ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 января 2010 г. N 32-009-65сп

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего - Степалина В.П.

судей - Иванова Г.П. и Каменева Н.Д.

рассмотрела в судебном заседании от 28 января 2010 года уголовное дело по кассационному представлению государственного обвинителя Рубановой Н.С. на приговор Саратовского областного суда с участием присяжных заседателей от 22 сентября 2009 года, которым

ГАЛУШКО Ю.С., <...>

оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 290 ч. 4 п. п. "в, г" УК РФ за непричастностью к совершению преступления.

За Галушко Ю.С. признано право на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи Иванова Г.П., выступление прокурора Соломоновой В.А., просившей приговор отменить и дело направить на новое рассмотрение, и адвоката Ведищева Н.П., возражавшего против удовлетворения кассационного представления, Судебная коллегия

 

установила:

 

органами предварительного следствия Галушко, работавший директором МУ "<...>" при администрации <...>, обвинялся в получении взятки через посредника в виде денег за действия в пользу взяткодателя и представляемых им лиц, которые входили в его служебные полномочия, путем вымогательства, в крупном размере.

Судья на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей постановил оправдательный приговор по этому обвинению.

В кассационном представлении (основном и дополнительном) ставится вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение.

Указывается, что на протяжении всего судебного разбирательства сторона защиты оказывала незаконное воздействие на присяжных заседателей. Адвокат Ведищев во вступительном слове заявлял, что в отношении Галушко была совершена провокация взятки, порочил свидетелей обвинения Е. и И., ставил под сомнение допустимость их показаний. Свидетелю Е. адвокат задавал вопросы процессуального характера, не относящиеся к фактическим обстоятельствам дела, выяснял у него обстоятельства составления и подачи потерпевшим Б. заявления, ставил под сомнение регистрацию этого заявления. До окончания судебного следствия адвокат комментировал прослушанные аудиозаписи и просмотренные видеозаписи, утверждая, что ими не зафиксированы разговоры о вымогательстве денег у Б. и факт передачи денег, хотя это не соответствовало действительности. Он же продолжал искажать содержание исследованных доказательств и в своей защитительной речи, в том числе, показания свидетеля Е. о передаче денег Галушко, ставил под сомнение допустимое доказательство - протокол выдачи денежных средств Е., пояснив, что именно по инициативе работников милиции ему были выданы <...> рублей. Однако председательствующий не останавливал адвоката, не делал ему замечаний и в напутственном слове не напомнил присяжным заседателям обо всех противоречащих закону действиях и высказываниях адвоката, и обратил их внимание лишь на одно его заявление о якобы имевшем месте получения доказательств под незаконным воздействием органов дознания и предварительного следствия.

Также в ходе судебного разбирательства было ограничено право государственного обвинителя на представление доказательств в том порядке, который был необходим для поддержания обвинения. Председательствующий, в частности, по ходатайству адвоката запретил государственному обвинителю до допроса свидетеля Е. и подсудимого Галушко оглашать документы, в которых упоминались их фамилии. Кроме того, государственный обвинитель был лишен возможности задать все вопросы свидетелю Е. Этот свидетель был отпущен председательствующим после допроса, хотя сторона обвинения настаивала на его дальнейшем присутствии в зале судебного заседания. Ходатайство же о повторном вызове Е. в суд председательствующий отказался рассматривать, потребовав от государственного обвинителя и потерпевшего представить вначале письменные вопросы к свидетелю, что не основано на законе.

Председательствующим был нарушен принцип объективности и беспристрастности при произнесении напутственного слова, поскольку в нем он в полном объеме привел показания свидетеля Е., в том числе об оказании на него психологического воздействия, и возложил на присяжных заседателей не свойственную им задачу самим определить допустимость показаний этого свидетеля.

Кроме того, председательствующий также задавал наводящие вопросы свидетелю Е. и делал при этом в присутствии присяжных заседателей определенные выводы о том, что Е. на предварительном следствии оговорил Галушко в вымогательстве взятки.

В возражениях адвокат Ведищев просит оставить кассационное представление без удовлетворения, а оправдательный приговор - без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления и возражений, Судебная коллегия считает, кассационное представление удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 385 УПК РФ, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его представителя лишь при таких нарушениях уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них.

