроком на 7 лет с конфискацией имущества, по п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ сроком на 3 года, по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ сроком на 6 лет, по ч. 4 ст. 222 УК РФ сроком на 6 месяцев и к штрафу по ч. 2 ст. 325 УК РФ в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 9 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества со штрафом в размере двухсот минимальных размеров оплаты труда - 40 000 рублей.

В., <...>, ранее не судимый

оправдан по ч. 3 ст. 33, п. "б" ч. 3 ст. 163, ч. 3 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325, ч. 3 ст. 33, п. "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, а по ч. 3 ст. 33, п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ - за недоказанностью его участия в совершении преступления.

Постановлено взыскать в пользу Л. солидарно с К., П., С., Г., П.В., З., А., Р. в возмещение материального ущерба 31 124 рубля 60 копеек; и кроме этого в счет компенсации морального вреда с К. - 40 000 рублей, с П. - 30 000 рублей, со С. - 10 000 рублей, с Г. - 10 000 рублей, с П.В. - 5 000 рублей, с З. - 10 000 рублей, с А. - 5 000 рублей, с Р. - 5 000 рублей.

Имущество осужденных К., А., Р., на которое наложен арест, постановлено обратить в счет возмещения ущерба по гражданским искам, а оставшуюся часть - в счет конфискации имущества в доход государства.

Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., выступление прокурора Соломоновой В.А., поддержавшей доводы протеста, полагавшей приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение, объяснение адвокатов Романовой Е.Г., Удовыдченко В.И., Севериной Е.В., Гороховатского С.А., Солодовой Е.В., защитника П.Л. поддержавших доводы жалоб, представителя потерпевшей адвоката Желяниной Т.Н., полагавшей приговор в отношении В. отменить, а в остальном оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

К., П., З., С., Г., П.В., А. и Р. признаны виновными и осуждены за похищение из корыстных побуждений Б. 1964 года рождения группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, за вымогательство имущества потерпевшего группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, в целях получения имущества в крупном размере, а К. и П. и с причинением тяжкого вреда здоровью Б.

А., Р. и З. осуждены за хищение имущества Б. путем обмана группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, с причинением значительного ущерба гражданину, за похищение у потерпевшего важных личных документов, К. осужден за организацию мошенничества и похищения важных личных документов, а П., С., Г. и П.В. - за оказание пособничества в мошенничестве и похищении важных личных документов.

З. и А. осуждены за разбойное нападение на Б. группой лиц по предварительному сговору, в целях завладения имуществом в крупном размере, а К. - за организацию этого разбоя.

К. и П. осуждены за убийство Б., заведомо для них находящегося в беспомощном состоянии, сопряженное с его похищением и с вымогательством, группой лиц по предварительному сговору.

Г. осужден за заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления - убийства Б.

А. и Р. осуждены за совершение с применением насилия действий, явно выходящих за пределы их полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, а Р. и за незаконное ношение холодного оружия.

Виновными себя осужденные признали частично.

В. органами предварительного следствия обвинялся в организации похищения Б. группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, из корыстных побуждений, в организации вымогательства группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, в целях получения имущества в крупном размере, в организации мошенничества группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, с причинением значительного ущерба потерпевшему, в организации похищения у Б. важных личных документов, в организации разбоя в целях завладения имуществом в крупном размере группой лиц по предварительному сговору.

Суд пришел к выводу об отсутствии в действиях В. таких составов преступлений как организация мошенничества, похищения документов, разбоя, вымогательства и о недоказанности его участия в похищении Б. и постановил в отношении него оправдательный приговор.

В кассационном протесте государственного обвинителя поставлен вопрос об отмене приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона, несоответствием назначенного наказания личности осужденного и существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона.

По доводам протеста В. необоснованно оправдан по ч. 3 ст. 33, п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ за недоказанностью его участия в совершении преступления.

Приведя показания А., З. и Р. автор протеста считает, что В., зная о намерении З. привлечь сотрудников милиции к похищению из корыстных побуждений Б., познакомил З. с работником милиции А., тем самым совершил пособничество в похищении человека при отягчающих обстоятельствах. Данному обстоятельству суд не дал оценки в приговоре.

В приговоре ошибочно утверждается, что из показаний А. на предварительном следствии следует, что не В., а З. попросил его задержать Б.

В нарушение требований ст. 314 УПК РСФСР суд не привел в приговоре доказательства, послужившие основанием для оправдания В., не указал мотивы, по которым отверг доказательства, подтверждающие его обвинение.

Поскольку обвинение В. связано с обвинением других осужденных ставится вопрос об отмене приговора в отношении всех осужденных.

Помимо этого в протесте указывается на неправильную квалификацию действий осужденных.

