ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 апреля 2010 г. N 44-010-23

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Свиридова Ю.А.,

судей Семенова Н.В. и Воронова А.В.

при секретаре Прохоровой Е.А.

рассмотрела кассационные жалобы осужденного Агаева А.М.о., адвокатов Обухова В.А., Истоминой Х., представителя потерпевшего Акмурзиной Г.А. на приговор Пермского краевого суда от 02 ноября 2009 года, по которому

АГАЕВ А.М.о., <...>

осужден: по ст. 33 ч. 3, ст. 292 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 года) - на 1 год лишения свободы и в соответствии с ч. 8 ст. 302 УПК РФ от наказания освобожден на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования; по ст. 286 ч. 1 УК РФ - на 2 года и 6 месяцев лишения свободы в колонии-поселении.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Семенова Н.В., объяснения осужденного Агаева А.М.о., адвоката Обухова В.А. по доводам жалоб, возражения прокурора Козусевой Н.А. на доводы жалоб.

Судебная коллегия

 

установила:

 

Агаев осужден за превышение должностных полномочий и за организацию служебного подлога.

Преступления совершены в январе - феврале 2007 года на территории <...> и в городе <...> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационных жалобах:

осужденный Агаев просить приговор отменить и дело прекратить, указывает, что все доказательства по делу являются недопустимыми, т.к. уголовное дело возбуждено не в отношении него, а в отношении неопределенного круга лиц, вывод суда о его виновности основан на предположениях, свидетели Б. и С. подтвердили его, Агаева, невиновность, но суд не привел их показания в приговоре и не дал им оценки, осудив его, Агаева, по ст. 33 ч. 3, ст. 292 УК РФ, суд вышел за пределы предъявленного ему обвинения, т.к. обвинение в организации преступления ему не предъявлялось, суд не указал в приговоре, нормы каких подзаконных актов он нарушил, назначенное ему, Агаеву, наказание является чрезмерно суровым;

адвокат Обухов в защиту осужденного просит приговор отменить и направить дело на новое судебное разбирательство, считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору для пересоставления обвинительного заключения, в котором не было указано, какие нормы ведомственных инструкций и приказов нарушены Агаевым, в обвинительном заключении не изложены показания ряда свидетелей, считает, что, поскольку обвиняемым по делу являлся только Агаев, суд был не вправе давать оценку действиям другого лица, являющегося обвиняемым по другому делу, вывод суда о совместных действиях Агаева и другого лица выходит за пределы предъявленного Агаеву обвинения, считает, что в действиях Агаева нет состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ, переквалифицировав действия Агаева на ч. 3 ст. 3 и ст. 292 УК РФ, суд ухудшил положение Агаева и нарушил его право на защиту, Агаев не является субъектом преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ, т.к. сам изменений в документы не вносил, суд освободил Агаева от отбывания наказания по ч. 3 ст. 33 и ст. 292 УК РФ, а не от наказания, назначенного по этой статье, план ОРМ и рапорты работников милиции не являются официальными документами, считает также, что поскольку дело рассматривалось в закрытом судебном заседании, суд был не вправе оглашать приговор в полном объеме;

адвокат Истомина в жалобе и дополнении к ней в защиту осужденного просит приговор отменить и дело прекратить за отсутствием в действиях осужденного состава преступления, указывает, что ранее Агаев был осужден по приговору Пермского районного суда Пермского края от 1 августа 2008 года по ст. 286 ч. 1 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно, приговор впоследствии был отменен в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, но не в связи с мягкостью назначенного наказания, поэтому при новом рассмотрении дела суд был не вправе назначить Агаеву наказание в виде реального лишения свободы, утверждает, что, поскольку уголовное дело было возбуждено по ч. 1 ст. 286 УК РФ не в отношении Агаева, а в отношении неопределенного круга лиц, все собранные доказательства являются недопустимыми, дает оценку доказательствам и делает вывод о том, что приговор основан на предположениях;

представитель потерпевшего Ю. Акмурзина просит приговор отменить в связи с мягкостью назначенного Агаеву наказания, считает, что при назначении наказания суд не учел отягчающие наказание обстоятельства.

В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель Ибрагимов Р.Ш. просит оставить приговор без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия находит, что вина осужденного в содеянном материалами дела доказана.

