ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 5 ноября 2003 г. N 78-о03-196
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего - В.Н. Лутова
судей - И.И. Грицких и М.М. Магомедова
рассмотрела в судебном заседании от 5
ноября 2003 года кассационные жалобы осужденного М.В. и адвоката Уварова Н.А.
на приговор Санкт-Петербургского городского суда от 3 июня 2003 года, которым
М.В., родившийся
15 июля 1962 года, несудимый,
осужден:
по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п.
"б" УК РФ к 12 годам лишения свободы;
по ст. 222 ч. 1 УК РФ к 2 годам лишения
свободы и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено
13 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Срок отбытия наказания исчисляется с 27
июля 1998 года.
Постановлено взыскать с М.В. в пользу Ш.
в счет возмещения морального вреда 100000 рублей.
М.В. осужден за
покушение на умышленное причинение смерти Ш. в связи с выполнением им своего
общественного долга, а также за незаконное ношение огнестрельного оружия и
боеприпасов.
Преступления совершены при
обстоятельствах, указанных в приговоре.
Заслушав доклад судьи Магомедова М.М.,
выступление адвоката Фадеичева Ю.В., просившего приговор отменить, выступление
адвоката Пальму В.И. и прокурора Митюшова В.П., просивших приговор оставить без изменения, Судебная коллегия
установила:
в кассационных жалобах:
осужденный М.В. просит приговор в
отношении него отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение. В
обоснование своих просьб он ссылается, на то, что дело рассмотрено незаконным
составом суда, т.е. в деле принимали участие в качестве народных заседателей Л.
и В. не избранные таковыми. Нарушено его право на защиту. Его отвод адвокату не
был рассмотрен. Дело судом было рассмотрено с обвинительным уклоном, а приговор
основан на предположениях и догадках. Он не совершал покушение на убийство
потерпевшего, а во время совершения преступления он находился в г. Москве.
Органами следствия и судом не проверялись другие версии совершения преступления
в отношении Ш.
Судом не дана оценка тому обстоятельству,
что потерпевший в своих первых показаниях говорил, что ранее стрелявшего в него
человека он не видел, описывал его совсем по другому, что опознание по
фотографиям проведен с нарушением. Некоторые доказательства по делу
сфальсифицированы. В приговоре искажены показания свидетелей М., З., а
показания свидетелей подтвердивших его алиби безосновательно отклонены;
адвокат Уваров Н.А.
ссылаясь на вынесение приговора незаконным
составом суда просит его отменить.
В возражениях на кассационные жалобы
адвокат Пальму В.И. и государственный обвинитель Меркушева М.А. просят приговор
оставить без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы
кассационных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия находит приговор
законным и обоснованным.
Выводы суда о виновности М.В. в покушении
на умышленное причинение смерти Ш. в связи с выполнением им общественного
долга, а также в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов,
являются правильными и основаны на исследованных в судебном заседании
доказательствах подробно и правильно изложенных в приговоре.
Так, из показаний потерпевшего Ш. видно,
что в июне 1994 года его дочь и двух ее подруг изнасиловали. По подозрению в
совершении преступления были задержаны и впоследствии арестованы Д., К., К.,
К., П. и Р. В период следствия ему предлагали деньги за изменение показаний дочерью.
Он отказался, на что ему сказали: "Смотри
пожалеешь". В целях исключения давления на дочь он сопровождал ее, нанял
ей охранника, а также настраивал, чтобы она давала правдивые показания. В ходе
суда, одна из подруг дочери - Л. изменила показания в сторону смягчения вины
подсудимых, объяснив ему, что знакомыми подсудимых на нее было оказано
давление.
Не менее двух раз: летом 1995 года и
весной - летом 1997 года, у здания суда и в коридоре он видел М.В. с женой
подсудимого К., среди тех людей, которые в дни заседания суда приходили в суд в
"группе поддержки" подсудимых. Заседание суда было отложено на
октябрь 1997 года.