В частности, действия К., П., С., Г., П.В., З., А. и Р. неправильно квалифицированы по п. "в" ч. 2 ст. 126 УК РФ, поскольку насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшего, ими не применялось. Введение потерпевшему сильнодействующих препаратов "Аминозина" и "Рогипнола" в дозах, не превышающих терапевтических, не представляло опасности для жизни и здоровья Б. После принятия Б. алкоголя, который в сочетании с названными препаратами может создать угрозу жизни, ни "Аминозин", ни "Рогипнол" ему не вводились.

Кроме того, С., который лишь ввел данные препараты Б., не выполнял объективную сторону преступления, а совершил пособничество в похищении Б. и его действия следовало квалифицировать по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ.

Сотрудники милиции А. и Р. не применяли насилия к Б., он самостоятельно сел к ним в автомашину и проследовал к помещению противотуберкулезного диспансера, в связи с чем их действия содержат признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ, а не ч. 3 этой статьи.

Из показаний К. и П. об обстоятельствах убийства Б. следует, что убийство было совершено ими из мести за сопротивление насильственному удержанию, а не из мести за неполучение вымогаемых денег, то есть оно не было сопряжено с вымогательством. Не имелось между К. и П. и предварительной договоренности об убийстве. Обстоятельства содеянного ими указывают лишь на то, что оно совершено группой лиц.

Необоснованно квалифицированы действия А. и Р. и по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ.

Доказательства, подтверждающие причинение хищением значительного ущерба в приговоре не приведены, а с учетом материального положения потерпевшего этот ущерб не является значительным. Предварительного сговора о мошенничестве между А. и Р. также не имелось.

В действиях же З., которому А. передал имущество Б. и документы, и который не выполнял объективной стороны мошенничества, содержатся признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 175 УК РФ.

Не совершал З. и действий по похищению документов Б., доказательства этого в приговоре не приведены, а потому его осуждение по ч. 2 ст. 325 УК РФ является незаконным.

Противоречит исследованным доказательствам и вывод суда об организации К. мошенничества и похищения документов. Из показаний осужденных следует, что с К. оговаривалось только хищение кредитной карты Б., а хищение других предметов не оговаривалось. С исполнителями этих преступлений А. и Р. у К. также не было сговора на хищение имущества и документов Б.

Не принимали участия в мошенничестве и хищении документов в форме пособничества и осужденные П.В., С., П., Г. В описательной части приговора в нарушение требований ст. 314 УПК РСФСР не содержится сведений о времени, месте, способе предоставления ими информации, ее характере и лицах, которым она была предоставлена.

Исходя из этого, автор протеста считает неверным признание К. виновным по ч. 3 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ, а С., П., Г. и П.В. - по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ.

Вывод суда о виновности К. в хищении автомашины Б. путем разбоя противоречит фактическим обстоятельствам. Из показаний осужденных П., С. и П.В., приведенных судом в приговоре, не следует, что умыслом К. охватывалось хищение автомашины потерпевшего. К. никогда не указывал о намерении похитить и распорядиться машиной Б.

Инъекции сильнодействующих средств были сделаны Б. для облегчения его противоправного перемещения в Ленинградскую область. Кроме того это насилие не являлось опасным для его жизни и здоровья.

Незаконное перемещение автомашины Б. от здания биржи до автостоянки З. с участием А. следует квалифицировать как тайное хищение по п. "б" ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Не соответствует действительности и вывод суда об участии С., П.В., З., А. и Р. в вымогательстве имущества Б. Каких-либо действий, образующих объективную сторону преступления, предусмотренного п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ, они не совершили и в приговоре в нарушение требований ст. 314 УПК РСФСР не описаны их действия, которые расценены судом как вымогательство.

Вымогательство имело место в д. Н. Осельки Ленинградской области, где находились только К., П. и Г.

Действия же П. и К. по этому эпизоду неправильно квалифицированы по п. "в" ч. 3 ст. 163 УК РФ, поскольку тяжкий вред здоровью потерпевшего был причинен в процессе его убийства, а не в процессе вымогательства.

Необоснованно принято судом и решение о взыскании в пользу Л. компенсации морального вреда и материального ущерба, связанного с погребением Б., с осужденных, которые не принимали участия в убийстве потерпевшего.

Неправильно определен судом и 200-кратный размер штрафа осужденным, который с учетом минимального размера оплаты труда на день его назначения, составляет 20 000 рублей, а не 40 000 рублей как назначил суд.

Несправедливым является и назначение реального лишения свободы П.В.

Обязательное же дополнительное наказание по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью не назначено А. и Р.

Помимо этого в протесте отмечается о нарушении судом требований ст. 286 УПК РСФСР при оглашении показаний потерпевшей Л., свидетелей Ш., К.П., Х.

Указав на приведенные выше нарушения закона, автор протеста считает, что приговор подлежит отмене.

