КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 4 марта 2003 г. N 2-П
ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЙ
ПУНКТА 2 ЧАСТИ ПЕРВОЙ И ЧАСТИ ТРЕТЬЕЙ СТАТЬИ 232
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РСФСР В СВЯЗИ
С ЖАЛОБАМИ ГРАЖДАН Л.И. БАТИЩЕВА, Ю.А. ЕВГРАФОВА,
О.В. ФРОЛОВА И А.В. ШМЕЛЕВА
Именем Российской Федерации
Конституционный Суд Российской Федерации
в составе председательствующего А.Я. Сливы, судей Н.С. Бондаря, Н.В. Витрука, Г.А. Гаджиева, Ю.Д. Рудкина,
В.Г. Стрекозова, О.И. Тиунова,
Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,
с участием постоянного представителя
Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации В.В. Лазарева,
представителя Совета Федерации - члена Совета Федерации Ю.А. Шарандина, полномочного представителя Президента Российской
Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М.А. Митюкова,
руководствуясь статьями 125 (часть 4)
Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и
четвертой статьи 3, пунктом 3 части второй статьи 22, статьями 36, 74, 96 и 97
Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации",
рассмотрел в открытом заседании дело о
проверке конституционности положений пункта 2 части первой и части третьей
статьи 232 УПК РСФСР.
Поводом к рассмотрению дела явились
жалобы граждан Л.И. Батищева, Ю.А. Евграфова, О.В. Фролова и А.В. Шмелева на
нарушение их конституционных прав и свобод указанными положениями
Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.
Учитывая, что все жалобы касаются одного
и того же предмета, Конституционный Суд Российской Федерации в соответствии со
статьей 48 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" соединил дела по этим жалобам в одном производстве.
Заслушав сообщение
судьи-докладчика В.Г. Ярославцева, объяснения представителей Государственной
Думы, Совета Федерации и Президента Российской Федерации, заключение эксперта -
доктора юридических наук И.Б. Михайловской, выступления приглашенных в
заседание представителей: от Верховного Суда Российской Федерации - судьи
Верховного Суда Российской Федерации В.В. Дорошкова,
от Генерального прокурора Российской Федерации - Г.Н. Родиной, исследовав
представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации
установил:
1. Граждане Л.И.
Батищев, Ю.А. Евграфов, О.В. Фролов и А.В. Шмелев в своих жалобах в Конституционный
Суд Российской Федерации оспаривают конституционность положения пункта 2 части
первой статьи 232 УПК РСФСР, на основании которого их уголовные дела были
направлены судами общей юрисдикции для дополнительного расследования со ссылкой
на допущенные в ходе предварительного расследования существенные нарушения
уголовно-процессуального закона. Кроме того, граждане Ю.А. Евграфов и
А.В. Шмелев просят проверить конституционность части третьей статьи 232 УПК
РСФСР, допускающей оставление ранее избранной меры пресечения в отношении
обвиняемого при направлении дела для дополнительного расследования.
Как следует из
представленных материалов, в ходе судебного разбирательства по делу Л.И.
Батищева, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных пунктом
"б" части третьей статьи 159 и пунктами "а", "б"
статьи 160 УК Российской Федерации, Южно-Сахалинский городской суд вынес
определение о возвращении дела прокурору для дополнительного расследования в
связи с тем, что в постановлении о привлечении Л.И. Батищева в качестве обвиняемого не было указано, какие конкретно пункты устава
акционерного общества, генеральным директором которого он являлся, были им
нарушены, а также поскольку обвиняемый и его защитник
не были ознакомлены с материалами дела в полном объеме.
Определением
судебной коллегии по уголовным делам Архангельского областного суда приговор в
отношении О.В. Фролова, осужденного по обвинению в преступлении,
предусмотренном пунктом "б" части третьей статьи 229 УК Российской
Федерации, был отменен и дело направлено прокурору для дополнительного
расследования на том основании, что ознакомление обвиняемого и его защитника с
материалами уголовного дела и составление обвинительного заключения
производились по истечении срока
предварительного следствия, а потому не имеют правового значения. Суд
кассационной инстанции признал также существенным нарушением
уголовно-процессуального закона отклонение судом первой инстанции ходатайства
обвиняемого о проведении стационарной психиатрической экспертизы без его обсуждения
в совещательной комнате и ходатайства о допуске в качестве защитника отца
обвиняемого.