9 сентября 1997 года около 10 часов он,
из своей квартиры, расположенной на 2-м этаже с собакой вышел погулять.
Спускаясь к выходу встретил Ю., живущую на 8 этаже.
Когда Ю. уехала на лифте, его собака неожиданно побежала на
второй этаж и ему пришлось вернуться за ней. Когда он поднимался, увидел
осужденного М.В., спускавшегося навстречу. Тот был в куртке, на голове
шляпа-афганка "защитного" цвета, на руках белые хлопчатобумажные
перчатки. Он сразу узнал М.В., т.к. видел его среди знакомых подсудимых у суда,
где рассматривалось дело, и стал звать на помощь. М.В. распахнул куртку, под
которой держал пистолет с глушителем. Он пытался выбить пистолет, но не смог
этого сделать и тут раздались выстрелы. Первый попал ему в верхнюю челюсть,
второй в грудь. После он получил удар ногой ниже груди и упал. Когда он лежал
М.В. произвел выстрелы в область живота и он упал
лицом вниз. Затем осужденный произвел еще выстрел в его затылок и бросил
пистолет. Он с криком побежал за М.В., но смог лишь выйти из подъезда и сел под
дерево. Возле него собрались люди, которым говорил, что стрелявший был среди тех кто были в суде на стороне подсудимых. 10 - 15 минут пока
не приехала скорая помощь он находился в сознании. Некоторое время в связи с
ранением челюсти у него был зашинирован рот. Как
только он смог говорить рассказал своему другу Я., что подозревает в покушении
одного из друзей подсудимых, видевшего на процессе по делу об изнасиловании его
дочери. О своих подозрениях он рассказал и оперативному работнику, допросившему
его. При предъявлении на опознание по фотографии он сразу узнал М.В. как
человека, стрелявшего в него. У него каких-либо оснований для оговора
осужденного не было.
Эти показания потерпевшего суд
обоснованно признал правильными и положил в основу приговора, т.к. они являются
последовательными и соответствуют другим доказательствам по делу.
Так, осужденный
М.В., хотя отрицал знакомство с Ш. и покушение на его убийство, пояснил, что он
по совместному проживанию в г. Темиртау знал К., Б., К. и П. Был знаком с Д. и
Р., слышал о К. Приехав после службы в Санкт-Петербург, где в это время
проживали Б. и К., он продолжил общение с ними. Затем по совместной работе узнал К. Летом 1994 года от К. или от Б.
узнал, что К., Р., П., Д., К. и К. арестовали за изнасилование. Ему было
известно, что потерпевшими были три девушки. Он подписывал характеристику на
К., представленную в суд. Не отрицал, что он мог провожать К. до здания суда в
дни слушания дела.
Факт знакомства М.В. с лицами
привлеченными к уголовной ответственности за изнасилование дочери Ш. и то
обстоятельство, что он подъезжал к зданию суда подтвердила и свидетель К.
Из показаний свидетеля Я. видно, что
после перевода Ш. из реанимации в обычную палату, он посетил потерпевшего и тот
рассказал, что стрелявшего в него человека он сразу узнал, т.к. видел того в
суде в "группе поддержки" подсудимых по делу об изнасиловании его
дочери.
Свидетель Б. пояснил, что 9 сентября 1997
года, получив сообщение о покушении, он через 10 минут был на месте
происшествия, где увидел потерпевшего Ш. Тот был в
сознании и сказал, что человека, стрелявшего в него, он видел среди знакомых
подсудимых в здании суда, где слушалось дело по изнасилованию его дочери.
Свидетели М. и Т. дали описание примет и
одежды человека, уходившего с места происшествия, практически совпадающие с
приметами, описанными Ш.
При осмотре места происшествия на
лестничной площадке и лестнице обнаружены 3 стреляные гильзы, пуля, оболочка от
пули, фрагмент свинца, пистолет с глушителем без патронов.
По заключению баллистической экспертизы обнаруженный на месте происшествия пистолет с
глушителем пригоден для стрельбы. 3 гильзы и пуля выстреляны из указанного пистолета.