В кассационной жалобе адвокат Удовыдченко В.И. в защиту П. указывает, что его вина в убийстве Б. не доказана. Осужденный П. с самого начала предварительного следствия последовательно утверждал, что действительно непродолжительное время держал веревку, которой был задушен Б., однако взял ее в руки уже после того как Б. прекратил подавать признаки жизни, и сделал это по указанию К., от которого находился в зависимости. Мотива убийства П. не имел. Каких-либо прямых доказательств соучастия П. в убийстве не установлено. Показаниям осужденных К., Г., С., свидетеля К.П. доверять нельзя, так как они заинтересованы в исходе дела в пользу К.

По этим основаниям осуждение П. по п. п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ подлежит исключению из приговора.

Завышена судом до 200 000 долларов США и сумма вымогаемого имущества у потерпевшего. Реальная же сумма составляет 4 800 долларов США, которую предложил сам осужденный за свое освобождение и которую его жена пыталась передать Г. В связи с отсутствием в действиях П. квалифицирующих признаков получения имущества в крупном размере и причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего, его действия по вымогательству следует квалифицировать по п. п. "а", "в" ч. 2 ст. 163 УК РФ.

Необоснованным является и осуждение П. по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ. Никакой информацией о Б. с целью совершения мошенничества и похищения его документов П. не обладал и никому ее не предоставлял, поэтому осуждение за данные преступления также подлежит исключению.

При назначении наказания П. суд не учел смягчающие обстоятельства: совершение преступления в результате психического принуждения и в силу зависимости от соучастника, явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления. Данные обстоятельства являются, по мнению автора жалобы исключительными. Не учел суд и состояние здоровья осужденного, наличие на его иждивении престарелых больных родителей.

Просит приговор изменить и смягчить наказание П.

Адвокат Северина в защиту П. просит приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение в связи с неполнотой судебного следствия. П. было направлено в адрес суда заявление о совершении им убийства Б., однако это заявление в ходе судебного следствия рассмотрено не было. Содержание своего заявления П. повторил в последнем слове, но суд не возобновил судебное следствие и не выяснил обстоятельства, имеющие существенное значение для дела.

Осужденный П. в своей кассационной жалобе и дополнении к ней также просит приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение. В обоснование этого он приводит аналогичные доводы и указывает, что К. оговорил его, о чем он подробно изложил в своем заявлении в суд, однако это заявление проигнорировано.

Признает себя виновным в похищении Б. и причинении ему смерти по неосторожности, других преступлений не совершал. Назначенное ему наказание считает излишне суровым. Нарушены судом и тайна совещательной комнаты, поскольку за время нахождения суда в совещательной комнате невозможно написание приговора.

Адвокат Карпук М.В. и Романова Е.Г. в кассационных жалобах в защиту К. ставят вопрос об отмене приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение.

В обоснование этой просьбы указывается, что вывод суда о виновности К. в убийстве Б. не соответствует доказательствам по делу.

П. неоднократно менял показания, поясняя и о совместном с К. убийстве и о том, что это сделал один К., а С. и Г., на показания которых ссылается суд, указывали, что это преступление совершил один П.

Не дано судом оценки и показаниям свидетеля К.П. о том, что П. признался ему в убийстве Б., заявлению П. в последнем слове о том, что он лично убил Б., а К. не имеет к этому отношения.

Кроме того, во всех показаниях П. говорил об активных действиях Б., руки которого были развязаны, поэтому потерпевший не находился в беспомощном состоянии и этого квалифицирующего признака в действиях осужденного не имеется.

При назначении наказания суд допустил нарушения закона, не указал какую часть статьи 69 УК РФ он применил и не аргументировал срок лишения свободы в 20 лет.

Поддерживается в жалобах и позиция государственного обвинителя о невиновности К. в организации мошенничества, похищения документов, разбоя и об исключении из его обвинения п. "в" ч. 3 ст. 163 УК РФ.

Осужденный К. в своей кассационной жалобе и дополнении к ней приводит аналогичные доводы и дополнительно указывает, что судом не исследован вопрос о том, будет ли создавать опасность для жизни и здоровья употребление "Рогипнола" без каких-либо добавок, поскольку он советовал ввести Б. только этот препарат, алкоголь же Б. употреблял добровольно, а "Аминозин" З. и С. ввели потерпевшему по собственной инициативе, что следует расценивать как эксцесс исполнителей.

В основу приговора судом положены не имеющие юридической силы показания З., С. и других осужденных, данных ими на предварительном следствии под влиянием физического и психологического воздействия. Факты применения к ним недозволенных методов ведения следствия нашли подтверждение. Однако суд сделал вывод об отсутствии самооговора, не приведя при этом конкретные доказательства.

Не согласен он и с выводом суда о том, что его умыслом охватывались все преступления в отношении Б. У него был умысел лишь на похищение потерпевшего с целью прекращения с его стороны распространения слухов, а не из корыстных побуждений. Совершение осужденными других преступлений выходит за рамки задуманного им. Неправильно истолкованы судом и его слова о намерении рассчитаться с другими осужденными деньгами от продажи машины, поскольку он намерен был продать свою машину.