В январе 2007 года у лица, являющегося обвиняемым по уголовному делу о преступлении, предусмотренном ст. 264 ч. 2 УК РФ, возник умысел подбросить в автомашину Ю. являвшегося потерпевшим по указанному уголовному делу, наркотические средства и боеприпасы с последующим их обнаружением и изъятием сотрудниками милиции, чтобы, создав таким образом искусственные условия для привлечения Ю. к уголовной ответственности, оказать на него давление и склонить к выгодному для данного лица поведению в ходе судебного разбирательства его уголовного дела.

Об этом плане указанное лицо рассказало своему знакомому Агаеву, являвшемуся <...> начальника ОВД по <...> муниципальному району <...> края - <...> криминальной милиции.

Агаев, сознавая противоправность данного плана, желая помочь знакомому в оказании незаконного давления на потерпевшего, обязался обеспечить исполнение второй части плана, а именно - организовать обнаружение и изъятие подчиненными ему сотрудниками милиции подброшенных наркотического средства и боеприпасов.

26 января 2007 года вечером Агаев, действуя согласованно с лицом, являющимся обвиняемым по уголовному делу о преступлении, предусмотренном ст. 264 ч. 2 УК РФ, с целью реализации преступного плана по созданию искусственных условий для привлечения заведомо невиновного Ю. к уголовной ответственности, при отсутствии оснований для проведения в отношении Ю. оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ), предусмотренных Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности", явно превышая свои должностные полномочия, дал устное указание подчиненным ему сотрудникам отдела уголовного розыска ОВД по <...> муниципальному району Г. и Б. выехать на пост дорожно-патрульной службы (ДПС), расположенный в селе <...> <...> муниципального района, для досмотра автомашины, в которой, по его словам, неизвестные преступники перевозят наркотики и оружие, тем самым существенно нарушив права и законные интересы Ю. Информацию о марке, номере автомашины и времени ее следования через пост ДПС Агаев пообещал сообщить позднее. Выполняя указание Агаева, Г. и Б. прибыли на пост ДПС в <...>, где стали ожидать более конкретную информацию об автомобиле, который им необходимо будет досмотреть.

В этот же период времени лицо, являвшееся обвиняемым по уголовному делу о преступлении, предусмотренном ст. 264 ч. 2 УК РФ, выполняя свою часть общего преступного плана, организовало при помощи своего знакомого К. не осведомленного о противоправном характере совершаемых действий, незаметное помещение в нишу передней правой двери автомашины Ю. свертка, в котором находились: смесь, в состав которой входило наркотическое средство - героин, массой 5,75 гр., и боеприпасы - 15 патронов к огнестрельному нарезному оружию калибра 5,45 мм. После осуществления указанных действий, данное лицо по телефону сообщило Агаеву номер автомашины Ю., время, когда тот проследует через пост ДПС в <...>, а также точное место в автомашине, где находятся наркотическое средство и боеприпасы. Агаев, получив эту информацию, по телефону продублировал ее Г. и Б. ожидавшим на посту ДПС.

Когда автомашина, управляемая Ю., следовала через пост ДПС в селе <...>, Г. и Б. остановили и досмотрели ее. При этом Б., осматривавший правую часть автомашины, заметил в нише передней правой двери - там, где, согласно сообщению Агаева, должны находиться перевозимые наркотические средства и боеприпасы, тряпичный сверток. Однако Б. не стал его изымать, сделал вид, что ничего не обнаружил, так как, обладая к этому времени информацией о фамилии водителя, догадался, что тот является потерпевшим по уголовному делу в отношении приятеля Агаева и, что имело место незаконное помещение в автомашину Ю. запрещенных предметов. В результате данного бездействия Б. наркотическое средство и боеприпасы, находящиеся в автомашине Ю., в ходе досмотра изъяты не были, и потерпевший Ю. после его окончания благополучно уехал с поста.

На следующий день, 27 января 2007 года, Ю. сам обнаружил в салоне своей автомашине ранее подброшенные наркотическое средство и боеприпасы и добровольно выдал их сотрудникам УВД <...> района <...>.

Агаев, узнав о данном обстоятельстве, и понимая, что в ходе проверки вскроется его роль в реализации преступного плана по созданию искусственных условий для привлечения заведомо невиновного Ю. к уголовной ответственности, желая скрыть факт направления им Г. и Б. на пост ДПС в селе <...> для досмотра автомашины Ю., совершенного с явным превышением должностных полномочий, решил организовать служебный подлог.

