ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 июня 2006 года

 

Дело N 66-о06-39

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                            Коннова В.С.,

    судей                                              Чакар Р.С.,

                                                     Фроловой Л.Г.

 

рассмотрела в судебном заседании от 29 июня 2006 г. кассационные жалобы осужденного Г., потерпевшего Ш., кассационное представление государственного обвинителя Степанова А.Б. на приговор Иркутского областного суда от 22 декабря 2005 года, которым

Г., <...>, судимый:

30 января 1996 года по ч. 2 ст. 144, ч. 1 ст. 148.1 УК РСФСР осужден к 3 годам лишения свободы с отсрочкой приговора на 2 года;

14 февраля 1997 года по ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 144 УК РСФСР с применением ст. 41 УК РСФСР к 10 годам лишения свободы, освобожден условно-досрочно 18 августа 2004 года на 1 год 7 месяцев 1 день,

осужден по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по предыдущему приговору и окончательно назначено 13 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Этим же приговором Г. оправдан по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ за отсутствием в его деянии состава преступления;

Б., <...>,

осужден по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 10 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Г. и Б. осуждены за убийство, совершенное группой лиц.

Кроме того, Г. оправдан по обвинению в умышленном убийстве Ш., совершенном с особой жестокостью, за отсутствием в его действиях состава преступления.

Как указано в приговоре, преступление совершено в отношении Т. в ночь с 9 на 10 декабря 2003 года возле села Нижняя Заимка.

Заслушав доклад судьи Чакар Р.С., объяснение осужденного Г., мнение прокурора Модестовой А.А., поддержавшей доводы кассационного представления, Судебная коллегия

 

установила:

 

в кассационных жалобах:

осужденный Г. просит отменить приговор, ссылаясь на непричастность к убийству потерпевшего. Утверждает, что не было с его стороны явки с повинной. Заявление о явке с повинной и протокол подписаны им при оказании на него давления после задержания;

потерпевший Ш. просит отменить приговор из-за несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, мягкости назначенного осужденным наказания. Согласен с доводами кассационного представления прокурора.

Государственный обвинитель Степанов А.Б. просит об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение в связи с его незаконностью и необоснованностью, а также несправедливостью в отношении Г., которому назначено чрезмерно мягкое наказание. Выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, носят предположительный характер, так как не основаны на исследованных доказательствах, в частности, на показаниях Б. Неправильно применены нормы общей части УК РФ.

Адвокат Бычкова С.К. в защиту интересов Г. в возражении на кассационное представление находит его доводы необоснованными.

Государственный обвинитель Степанов А.В. в возражении на кассационную жалобу осужденного Г. оценивает его доводы как надуманные.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, представления и возражений на них, Судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, а дело направлению на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 379 УПК РФ одним из оснований отмены приговора в кассационном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.

Ст. 380 УПК РФ относит к этому основанию отмены приговора следующее: выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда; выводы суда содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или определения меры наказания.

Эти нарушения закона по делу повлекли за собой неправильное применение уголовного закона и назначение несправедливого наказания Г.

В основу приговора положены показания Б. на предварительном следствии о том, что вечером 9 декабря 2003 года, проснувшись от лая собаки, увидели с Г. возле сторожки Ш. и Т. Ш. стал кричать, угрожать им, поджег дверь и стал стрелять по окнам сторожки. Ш. стал залезать в окно кухни, оказался на столе и он сбросил его на пол. В это время Г. схватил доску и ею три раза ударил по затылочной части головы Ш. и тот потерял сознание, но был еще живой, то есть еще дышал. Он предложил Г. связать Ш. и потушить пожар, но Г. отказался и сбросил Ш. в подполье, которое закрыл и сверху поставил тумбочку. После этого он и Г. выскочили из сторожки и убежали, а затем вышли на дорогу через лес и около первого мостика догнали Т., который шел в сторону села Нижняя Заимка. Г. предложил ему убить Т., чтобы не было свидетелей. Он согласился с предложением Г. Он и Г. напали на Т., схватили за руки и повели к реке Бирюсе. Когда подошли к берегу, Г. дал ему топор, он прорубил прорубь. Он и Г. схватили Т. за ноги и руки, подтащили к проруби и пытались столкнуть его головой в прорубь, но Т. сопротивлялся, упирался. Тогда Г. достал из кармана нож и ударил им Т. 2-3 раза в область левого плеча. После этого они столкнули Т. в прорубь и тот утонул. Нож и топор Г. также сбросил в прорубь, после чего засыпал его снегом. Они вышли на дорогу и пошли в село, встретили его мать и отчима, ехавших к ним в сторожку. Вместе поехали домой. Когда Г. ушел звонить, он рассказал отчиму как убили Ш., затем рассказал как убили Т. Через некоторое время на дискотеке в состоянии опьянения он кому-то рассказал, что убил безногого Т.