Обстоятельства содеянного исследованы судом неполно, нарушена судом и тайна совещательной комнаты.

Адвокат Панкевич Т.Д. в своей кассационной жалобе и дополнении к ней в защиту З. указывает, что применение осужденным насилия, опасного для жизни и здоровья Б., при его похищении, совершение им вымогательства в крупном размере, мошенничества и кражи документов, разбойного нападения на Б. с целью похищения его автомашины не доказаны.

Примененное З. насилие к потерпевшему в виде инъекции лекарственных средств не являлось опасным для жизни и здоровья потерпевшего. О том, что Б. впоследствии будет принимать алкоголь, З. не знал.

В судебном заседании З. утверждал, что К. обратился к нему с просьбой организовать встречу с Б. как с должником и мошенником, и в его задачу входило задержать Б. и передать, как он полагал, кредиторам. К. подтвердил эти показания З. в судебном заседании и пояснил, что о дальнейших действиях З. ничего не знал. Действий по завладению имуществом потерпевшего и его документами З. не совершал, сговора об этом у него не было А. Причиненный мошенничеством ущерб необоснованно расценен судом как значительный.

Не имел З. и умысла на присвоение автомашины Б., перегоняя ее на автостоянку, хотел лишь обеспечить ее сохранность. К. также пояснил, что не намерен был рассчитаться с З. джипом Б. Эти показания никем не опровергнуты. Нет доказательств и о стоимости джипа в 30 000 долларов США. Считает, что действия З. содержат состав преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 175 УК РФ.

Не учел суд при назначении наказания осужденному то, что ранее он не судим, раскаялся в содеянном, частично возместил ущерб, имеет малолетнюю дочь, в связи с чем назначил ему необоснованно суровое наказание.

Просит приговор изменить и смягчить З. наказание.

Аналогичные доводы приводит в своей кассационной жалобе и дополнениях к ней и осужденный З., утверждая, что виновен только в похищении Б. без применения к нему насилия, других преступлений не совершал.

Просит дать объективную оценку его действиям, смягчить наказание, так как 13 лет лишения свободы не соответствуют тяжести содеянного им.

Адвокат Оленевич А.А. в кассационной жалобе и дополнении к ней в защиту П.В. ставит вопрос об отмене приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение.

В обоснование просьбы указывает, что судом правильно установлено осуществление П.В. наблюдения за Б. с целью установления режима его дня. Однако далее при описании действий П.В. суд не отметил тот факт, что П.В. отказался получать деньги от Л., причем сделал это тогда, когда до места встречи надо было ехать и реальной опасности для доведения преступления до конца не имелось. Эти факты свидетельствуют о добровольном отказе П.В. от вымогательства.

Показания П.В. на листе 12 приговора искажены, так как П.В. не знал и не видел А. и Р. и не давал показаний о том, что направляется получать деньги у жены Б.

О похищении документов у Б. не знал, и тем не менее он признан виновным по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ.

Действительно П.В. совершил преступление, предусмотренное п. "а" ч. 2 ст. 126 УК РФ, но других преступлений он не совершал. Ранее не привлекался к ответственности, работал, имел семью, принял меры к возмещению ущерба, дал искренние показания, роль его в содеянном мала, в связи с чем автор жалобы считает приговор незаконным.

Осужденный П.В. в своей кассационной жалобе и дополнениях к ней приводит аналогичные доводы и дополнительно указывает, что суд не вправе был осудить его по п. "б" ч. 3 ст. 163, ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 5 ст. 33, п. "в" ч. 2 ст. 126 УК РФ в связи с отказом прокурора от обвинения в этой части.

Кроме того судом не выяснены обстоятельства о его роли в содеянном, о причинах противоречий в его показаниях и показаниях К., С., Г., П. и другие, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела.

Доказательства, противоречащие обвинению, проигнорированы судом, а самооговор и оговор его П. необоснованно положены в основу приговора. Суд указал, что его вина подтверждается показаниями потерпевшей и свидетелей, но в их показаниях не имеется фактов, устанавливающих его вину.

Не оспаривает, что наблюдал за выездом Б. с целью его дальнейшего похищения, но не предполагал, что все выльется в более серьезные преступления, умысла на совершение которых он не имел. Вымогательства он не совершал. Показаний о том, что знал о готовящемся похищении кредитной карты у Б. не давал, и его показания об этом неправильно описаны в приговоре.

Приведя показания К., П., З., Р. и А. указывает, что они подтверждают его утверждения о том, что он не участвовал в планировании преступления.

Наказание назначено ему явно не справедливое, не соответствующее степени общественной опасности совершенных им преступлений и данным о его личности.