Верховный Суд
Республики Коми неоднократно направлял дело Ю.А. Евграфова и А.В. Шмелева,
обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных частью второй статьи 163
и частью второй статьи 105 УК Российской Федерации, для дополнительного
расследования, мотивируя это существенными нарушениями следователем
уголовно-процессуального законодательства, выразившимися в непринятии решений
по заявленным обвиняемыми ходатайствам об отводе следователя и проведении
следственного эксперимента, а также в нарушении права на защиту обвиняемого А.В. Шмелева, которому участие адвоката
было обеспечено уже после окончания предварительного расследования - на этапе
ознакомления с материалами дела. Кроме того, суд признал необходимым проведение
следственного эксперимента, дополнительной экспертизы, а также ряда мероприятий
по установлению и допросу новых свидетелей.
При направлении дел заявителей для
производства дополнительного расследования суды, руководствуясь частью третьей
статьи 232 УПК РСФСР, оставили без изменения ранее избранные в отношении них
меры пресечения: Л.И. Батищеву - подписку о невыезде, а О.В. Фролову, А.В.
Шмелеву и Ю.А. Евграфову - содержание под стражей.
Оспаривая конституционность
положений пункта 2 части первой и части третьей статьи 232 УПК РСФСР, заявители
утверждают, что в результате применения указанных положений их уголовные дела
были необоснованно направлены прокурору для дополнительного расследования, чем
нарушаются гарантируемые статьями 46 (части 1 и 2), 49, 52, 55 (часть 3), 118 и
123 (часть 3) Конституции Российской Федерации права и свободы человека и
гражданина.
2. Отдельные положения
Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регламентирующие основания и порядок
направления уголовного дела для дополнительного расследования, уже были
предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В частности,
Постановлением от 20 апреля 1999 года признаны не соответствующими Конституции
Российской Федерации положения пунктов 1 и 3 части первой статьи 232 и части
первой статьи 258 УПК РСФСР, как возлагающие на суд обязанность по собственной
инициативе возвращать уголовное дело прокурору в случае не восполнимой в судебном заседании неполноты
расследования, а также при наличии оснований для предъявления обвиняемому
другого обвинения либо изменения обвинения на более тяжкое
или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения,
содержащегося в обвинительном заключении.
Как установлено в
ходе рассмотрения настоящего дела, направление прокурору уголовных дел граждан
Л.И. Батищева, Ю.А. Евграфова и А.В. Шмелева в порядке пункта 2 части первой
статьи 232 УПК РСФСР, согласно которому судья при рассмотрении вопроса о
назначении судебного заседания направляет уголовное дело для дополнительного
расследования в случае существенного нарушения уголовно-процессуального закона
органами дознания или предварительного следствия, суды обосновывали, в частности, необходимостью проведения дополнительных
следственных действий (следственного эксперимента, повторной экспертизы,
установления и допроса новых свидетелей).
Инициировав тем самым продолжение
следственной деятельности по обоснованию обвинения, суды, по сути, исходили из
того, что необходимые и достаточные доказательства, непосредственно касающиеся
существа обвинения, отсутствуют, аналогично тому, как это имеет место в случае не восполнимой в судебном
заседании неполноты расследования (пункт 1 части первой статьи 232 УПК РСФСР). Между тем принятие судом по собственной инициативе решения о
возвращении дела для дополнительного расследования в таких случаях
фактически приводит к осуществлению судом несвойственной ему обвинительной
функции. Данная правовая позиция, изложенная в Постановлении
от 20 апреля 1999 года, была распространена Конституционным Судом Российской
Федерации на пункт 2 части первой статьи 232 УПК РСФСР - в той части, в какой
он возлагает на суд обязанность по собственной инициативе возвращать уголовное
дело прокурору в случае признания доказательств, полученных органами дознания
или предварительного следствия с нарушением уголовно-процессуального закона, не
имеющими юридической силы, если такое признание влечет не восполнимую в судебном
заседании неполноту расследования.
В Определении от 3
февраля 2000 года по жалобе гражданки Л.Ю. Берзиной Конституционный Суд
Российской Федерации пришел к выводу, что пункт 2 части первой статьи 232 УПК
РСФСР в указанной части, как содержащий положение, аналогичное ранее признанным
не соответствующими Конституции Российской Федерации, не подлежит применению
судами, другими органами и должностными лицами. В силу пункта 3 части первой статьи 43 и статьи 68 Федерального
конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
это является основанием для прекращения производства по настоящему делу в
данной части.