Основываясь на этих показаниях, подтвержденных другими доказательствами: показаниями отчима Б. - свидетеля Е., матери Б. - свидетеля С., данными протоколов осмотра места происшествия - сгоревшей сторожки, правого берега реки Бирюса, выводами судебно-медицинской экспертизы, данными протокола опознания, суд пришел к выводу, что Г. сбросил Ш. в подполье, находясь в состоянии необходимой обороны, а убийство Т. осужденные совершили, опасаясь, что Т. сообщит о случившемся с Ш.

При этом суд указал в приговоре, что "для Г. не было очевидным, что Ш. придет в себя и не продолжит нападение, поэтому он имел право обороняться и, в частности, таким способом, как сбросив его в подполье. Более того, нападение Ш. совершил не один, а совместно с Т., при этом было использовано ружье, которое осталось за пределами сторожки и находилось в руках нападавших, что представляло реальную угрозу для жизни Г. и Б.".

Эти выводы суда не согласуются с положенными в основу приговора показаниями Б. о том, что Г. нанес три удара доской по затылочной части головы Ш. и он потерял сознание, но был живой, еще дышал. Г. отказался тушить пожар, сбросил Ш. в подполье, которое закрыл и сверху поставил тумбочку.

За пределами оценки суда остались вопросы: было предотвращено посягательство со стороны Ш.; было ли оно окончено в момент, когда он лежал без сознания; зачем Ш. сбросил в подполье Г.; для чего он закрыл подполье и поставил сверху тумбочку, оставив в подполье горящей сторожки Ш.

Вывод суда о том, что Ш. совершил нападение с Т. не соответствует тому, что установил суд, так как при описании обстоятельств происшествия лишь указано, что Т. пришел к сторожке вместе с Ш.

Вывод о том, что ружье находилось в руках нападавших за пределами сторожки нельзя признать корректным с учетом того, что Ш. находился в бессознательном состоянии без ружья в сторожке, а у Т., как следует из материалов дела, отсутствовали кисти рук и ступни ног, а мог ли он применять ружье не выяснено и не установлено, что ружье находилось у него. Кроме того, в приговоре указано, что, покинув сторожку, осужденные догнали Т. у мостика, то есть его не было уже у сторожки.

При описании обстоятельств происшествия, как уже ранее указывалось, не описаны действия Т. по нападению на осужденных, однако при оценке доказательств суд ссылается неоднократно на то, что нападал и Т., что нельзя признать основанным на законе.

Оценив действия Г. по отношению к Ш., как совершенные в состоянии необходимой обороны, суд исключил признак убийства Т. "с целью скрыть другое преступление", расценив это обстоятельство как мотив совершения убийства, а квалифицирующий признак совершения убийства в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, исключен со ссылкой, что Т., несмотря на ампутацию обеих ступней и передвижение на коленях, был физически силен, выполнял физическую работу и "тем более, участвовал совместно с Ш. в нападении".

Эта оценка, а также выводы суда содержат в себе противоречия, вызванные произвольным толкованием исследованных по делу доказательств.

Ссылаясь на то, что в соответствии с заключением эксперта причина смерти Ш. не установлена, а Г. не признавал умысел на убийство путем сожжения, суд указал, что сомнения следует толковать в пользу подсудимого. При этом не оценены показания Б. о том, что Г. отказался тушить пожар, сбросил Ш., находившегося без сознания, но дышавшего, в подполье, закрыл его и поставил сверху тумбочку.

Таким образом, по делу не выполнено требование о всестороннем, полном анализе всех доказательств по делу, а выводы суда противоречат этим доказательствам, что повлекло за собой неправильное применение закона и назначение несправедливого наказания в отношении Г.

При новом судебном разбирательстве необходимо исследовать все доказательства по делу, с соблюдением уголовно-процессуального закона оценить их, привести в приговоре мотивы признания одних достоверными, а других отвергнутыми, на этой основе привести описание преступного деяния, признанного доказанным, с конкретизацией действий каждого из участников происшествия и указанием всех обстоятельств места, времени и других, имеющих значение для правовой оценки содеянного.

При квалификации действий необходимо тщательно проверить условия правомерности необходимой обороны, особенно, его наличность.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

обвинительный и оправдательный приговор Иркутского областного суда от 22 декабря 2005 года в отношении Г., Б. отменить и дело направить на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд.

Меру пресечения в отношении Г., Б. оставить прежнюю - заключение под стражу.

Продлить срок содержания под стражей Г., Б. на три месяца.

 

Председательствующий

В.С.КОННОВ

 

Судьи

Р.С.ЧАКАР

Л.Г.ФРОЛОВА