Государственный обвинитель предлагал назначить ему условное наказание, но суд без учета его роли, малозначительности его действий назначил ему реальное лишение свободы.

Просит отменить приговор или изменить его и смягчить ему наказание до не связанного с лишением свободы, а в случае отмены приговора просит изменить ему меру пресечения.

Защитник осужденного П.Л. также указывает, что виновность ее сына не доказана. Суд необоснованно сослался в приговоре на противоречивые показания П., который оговорил П.В.

Обвинение по п. "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ не нашло подтверждения. П.В., оказывая услугу К., не имел намерения на получение вознаграждения за эти действия.

Считает, что сын был вовлечен в данное дело, не осознавая, что в действительности происходит преступление. Лишение свободы сына серьезно сказалось на условиях жизни его семьи. Просит проявить милосердие, смягчить наказание сыну, признав его условным.

Осужденный Г. в своей кассационной жалобе и дополнениях к ней указывает, что в основу приговора необоснованно положены судом его показания на предварительном следствии, которые получены с нарушением его права на защиту. Все первоначальные допросы проведены в ночное время без участия защитника. Его же показаниям в ходе судебного следствия оценки не дано.

Он незаконно осужден по п. "б" ч. 3 ст. 163, ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 325 УК РФ.

Как на доказательство его вины суд сослался на показания К., П., С. на предварительном следствии и не учел их показания в судебном заседании о том, что он не принимал участия в обсуждении планов преступления, о том, что он лично либо кто-то другой в его присутствии выдвигал потерпевшему требование передачи имущества.

Показания П. о том, что он вел наблюдение за домом, о том, что он нанес Б. два удара ногой в поясницу, опровергаются показаниями К., С., П.В., заключением судебно-медицинского эксперта.

Наказание назначено ему без учета его роли в содеянном.

Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение.

Об этом же просит в своей кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный С., ссылаясь на то что судебное следствие проведено неполно.

В основу приговора положены показания П., З., Г., П.В. на предварительном следствии, полученные путем применения к ним незаконных методов. В приговоре указано, что доводы подсудимых о самооговоре опровергаются совокупностью доказательств. Но никакие доказательства не были рассмотрены в судебном заседании, поэтому непонятно какие доказательства имеет в виду суд.

Выражает согласие с позицией государственного обвинителя, предлагавшего исключить из его обвинения п. "в" ч. 2 ст. 126 УК РФ, поскольку введение лекарственных препаратов не представляло опасности для жизни и здоровья потерпевшего.

Нарушена судом тайна совещательной комнаты, неправильно применен уголовный закон при назначении ему наказания.

Адвокат Солодова Е.В. в защиту Р. указывает, что он незаконно осужден по ч. 4 ст. 222 УК РФ, поскольку в соответствии с законом "Об оружии" Р., имея разрешение на приобретение, хранение и ношение огнестрельного оружия вправе был приобрести и холодное оружие. В данном случае речь может идти лишь о ненадлежащем оформлении своего права.

Не совершал Р. и действий, направленных на вымогательство имущества Б., преступности своих действий по похищению Б. не осознавал, в дальнейшие планы, связанные с похищением потерпевшего, не был посвящен, о чем пояснили в судебном заседании А., З. и В. Р. был знаком только с А., являвшимся старшим по званию и по должности, в связи с чем он воспринимал его просьбу об оказании помощи в задержании как приказ.

Как на доказательство виновности Р., суд сослался на показания А. и З. на предварительном следствии. Но в судебном заседании они изменили показания и пояснили, что Р. было объяснено только то, что какой-то потерпевший обратился за помощью задержать мошенника и ему необходимо помочь, для чего нужна автомашина Р.

Вынося оправдательный приговор В., суд посчитал правдивыми показания А. и З. в судебном заседании, а вынося приговор в отношении Р. признал правдивыми показания этих лиц на предварительном следствии. Причины такого решения непонятны. Но даже если брать во внимание показания А. на предварительном следствии, то и в них идет речь о задержании мошенника, и о том, что потерпевший от мошенничества желает оплатить работу милиционеров по его задержанию.

Исходя из этого, считает, что в действиях Р. отсутствует состав преступления, предусмотренный п. "б" ч. 2 ст. 163 УК РФ, а его вина в похищении Б. не доказана.

Не имел Р. и умысла на присвоение документов и имущества Б., которые были изъяты у него при задержании А., ничего из этих вещей Р. не приобрел, а потому в его действиях не имеется мошенничества и похищения документов.

Не применял Р. и насилия к потерпевшему при его задержании, в связи с чем действия Р. правильно следует квалифицировать по ч. 1 ст. 286 УК РФ.

Просит приговор изменить: "оправдать" Р. по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126, п. "б" ч. 2 ст. 163, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 325, ч. 4 ст. 222 УК РФ, его действия с п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ переквалифицировать на ч. 1 ст. 286 УК РФ.