С этой целью в период с 5 по 14 февраля 2007 года он, находясь в своем служебном кабинете в помещении ОВД по <...> муниципальному району, дал устное указание подчиненному ему сотруднику отдела уголовного розыска ОВД по <...> муниципальному району, уголовное преследование которого прекращено в связи с деятельным раскаянием, составить подложный план проведения оперативно-розыскных мероприятий по предупреждению и раскрытию преступлений, в одном из пунктов которого указать на необходимость проведения совместно с сотрудниками ГИБДД проверки транспортных средств с целью обнаружения похищенных вещей, и датировать этот план январем 2007 года. Выполняя указание Агаева, указанное лицо изготовило подложный "План проведения оперативно-розыскных мероприятий на территории <...> муниципального района по предупреждению и раскрытию преступлений", в пункте 3 которого предусматривалось проведение совместно с ГИБДД проверки транспортных средств с целью обнаружения похищенных вещей. Данный подложный план был подписан лицом, его составившим, Агаевым, а также <...> ОВД по <...> муниципальному району К. и датирован 22 января 2007 года.

В этот же период времени Агаев дал устные указания лицу, составившему вышеуказанный подложный план, другому подчиненному ему, Агаеву, сотруднику отдела уголовного розыска, уголовное преследование которого также прекращено в связи с деятельным раскаянием, и <...> отдела уголовного розыска ОВД по <...> муниципальному району С. составить подложные рапорты о проведении ими в конце января 2007 года в рамках исполнения якобы существовавшего плана мероприятий по предупреждению и раскрытию преступлений от 22 января 2007 года, досмотра неопределенного круга автомашин с целью обнаружения похищенных вещей и включить в них сведения о досмотре автомашины Ю. Одновременно Агаев запросил у начальника отделения ГИБДД при ОВД по <...> муниципальному району списки автомашин, проверенных 26 января 2007 года сотрудниками ГИБДД на посту ДПС в <...>, после чего передал полученные данные тем своим подчиненным, которым он поручил составить подложные рапорты, чтобы они внесли их в свои рапорты для придания достоверности. Выполняя указание Агаева, лица, уголовное преследование которых прекращено в связи с деятельным раскаянием, и оперуполномоченный отдела уголовного розыска С. в период с 5 по 14 февраля 2007 года составили подложные рапорты о якобы проведенной ими в январе этого же года работе по досмотру нескольких автомашин.

Кроме того, в тот же период времени Агаев дал указание подчиненному ему сотруднику ОВД по <...> муниципальному району Г. найти рапорт любого сотрудника ОВД по <...> муниципальному району, составленный в конце января 2007 года об оперативном контакте, в котором имелось бы сообщение о лицах, совершивших преступление в районе <...> муниципального района. Когда Г. сообщил ему, что имеется рапорт оперуполномоченного С. от 24 января 2007 года о совершении тремя неизвестными лицами кражи в районе <...>, Агаев дал указание подчиненному ему сотруднику отдела уголовного розыска, уголовное преследование которого прекращено в связи с деятельным раскаянием, внести в данный рапорт ложные сведения о том, что преступники могут передвигаться на автомашине марки <...> черного цвета, в государственном номере которой имеются цифры, соответствующие цифрам в номере автомашины Ю. Выполняя указание Агаева, лицо, уголовное преследование которого прекращено в связи с деятельным раскаянием, в период с 5 по 14 февраля 2007 года внесло указанные изменения в рапорт <...> С. от 24 января 2007 года.

Так как внесение сведений в рапорт другим лицом недопустимо, и рапорт в таком виде не мог быть принят, данное лицо предложило С. переписать своей рапорт, включив в него сведения об автомашине Ю. Однако С. отказался выполнить данное предложение.

Изложенное подтверждается показаниями на предварительном следствии и в суде свидетелей Б., И. С. Б., П., Г., Ч., К., протоколом добровольной выдачи Ю. наркотического средства и патронов, заключениями химической и баллистической экспертиз, расшифровкой соединений с телефона, которым пользовался Агаев, другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре и получившими надлежащую оценку суда.