На куртке потерпевшего имеются повреждения, образованные от двух выстрелов
произведенных спереди и от одного сзади.
Согласно заключений
судебно-медицинских экспертиз Ш. причинены 4 огнестрельных пулевых ранений:
проникающее слепое ранение живота; слепое проникающее ранение грудной клетки
слева; ранение челюстей, верхней губы, языка, слизистой оболочки рта; ранение
затылочной области.
Ранения в области живота и груди
причинили тяжкий вред здоровью Ш., в области челюстей - средней тяжести, а в
области затылка - легкий.
Показаниям Ш. изложенным в протоколе его
допроса от 12 сентября 1997 года (т. 1 л.д. 27 - 28),
где указано, что мужчину стрелявшего в него он ранее не видел и знаком не был,
судом дана оценка.
Потерпевший по поводу этих показаний
пояснил, что во время указанного допроса он не мог говорить, т.к. рот его был
"зашининован", он объяснялся кивками головы
и полагает, что следователь неправильно понял его ответ на
вопрос видел ли он ранее стрелявшего.
То обстоятельство что именно таким
образом велся допрос подтверждается и записью в
протоколе присутствовавшего на допросе психиатра о том, что "на
поставленные вопросы больной отвечал утвердительным или отрицательным кивком
головы. Словесный контакт невозможен из-за полученных повреждений".
При таких обстоятельствах, суд
обоснованно пришел к выводу, что в этом протоколе допроса следователем
неправильно понят ответ Ш.
Поэтому доводы жалоб о том, что в своих
первоначальных показаниях Ш. утверждал, что ранее не видел стрелявшего в него
человека, являются несостоятельными.
Также необоснованными являются и
утверждения о проведении опознания М.В. по фотографии. Как видно из материалов
дела на момент проведения опознания М.В. задержан не был и поэтому опознание по
фотографиям проведено с соблюдением требований закона.
Ни из показаний Ш., ни из показаний
свидетеля З., участвовавшей в качестве понятой при проведении опознания не
вытекает, что перед опознанием фотография М.В. была показана Ш.
Доводы жалоб об искажении в приговоре
показаний свидетелей, фальсификации доказательств не основаны на материалах
дела.
Утверждения М.В. о том, что во время
совершения покушения на убийство Ш. он находился в г. Москве и не мог совершить
это преступление судом проверялось и не нашло своего подтверждения.
Показаниям свидетелей Б., К., А., С., Д.,
К., С. и З. судом дана оценка.
За исключением З. никто из указанных
свидетелей не подтверждал то обстоятельство, что 9 сентября 1997 года М.В.
находился в г. Москве. Указанные лица и З. являлись хорошими знакомыми М.В. Поэтому вывод суда о том, что ими такие показания даны с
целью помочь своему знакомому М.В. является обоснованным.
Л. и В. народными заседателями были
избраны в соответствии с законом, затем их полномочия продлевались, также с
соблюдением требований закона.
Рассмотрение дела в отношении М.В. было
начато до отмены их полномочий. Поэтому они в соответствии с требованиями ст.
241 УПК РСФСР и ст. 242 УПК РФ имели право участвовать в рассмотрении этого
дела до его завершения.
В связи с чем, доводы жалоб и в этой
части являются несостоятельными.
Утверждения М.В. о нарушении его права на
защиту не основаны на материалах дела.
Таким образом, оценив собранные
доказательства в их совокупности, суд обоснованно пришел к выводу о виновности
М.В. в покушении на убийство другого лица в связи с выполнением потерпевшим
общественного долга и в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов.
Действиям М.В. судом дана правильная
правовая оценка.
Наказание осужденному М.В. назначено в
соответствии с законом, учетом тяжести совершенного преступления и данных о его
личности.
Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК
РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Санкт-Петербургского городского
суда от 3 июня 2003 года в отношении М.В. оставить без изменения, а жалобы
осужденного М.В. и адвоката Уварова Н.А. - без удовлетворения.