Осужденный Р. в своей кассационной жалобе просит приговор отменить или изменить, ссылаясь на то, что приговор является незаконным, необоснованным, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, неправильно применен уголовный закон, наказание назначено несправедливое вследствие его чрезмерной суровости.

Осужденный А. в своей кассационной жалобе и дополнениях к ней, подробно описывая обстоятельства содеянного, указывает, что 4 мая 2000 года оказывал содействие З. в организации встречи потерпевшего Б. с его кредиторами, в связи с чем в его действиях имеет место как незаконное задержание, так и превышение должностных полномочий, то есть деяния, предусмотренные ч. 1 ст. 301, ч. 1 ст. 286 УК РФ. Если бы Б. в ходе задержания высказал несогласие, он бы прекратил свои действия. Введенные З. в заблуждение, он и Р., полагали, что Б. в принципе отдает отчет причинам задержания и поездки. Никакого физического и морального давления на потерпевшего он не оказывал. Тот добровольно передал ему документы с бумажником, а позже и телефон. По прибытии в тубдиспансер он передал эти вещи З.

Из всех материалов дела очевидна его неосведомленность о преступных намерениях в отношении Б. Каких-либо данных о его сговоре с З. и другими осужденными на похищение человека, разбойное нападение, мошенничество, вымогательство не имеется в материалах дела на всех его этапах.

Автомашину Б., перегоняемую З., он сопровождал лишь потому, что был уверен, что это делается с целью обеспечения сохранности имущества потерпевшего.

Просит приговор изменить: "оправдать" его по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 126, п. "б" ч. 2 ст. 163, п. "б" ч. 2 ст. 162, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 325, ч. 4 ст. 222 УК РФ, его действия с п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ переквалифицировать на ч. 1 ст. 286 УК РФ.

В возражениях на кассационные жалобы и кассационный протест потерпевшая Л., адвокат Дробышевская Т.П. просят приговор оставить без изменения, а кассационный протест и жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного протеста и кассационных жалоб судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 20 УПК РСФСР суд обязан принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, выявить как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого обстоятельства.

Кроме того по смыслу ст. 314 УПК РСФСР при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд обязан указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

Эти требования закона нарушены судом по настоящему делу.

Так, признавая К., П., С., Г., П.В., З., А., Р. виновными в похищении Б., вымогательстве его имущества, А., Р. и З. - в мошенничестве и похищении важных личных документов потерпевшего, К. - в организации, а П., С., П.В. и Г. - в оказании пособничества в совершении этих преступлений, К. и П. - в убийстве Б., Г.

- в заранее не обещанном укрывательстве убийства, З. и А. - в разбое, К. - в организации разбоя, А. и Р.

- в превышении должностных полномочий, Р. - в незаконных действиях с холодным оружием, суд как на доказательства сослался лишь на те показания осужденных в судебном заседании, которые соответствуют выводу об их виновности, а также на показания осужденных на предварительном следствии, указав, что приведенные в приговоре показания осужденных являются правильными.

Между тем, в судебном заседании осужденные, не соглашаясь с предъявленным обвинением, давали и другие показания, отрицая свою причастность к ряду преступлений.

В частности, Р., отрицая свою виновность в похищении Б., вымогательстве, мошенничестве, хищении документов, пояснял, что А. попросил его оказать помощь в задержании Б., который являлся мошенником. А., старшему по должности и званию, он доверял и поэтому задержание не вызвало у него никаких сомнений.

А. о привлечении Р. к задержанию Б. также пояснил, что Р. воспринимал все как обычное задержание.

З. о роли А. и Р. пояснил, что сказал им, что Б. - мошенник и его можно привлечь к уголовной ответственности, деньги он А. и Р. не предлагал.

По обвинению в разбойном нападении А. и З. пояснили, что не имели намерения присвоить автомашину Б., З. пояснил, что перегонял ее с целью обеспечения ее сохранности, договоренности с К. на похищение автомашины потерпевшего не имел.

К. также пояснил, что не имел умысла и договоренности с З. на похищение автомашины Б.

По обвинению в вымогательстве П.В. не признавая свою виновность, пояснил, что принял участие в похищении Б. потому, что тот со слов К. должен был ему деньги за работу, когда же Г. сказал ему взять деньги у жены потерпевшего, он отказался это сделать.

С. также пояснил, что отказался получать деньги у жены потерпевшего, кроме того из его показаний следует, что он не вступал в сговор с другими осужденными на вымогательство имущества потерпевшего.

З. пояснил, что о вымогательстве денег у Б. узнал только в милиции. В его задачу входило задержание Б. и доставка к месту встречи, при этом К. он воспринимал как посредника между кредитором и потерпевшим.

К. пояснил, что похитил Б. с целью выяснения с ним личных отношений, других целей не преследовал, деньги у Б. не требовал и не просил их перевести на свой счет, подтвердил он и показания П.В. о том, что тот не был осведомлен о вымогательстве денег у потерпевшего.