Таких нарушений норм УПК РФ при рассмотрении дела не допущено.

Доводы кассационного представления о том, что государственный обвинитель был ограничен председательствующим в представлении доказательств, являются необоснованными.

Все доказательства, которые государственный обвинитель хотел представить присяжным заседателям, были исследованы в судебном заседании.

Что касается свидетеля Е., то, как следует из протокола судебного заседания, государственный обвинитель, хотя и был против того, чтобы свидетель Е. после его допроса был отпущен из зала суда, и ходатайствовал о повторном вызове этого свидетеля для дополнительного допроса, однако в конце судебного разбирательства не возражал против окончания судебного следствия в его отсутствие (т. 13 л. д. 61).

Не возражал против окончания судебного следствия в отсутствие свидетеля Е. и потерпевший Б. (т. 13 л.д. 68).

В связи с этим, ссылка автора кассационного представления на ограничение прав стороны обвинения на допрос свидетеля Е. не может быть признана обоснованной.

Необоснованными являются также доводы кассационного представления о том, что в ходе всего судебного разбирательства сторона защиты оказывала незаконное воздействие на присяжных заседателей.

Не может быть отнесено к такому роду воздействия на присяжных заседателей заявление адвоката во вступительном слове о провокации взятки, поскольку оно отражало суть занимаемой по делу защитой позиции.

Никаких данных о том, что адвокат ставил под сомнение допустимость показаний свидетелей Е. и И. протокол судебного заседания не содержит, и в кассационном представлении также не приведено аргументов в подтверждение этого довода.

Свидетель Е. допрашивался в судебном заседании по инициативе государственного обвинителя. Адвокат Ведищев действительно выяснял у него обстоятельства составления и подачи потерпевшим Б. заявления о вымогательстве у него взятки, однако свидетель пояснял, что оно было зарегистрировано в установленном законом порядке. При этом государственный обвинитель не возражал против вопросов, которые задавал адвокат свидетелю Е.

Когда же адвокат стал утверждать, что есть данные о том, что заявление Б. не было зарегистрировано, председательствующий принял возражения государственного обвинителя против таких высказываний адвоката и напомнил участникам судебного разбирательства, что им необходимо задавать вопросы по существу предъявленного обвинения, а выводы они могут делать в прениях сторон (т. 12 л.д. 177).

Что касается комментариев адвоката, сделанных им после прослушивания аудиозаписей и просмотра видеозаписей, то государственный обвинитель не только не возражал против таких действий адвоката, но и сам после прослушивания аудиозаписи разговоров Е. и Галушко от 13 декабря 2008 года комментировал эту запись (т. 13 л.д. 62).

К тому же, в своих комментариях адвокат, вопреки утверждениям государственного обвинителя в кассационном представлении, не искажал содержание исследованных аудио- и видеозаписей.

Также нельзя согласиться с утверждениями государственного обвинителя о том, что адвокат Ведищев в своей защитительной речи искажал содержание исследованных доказательств либо ставил под сомнение допустимость протокола выдачи работниками милиции денежных средств Е.

Таких данных протокол судебного заседания не содержит.

Необоснованными являются и доводы кассационного представления о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности при произнесении напутственного слова, поскольку возражений по этим мотивам государственным обвинителем заявлено не было (т. 13 л.д. 104).

Что касается показаний свидетеля Е., то председательствующий, в соответствии со ст. 340 ч. 3 п. 3 УПК РФ, напомнил присяжным заседателям, о чем пояснял этот свидетель на предварительном следствии и в судебном заседании. Предложение председательствующего дать оценку показаниям Е. и решить, каким его показаниям верить, не может рассматриваться, как возложение на присяжных заседателей не свойственной им функции самим определить допустимость показаний свидетеля (т. 13 л.д. 122).

Не может служить основанием для отмены приговора и оценка, невольно прозвучавшая в вопросе председательствующего к свидетелю Е. о том, что на предварительном следствии он оговорил Галушко в получении взятки, поскольку все показания Е. в судебном заседании как раз сводились к такому утверждению.

Таким образом, оснований для отмены приговора по доводам кассационного представления не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Саратовского областного суда с участием присяжных заседателей от 22 сентября 2009 года в отношении Галушко Ю.С. оставить без изменения, а кассационное представление - без удовлетворения.