Следовательно,
предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему
делу являются взаимосвязанные положения, содержащиеся в пункте 2 части первой
статьи 232 УПК РСФСР - в части, допускающей возвращение уголовного дела
прокурору для устранения существенных нарушений уголовно-процессуального
закона, если это не связано с восполнением неполноты расследования, а также в
части третьей той же статьи, на основании которой судья при направлении дела
для дополнительного расследования разрешает
вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемого.
3. Согласно статьям 118 (части 1 и 2) и
123 (часть 3) Конституции Российской Федерации правосудие в Российской
Федерации осуществляется только судом, который осуществляет судебную власть
посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного
судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.
Применительно к уголовному
судопроизводству это означает прежде всего строгое
разграничение судебной функции разрешения дела и функции обвинения, каждая из
которых возлагается на соответствующие субъекты. Возбуждение уголовного
преследования, формулирование обвинения и его поддержание перед судом
обеспечивается указанными в законе органами и должностными лицами, а в
предусмотренных законом случаях - также потерпевшими. Возложение
же на суд обязанности в той или иной форме осуществлять функцию обвинения не
согласуется с предписанием статьи 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации
и препятствует независимому и беспристрастному осуществлению правосудия, как
того требуют статья 120 (часть 1) Конституции Российской Федерации и нормы
ратифицированных Российской Федерацией международных договоров - Конвенции о
защите прав человека и основных свобод (статья 6) и Международного пакта
о гражданских и политических правах (пункт 1 статьи 14).
Кроме того, конституционные принципы
правосудия предполагают неукоснительное следование процедуре уголовного
преследования, что гарантирует соблюдение процессуальных прав участников
уголовного судопроизводства. Поэтому в случае выявления допущенных органами
дознания или предварительного следствия процессуальных нарушений суд,
самостоятельно осуществляя правосудие (статья 120 Конституции Российской
Федерации), вправе принимать в соответствии с уголовно-процессуальным законом
меры по их устранению с целью восстановления нарушенных прав, что позволяет
всесторонне и объективно рассмотреть дело по существу. Тем самым обеспечивается
право каждого на судебную защиту его прав и свобод (статья 46 Конституции
Российской Федерации) и право потерпевшего на доступ к правосудию и компенсацию
причиненного ущерба (статья 52 Конституции Российской Федерации).
4. Основанием для
возвращения прокурору уголовных дел граждан Л.И. Батищева, Ю.А. Евграфова, О.В.
Фролова и А.В. Шмелева послужили и допущенные органами предварительного
расследования существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые
не могли быть исправлены в ходе судебного разбирательства.
Существенное процессуальное нарушение
является препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить
самостоятельно и которое, как повлекшее лишение или стеснение гарантируемых
законом прав участников уголовного судопроизводства, исключает возможность
постановления законного и обоснованного приговора и фактически не позволяет
суду реализовать возложенную на него Конституцией Российской Федерации функцию
осуществления правосудия.
Такие процессуальные нарушения не
касаются ни фактических обстоятельств, ни вопросов квалификации действий и
доказанности вины обвиняемых, а их устранение не предполагает дополнение ранее
предъявленного обвинения. Направляя в этих случаях уголовное дело прокурору,
суд не подменяет сторону обвинения, - он лишь указывает на выявленные
нарушения, ущемляющие процессуальные права участников уголовного
судопроизводства, требуя их восстановления.
Возвращение уголовного дела прокурору
имеет целью приведение процедуры предварительного расследования в соответствие
с требованиями, установленными в уголовно-процессуальном законе, что дает
возможность после устранения выявленных существенных процессуальных нарушений
вновь направить дело в суд для рассмотрения по существу и принятия решения. Тем
самым обеспечиваются гарантированные Конституцией Российской Федерации право
обвиняемого на судебную защиту и право потерпевшего на доступ к правосудию и
компенсацию причиненного ущерба (статьи 46 и 52).
Таким образом, пункт 2 части первой
статьи 232 УПК РСФСР в той части, в какой он допускает возвращение уголовного
дела прокурору для устранения существенных нарушений уголовно-процессуального
закона, если это не связано с восполнением неполноты произведенного дознания
или предварительного следствия, не противоречит Конституции Российской
Федерации.