П. пояснил, что не требовал у потерпевшего 200 тысяч долларов США, Б. сам стал предлагать деньги за свое освобождение.

Г. пояснил, что не применял насилия к потерпевшему в подвале и в его присутствии никто деньги не требовал у Б. Подтвердил он и показания П.В. и С. о том, что те отказались получать деньги у жены Б.

Отрицали все осужденные и предварительный сговор на похищение документов Б., а С., Г., П.В. и Р. отрицали и причастность к похищению имущества Б. путем мошенничества.

Однако эти показания осужденных, данные ими в судебном заседании, не приведены в приговоре и не получили никакой оценки.

Кроме того, излагая содержание показаний осужденных на предварительном следствии, суд привел в приговоре и такие их показания, в которых они отрицали свою причастность к отдельным преступлениям.

В частности, суд привел показания К. о том, что он похитил Б. не с целью вымогательства его имущества, действий по его убийству не совершал;

показания П., С., З. и П.В. о том, что никаких преступлений кроме похищения Б. они не совершали;

показания А. о том, что задерживая Б., он не был осведомлен о намерении других осужденных совершить в отношении вымогательство;

показания Р. о том, что оказывая А. помощь в задержании, не осознавал противоправности своих действий.

Эти показания осужденных, противоречащие выводам об их виновности, также признаны судом правильными.

Таким образом, при оценке показаний осужденных на предварительном следствии суд допустил существенные противоречия в выводах об их правдивости.

Признавая же достоверными показания осужденных в судебном заседании только в той части, которая выборочно приведена им в приговоре, суд не указал почему именно этим показаниям он отдал предпочтение и по какой причине им отвергнуты приведенные выше доводы осужденных в свою защиту.

Кроме того, после оглашения показаний на предварительном следствии К., П., С., А. и Р. заявили об оказании на них психологического и физического давления. С. пояснил также, что в связи с избиением вскрывал себе вены. Поддержаны эти доводы осужденными и в кассационных жалобах.

Однако данные утверждения осужденных о применении к ним недозволенных методов ведения следствия оставлены судом без внимания, проверка по ним не проводилась.

Г. по поводу его показаний на предварительном следствии в качестве подозреваемого заявил, что в предоставлении адвоката для допроса ему было отказано.

Из протокола допроса Г. в качестве подозреваемого от 8 мая 2000 года на л.д. 134 - 146 т. 1 следует, что допрос его производился после задержания, при этом перед началом допроса он заявил ходатайство о предоставлении защитника, которое удовлетворено не было, а по окончании допроса собственноручно дополнил протокол записью о том, что допрос был произведен в ночное время в отсутствие защитника.

Несмотря на допущенное органами предварительного следствия нарушение права подозреваемого на защиту, суд, не обсудив вопрос о допустимости или недопустимости этих показаний, сослался на них в приговоре как на доказательство виновности Г.

При таких обстоятельствах вывод суда о достоверности показаний осужденных на предварительном следствии, об отсутствии нарушений уголовно-процессуального закона при производстве следствия, о том, что доводы подсудимых о самооговоре, в том числе по мотивам применения к ним недозволенных методов следствия не нашли подтверждения, сделан на недостаточно исследованных материалах дела и нуждается в дополнительной проверке.

Неполно исследованы судом и доказательства убийства Б., обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела остались невыясненными.

Так, осужденный Г. об обстоятельствах убийства Б. пояснил в судебном заседании, что со слов П. ему известно, что тот хотел успокоить Б., но не рассчитал свои силы и задушил его. /т. 6 л.д. 132/

Далее Г. пояснил, что П. сказал, что Б. "задушили" в подвале, когда тот стал кричать и сопротивляться. /т. 6 л.д. 140/

Причины противоречий в показаниях Г. судом не выяснялись и признавая достоверными показания Г., свидетельствующие о совместном убийстве Б. П. и К., суд не привел в приговоре мотивы такого решения.

Не выяснялись судом и причины противоречий в показаниях свидетеля К.П. в судебном заседании.

Как следует из протокола судебного заседания, К.П. пояснил, что когда он вернулся домой, то увидел на улице Г. и К., "К. сказал, что они привезли человека поговорить, и тот оказался мертвым. К. сказал, что задушил этого человека веревкой". И далее на вопрос суда К.П. пояснил: "Я понял так, что К. все это сделал один, т.е. задушил человека".

После оглашения его показаний на предварительном следствии он пояснил, что подтверждает и эти показания.

Однако из них следует, что убийство Б. совершил П., о чем и рассказал свидетелю.

Не выясняя причину противоречий в показаниях свидетеля, не обсуждая вопрос о том, какие показания являются правдивыми, суд привел в приговоре показания К. на предварительном следствии, изложенные в обвинительном заключении.

