ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 6 февраля 2002 г. N 4п02пр

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Радченко В.И.

членов Президиума - Вячеславова В.К., Жуйкова В.М., Каримова М.А., Меркушова А.Е., Петухова Н.А., Попова Г.Н., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г. на приговор Тульского областного суда от 20 августа 1998 года, по которому

А., <...>, судимый:

20 ноября 1990 года по ч. 4 ст. 117, п. п. "а", "б", "д" ч. 2 ст. 146, ч. 3 ст. 144 УК РСФСР к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества, освобожденный 16 октября 1997 года по отбытии наказания;

осужден:

по п. п. "д", "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 20 годам лишения свободы;

по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений - к 22 годам лишения свободы с конфискацией имущества, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 1999 года приговор изменен, исключены: осуждение А. по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ и ссылка на отягчающие наказание обстоятельства - неоднократность и рецидив преступлений. В остальном приговор оставлен без изменения.

В протесте поставлен вопрос об изменении судебных решений по делу: исключении осуждения А. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ и исключении из осуждения по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицирующего признака "совершение убийства из корыстных побуждений".

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Мещерякова Д.А., и потерпевшего К.В., просившего протест отклонить, выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Давыдова В.И., поддержавшего протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

А. признан виновным в том, что 11 декабря 1997 года в пос. Южном г. Тулы совершил разбойное нападение на Б., накинув при этом на шею потерпевшей неустановленный предмет и избив ее.

29 декабря 1997 года он также с целью завладения имуществом напал на К., нанес ей удары неустановленным металлическим предметом по голове и похитил принадлежавшие ей вещи. От полученных телесных повреждений - открытой черепно-мозговой травмы с множественными переломами черепа и повреждением головного мозга - К. скончалась.

Президиум находит, что судебные решения в части квалификации действий А. по эпизоду убийства К. подлежат изменению по следующим основаниям.

Суд пришел к обоснованному выводу о том, что убийство потерпевшей А. совершил в процессе разбойного нападения на нее, однако, давая правовую оценку содеянному, излишне вменил квалифицирующий признак "убийство из корыстных побуждений".

Совершение убийства, сопряженного с разбоем, само по себе предусматривает корыстный мотив, и поэтому дополнительной квалификации по указанному признаку не требуется.

Кроме того, суд, признавая А. виновным в убийстве К. с особой жестокостью, не мотивировал в приговоре свой вывод об этом и не указал, по каким основаниям он усмотрел в действиях осужденного наличие данного квалифицирующего признака содеянного.

Более того, в описательной части приговора, излагая обстоятельства преступления, суд не конкретизировал, в чем выразились действия А., направленные на причинение потерпевшей особых мучений и страданий. Объективных доказательств, которые бы свидетельствовали об этом, нет и в материалах дела.

Так, из показаний А. на предварительном следствии усматривается, что он напал на К., чтобы завладеть имуществом, а металлический предмет взял для устрашения потерпевшей. Затем ударил ее по голове этим предметом, а когда она сказала, что у нее нет денег, не поверив ей, нанес К. еще несколько ударов, при этом убивать потерпевшую не хотел (т. 2 л.д. 4 - 5, 6 - 9, 23).

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, у К. имелись множественные ушибленные раны головы, вдавленно-оскольчатые переломы костей свода черепа, кровоизлияния под мягкие мозговые оболочки, ушибы и разрушение вещества головного мозга, которые причинены неоднократным (не менее 14) ударным воздействием тупого твердого предмета. Указанные телесные повреждения причинены в короткий промежуток времени незадолго до наступления смерти (т. 2 л.д. 99 - 109).

Между тем по смыслу закона признак особой жестокости наличествует в случаях, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий. При этом для признания убийства совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что виновный, нанося множество телесных повреждений потерпевшему, сознавал, что причиняет ему особые мучения и страдания.

По данному делу таких обстоятельств не выявлено, и объективных доказательств, свидетельствующих об умысле осужденного на совершение убийства с особой жестокостью, в процессе предварительного и судебного следствия не добыто.

В связи с этим осуждение А. по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ - совершение убийства с особой жестокостью, а также квалифицирующий признак п. "з" указанного закона "убийство из корыстных побуждений" подлежат исключению из судебных постановлений.

Наказание А. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, исходя из конкретных обстоятельств дела и данных о личности виновного, и оснований к его смягчению не имеется.

Руководствуясь п. 2 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

приговор Тульского областного суда от 20 августа 1998 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 1999 года в отношении А. изменить: исключить осуждение его по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а из осуждения по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ исключить квалифицирующий признак "совершение убийства из корыстных побуждений".

В остальном судебные решения по делу оставить без изменения.