5. Конституция
Российской Федерации, гарантируя каждому право на свободу и личную
неприкосновенность (статья 22, часть 1), вместе с тем предусматривает и
возможность его ограничения федеральным законом в той мере, в какой это
необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности,
здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и
безопасности государства (статья 55, часть 3). Меры пресечения служат
указанным конституционно значимым целям, если они направлены на воспрепятствование
обвиняемому в том, чтобы он мог скрыться от следствия и суда, помешать
установлению истины по уголовному делу или продолжить преступную деятельность. При этом избыточное или не ограниченное по продолжительности
применение мер, связанных с ограничением прав, гарантированных статьей 22
(часть 1) Конституции Российской Федерации и пунктом 3 статьи 14 Международного
пакта о гражданских и политических правах, недопустимо, а решение об избрании
меры пресечения, включая заключение под стражу и подписку о невыезде, может
быть вынесено только при условии подтверждения достаточными данными,
устанавливаемыми в соответствии с
уголовно-процессуальным законом, оснований ее применения.
Такая правовая
позиция выражена Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от
13 июня 1996 года по делу о проверке конституционности части пятой статьи 97
УПК РСФСР, а также в официально опубликованных определениях от 25 декабря 1998
года по делу о проверке конституционности частей четвертой, пятой и шестой
статьи 97 УПК РСФСР, от 8 октября 1999 года по жалобам ряда граждан на нарушение их конституционных прав статьями 89, 91 и 96 УПК РСФСР и
от 15 мая 2002 года по жалобам ряда граждан на нарушение их конституционных
прав частью седьмой статьи 239.1 УПК РСФСР.
Кроме того, поскольку в ходе производства
в судебных стадиях уголовного процесса именно суд является тем единственным
органом, который вправе принимать обязательные решения, обеспечивающие
дальнейшее движение дела и определяющие права и обязанности участников уголовного
судопроизводства, наделение суда полномочием применять, изменять или отменять в
отношении обвиняемого меру пресечения не выходит за рамки
возлагаемой на суд функции правосудия (Постановление Конституционного Суда
Российской Федерации от 2 июля 1998 года по делу о проверке конституционности
отдельных положений статей 331 и 464 УПК РСФСР).
Часть третья статьи
232 УПК РСФСР не содержит каких-либо положений, которые противоречили бы
данному Конституционным Судом Российской Федерации истолкованию оснований и
порядка применения мер пресечения и наделяли суд как орган правосудия
несвойственными ему полномочиями, позволяющими применять меры пресечения в
каких-либо иных целях, нежели предусмотренные уголовно-процессуальным законом,
и предопределять его отношение к основному вопросу - о виновности или
невиновности обвиняемого в инкриминируемом ему деянии.
Таким образом, часть третья статьи 232
УПК РСФСР, на основании которой судья при направлении уголовного дела для
дополнительного расследования разрешает вопрос о мере пресечения в отношении
обвиняемого, не противоречит Конституции Российской Федерации.
Исходя из изложенного и руководствуясь
пунктом 3 части первой статьи 43, статьей 68, частями первой и второй статьи
71, статьями 72, 75 и 79 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской
Федерации
постановил:
1. Признать не
противоречащими Конституции Российской Федерации пункт 2 части первой статьи
232 УПК РСФСР в части, допускающей возвращение уголовного дела прокурору для
устранения существенных нарушений уголовно-процессуального закона, если это не
связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного
следствия, а также часть третью статьи 232 УПК РСФСР, на основании которой суд
при направлении уголовного дела для дополнительного расследования разрешает
вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемого.
2. Прекратить производство по настоящему
делу в части, касающейся проверки конституционности пункта 2 части первой
статьи 232 УПК РСФСР в той части, в какой он возлагает на суд обязанность
направлять уголовное дело для дополнительного расследования в случаях не восполнимой в судебном
заседании неполноты расследования, поскольку этот вопрос получил разрешение в
сохраняющих свою силу решениях Конституционного Суда Российской Федерации.
3. Согласно частям первой и второй статьи
79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию,
вступает в силу немедленно после провозглашения, действует непосредственно и не
требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
4. Согласно статье 78 Федерального
конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в
"Российской газете" и "Собрании законодательства Российской
Федерации". Постановление должно быть опубликовано также в "Вестнике
Конституционного Суда Российской Федерации".
Конституционный Суд
Российской Федерации