Не выяснялись судом и причины противоречий в показаниях свидетеля К.П. в судебном заседании.

Как следует из протокола судебного заседания, К.П. пояснил, что когда он вернулся домой, то увидел на улице Г. и К., "К. сказал, что они привезли человека поговорить, и тот оказался мертвым. К. сказал, что задушил этого человека веревкой". И далее на вопрос суда К.П. пояснил: "Я понял так, что К. все это сделал один, т.е. задушил человека".

После оглашения его показаний на предварительном следствии о том, что П. рассказал ему об убийстве Б., К.П. пояснил, что подтверждает их.

Однако из этих показаний следует, что убийство Б. совершил П., о чем и рассказал свидетелю.

Не выясняя причину противоречий в показаниях свидетеля, не обсуждая вопрос о том, какие показания К.П. являются правдивыми, суд в приговоре привел его показания на предварительном следствии, изложенные в обвинительном заключении.

Как на доказательство виновности П. и К. в убийстве Б. суд сослался и на показания С. на предварительном следствии о том, П. рассказал ему, что Б. убили, при этом он, П., лично задушил его, а также на показания С. в судебном заседании, о том, что П. рассказал ему, что он убил Б.

Оценивая же эти показания С., суд, вопреки их содержанию, указал, что П. рассказывал С. о лицах, совершивших убийство Б. не в единственном числе, а во множественном, говоря "убили".

При таких данных обстоятельства убийства Б. нуждаются в дополнительной проверке.

По изложенным мотивам судебная коллегия находит заслуживающими внимания доводы жалоб осужденных и их защитников о неполноте судебного следствия, о том, что их утверждения о непричастности к некоторым преступлениям, не получили в приговоре надлежащую оценку.

Допущенные нарушения закона помешали суду всесторонне разобрать дело и повлияли на постановление законного и обоснованного приговора, в связи с чем судебная коллегия в силу ч. 1 ст. 345 УПК РСФСР признает их существенными, влекущими отмену приговора.

Обоснованным является и довод протеста прокурора о нарушении судом требований ст. 314 УПК РСФСР при постановлении оправдательного приговора в отношении В., о том, что не все доказательства получили в приговоре надлежащую оценку.

Принимая решение об отсутствии в действиях В. составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 33, п. "б" ч. 3 ст. 163, ч. 3 ст. 33, п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 159, ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 325, ч. 3 ст. 33, п. "б" ч. 3 ст. 162, и о недоказанности его участия в организации похищения Б., суд указал, что показания В. о непричастности к похищению Б. подтвердили в судебном заседании А., Р. и З., однако содержание этих показаний в приговоре не привел.

Какие конкретно показания осужденных З., А. и Р. в судебном заседании признаны достоверными, в приговоре не отмечено.

Между тем, мотивы такого решения суду необходимо было привести в приговоре, поскольку, такое положение, как правильно отмечается в жалобах, свидетельствует о непоследовательности суда при оценке показаний осужденных.

При оправдании В. приняты во внимание показания Р., З. и А. в судебном заседании, а при постановлении обвинительного приговора в отношении них судом признаны правильными показания этих лиц на предварительном следствии.

Показаниям З. на предварительном следствии о том, что он поставил В. в известность о необходимости поиска Б. и его задержания, для чего просил познакомить его с работниками милиции, показаниям А. о том, что В. просил его оказать помощь в задержании Б., причинившего имущественный вред неопределенному кругу лиц, показаниям Р. о том, что В. просил его быть на своей автомашине, на которые органы предварительного следствия сослались как на доказательство виновности В., и которые, по их мнению, свидетельствуют о том, что В., зная о намерении З. похитить Б., познакомил его с А., в приговоре оценки не дано.

Учитывая изложенное, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене в полном объеме как в части осуждения К., П., З., Г., С., П.В., А., Р., так и в части оправдания В., а дело направлению на новое судебное рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, полно, всесторонне и объективно исследовать обстоятельства дела, проверить доводы жалоб и протеста о непричастности осужденных к ряду преступлений, о неправильной юридической оценке их действий, о неправильном разрешении гражданского иска.

Отменяя приговор в полном объеме, судебная коллегия находит подлежащей изменению на подписку о невыезде и избранную судом в отношении П.В. меру пресечения в виде заключения его под стражу.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 332 - 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Санкт-Петербургского городского суда от 22 мая 2001 года в отношении К., П., З., С., Г., П.В., А., Р., В. отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства, но в ином составе судей.

Меру пресечения в отношении П.В. изменить на подписку о невыезде, из-под стражи его освободить.

 

 




Электронная библиотека "Судебная система РФ" содержит все документы Верховного суда РФ, Конституционного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ.
Бесплатный круглосуточный доступ к библиотеке, быстрый и удобный поиск.


Яндекс цитирования


© 2011 Электронная библиотека "Судебная система Российской Федерации"