Доводы жалоб осужденного и адвоката Истоминой о том, что все собранные по делу доказательства являются недопустимыми, т.к. уголовное дело возбуждено не в отношении Агаева, а в отношении неопределенного круга лиц, являются несостоятельными, поскольку нормы ст. 146 УПК РФ допускают возбуждение уголовного дела, как в отношении конкретного лица, так и по факту обнаружения признаков преступления.

Из материалов дела видно, что уголовное дело было возбуждено 23 мая 2007 года по признакам преступлений, предусмотренных п. "г" ч. 2 ст. 228.1 УК РФ и ч. 1 ст. 286 УК РФ (т. 1, л.д. 1 - 2).

8 января 2008 года было возбуждено уголовное дело в отношении Агаева по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 299 УК РФ (т. 1, л.д. 35).

Несостоятельны и доводы жалобы адвоката Обухова о том, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору для пересоставления обвинительного заключения, в котором, по мнению адвоката, не было указано, какие нормы ведомственных инструкций и приказов нарушены Агаевым, а также не изложены показания ряда свидетелей.

По делу видно, что Агаев органами следствия обвинялся в совершении действий, явно выходящих за пределы его полномочий, недопустимость которых не требует специального запрета в нормативных актах.

Обвинительное заключение по делу соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ и оснований для возвращения дела прокурору у суда не было.

Не допущено судом и нарушения требований ст. 252 УПК РФ.

Осудив Агаева по ст. 33 ч. 3, ст. 292 УК РФ, суд не вышел за пределы предъявленного ему обвинения, не ухудшил положение осужденного и не нарушил его право на защиту.

Описав в приговоре действия другого лица, суд не вышел за пределы предъявленного Агаеву обвинения, какой-либо юридической оценки действиям указанного лица не дал, доводы жалобы адвоката Обухова и в этой части являются несостоятельными.

Как видно из протокола судебного заседания, показания свидетеля С. касались технических особенностей работы мобильной связи, а свидетель Б. пояснил суда об особенностях проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Их показания не касались фактических обстоятельств дела и сами по себе не могут свидетельствовать о виновности, либо невиновности Агаева, доводы его жалобы в этой части несостоятельны.

Оценив исследованные доказательства в совокупности, суд пришел к правильному выводу о том, что вина Агаева в превышении должностных полномочий и в организации служебного подлога доказана, обоснованно отвергнув его доводы о невиновности.

Соглашаясь с такой оценкой суда, Судебная коллегия находит несостоятельными аналогичные доводы жалоб осужденного и адвокатов, а также доводы об отсутствии в действия осужденного составов преступлений.

Из приговора видно, что в нем не содержатся сведения, составляющие государственную тайну, поэтому приговор был оглашен судом в полном объеме.

Действия осужденного судом квалифицированы правильно.

То обстоятельство, что суд в приговоре указал, что освобождает Агаева от отбывания наказания, назначенного по ст. 33 ч. 3, ст. 292 УК РФ, а не от наказания, не меняет существа принятого судом решения и не является основанием для отмены приговора.

Вместе с тем, приговор в части назначенного Агаеву по ст. 286 ч. 1 УК РФ наказания подлежит изменению по следующим основаниям.

Как видно из материалов уголовного дела, ранее Агаев был осужден по приговору Пермского районного суда Пермского края от 1 августа 2008 года по ст. 286 ч. 1 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно, приговор впоследствии был отменен в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, но не в связи с мягкостью назначенного наказания, поэтому при новом рассмотрении дела суд был не вправе назначить Агаеву наказание в виде реального лишения свободы.

При таких обстоятельствах доводы жалобы представителя потерпевшего Ю. Акмурзиной не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ,

Судебная коллегия

 

определила:

 

Приговор Пермского краевого суда от 2 ноября 2009 года в отношении АГАЕВА А.М.о. изменить, на основании ст. 73 УК РФ назначенное ему по ст. 286 ч. 1 УК РФ наказание в виде 2 лет и 6 месяцев лишения свободы считать условным с испытательным сроком 4 года.

Возложить на Агаева А.М.о. обязанности являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий исправление осужденных, и не менять постоянное место жительства без уведомления данного органа.

В остальном приговор оставить без изменения, кассационные жалобы осужденного Агаева А.М.о., адвокатов Обухова В.А., Истоминой Х., представителя потерпевшего Акмурзиной Г.А. - без удовлетворения.