||  Судебная система РФ  ||   Документы Верховного суда РФ  ||   Документы Конституционного суда РФ  ||   Документы Высшего арбитражного суда РФ  ||  

алготрейдинг на Python и Backtrader, уроки по алготрейдингу

 

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 ноября 2002 г. N 5-о02-193

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Ермилова В.М.,

судей Ламинцевой С.А. и Бурова А.А.

рассмотрела в судебном заседании от 28 ноября 2002 года кассационные жалобы осужденных Б.В., Р.С. и адвокатов Лапутина Ю.М., Коновала А.И. на приговор Московского городского суда от 28 марта 2002 года, которым

Б.В., <...>, несудимый -

осужден по ст. 209 ч. 1 УК РФ к 13 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 126 ч. 3 УК РФ к 10 годам лишения свободы, по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 162 ч. 3 п. "а" УК РФ к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 148 ч. 5 УК РСФСР к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. ст. 17 ч. 4, 102 п. п. "г", "е", "и", "н" УК РСФСР к 13 годам лишения свободы, по ст. 102 п. п. "г", "и", "н" УК РСФСР к 15 годам лишения свободы и по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ к 23 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества;

Р.С., <...>, несудимый -

осужден по ст. 209 ч. 2 УК РФ к 9 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 126 ч. 3 УК РФ к 6 годам лишения свободы, по ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по 162 ч. 3 п. "а" УК РФ к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. 111 ч. 3 п. "в" УК РФ к 6 годам лишения свободы, по ст. 148 ч. 5 УК РСФСР к 7 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ст. ст. 17 ч. 4, 102 п. п. "г", "е" УК РСФСР к 9 годам лишения свободы, по 17 ч. 6, 102 п. п. "г", "е", "и", "н" УК РСФСР к 8 годам лишения свободы, по ст. 102 п. п. "г", "и", "н" УК РСФСР к 13 годам лишения свободы и по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ к 16 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества.

Б.В. и Р.С. осуждены также по ст. 325 ч. 2 УК РФ и освобождены от наказания на основании ст. 5 ч. 4 УПК РСФСР за истечением срока давности.

Постановлено взыскать: с Б.В. и Р.С. солидарно в пользу Р.А. 3 920 452 рубля 20 копеек, эквивалентных 126 000 долларов США, в счет похищенных денег и имущества; с Б.В. 18 000 рублей и с Р.С. 4 000 рублей в пользу К.А. в счет компенсации морального вреда.

Этим же приговором осуждены Л.С., Г.С. и Г.А., в отношении которых приговор не обжалован.

Заслушав доклад судьи Ермилова В.М., объяснения осужденных Р.С., Б.В. и адвоката Коновала А.И., поддержавших свои кассационные жалобы, мнение прокурора Вощинского М.В., полагавшего оставить приговор без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

Б.В. признан виновным в создании устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан и организации, а также в руководстве бандой и в участии в ней, Р.С. признан виновным в участии в банде и в совершаемых ею нападениях.

Они же признаны виновными в похищении людей, в вымогательстве, в разбое и в похищении паспорта.

Кроме того, Б.В. признан виновным в убийстве и в организации убийства, а Р.С. в убийстве, в организации убийства, в пособничестве убийству и в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Преступления совершены в 1996 - июле 1997 года в г. Москве при отягчающих обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Осужденный Б.В. вину в инкриминируемом преступлении не признал, осужденный Р.С. вину признал частично.

В кассационных жалобах:

осужденный Б.В. (в основной и дополнительных) считает, что осужден незаконно. Ссылается на личные взаимоотношения с председательствующим состава суда и на то, что был лишен права участия в судебном разбирательстве, так как незаконно был удален из зала судебного заседания, что не была разъяснена ст. 51 Конституции РФ. Ему было отказано в защите адвокатом, с которым было заключено соглашение. Адвокату, который ему был назначен, он заявил отвод и тот осуществлял его защиту формально, и с которым у него были расхождения в позиции по уголовному делу. Когда он добивался справедливости, то его в помещении суда избивали. Утверждает, что не был ознакомлен с материалами уголовного дела, не получил копию обвинительного заключения. Утверждает, что дело в отношении него сфабриковано заинтересованными лицами, в частности Р.А., следствие проведено неполно, необъективно, с обвинительным уклоном, следователь относился к нему предвзято, показания свидетелей даны под давлением органов следствия, его избивали, нарушено его право на защиту. Считает существенным нарушением уголовно-процессуального закона отказ в рассмотрении дела с участием присяжных заседателей. Полагает, что выводы суда в приговоре основаны на предположениях, и они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Утверждает, что приговор не был провозглашен в полном объеме. Указывает, что он гражданин Украины и его родной язык - украинский, что он не может свободно изъясняться на русском языке, однако, несмотря на его требования, ему не дали возможности пользоваться услугами переводчика и давать объяснения на родном языке ни на предварительном следствии, ни на суде. Считает, что были нарушены нормы международного права. Утверждает, что он не виновен, что к совершенным преступлениям непричастен. Просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение;

осужденный Р.С. (основной и дополнительной) не согласен с приговором, считает, что ему назначено строгое наказание и осужден он необоснованно. Признавая вину в вымогательстве имущества у П., не признает вину в похищении П. и в организации убийства потерпевшего. Указывает, что об убийстве П. и его обстоятельствах узнал из разговора между Б.В., Г.А. и Л.С., из которого понял, что инициаторами этого преступления были Б.В. и Г.А. Утверждает, что у него умысла на убийство Х., признает вину в причинении Х. тяжких телесных повреждений и просит переквалифицировать его действия со ст. 102 п. п. "г", "и", "н" на ст. 108 ч. 2 УК РСФСР. Не признает вину в убийстве Э.Д., о подготовке данного преступления узнал из разговора с Б.В. По его мнению, в материалах дела отсутствуют доказательства того, что обнаруженные 2 и 3 сентября 1997 года останки неизвестного мужчины принадлежат Э.Д. Отрицает вину в разбойном нападении на Э.Д. и указывает, что в судебном заседании он показал, что о похищении кредитных карточек и паспорта у Э.Д. ему не было известно. Также не признает вину в разбойном нападении на Ф.Д. Полагает, что его действия в отношении К.А. и Г. следовало бы квалифицировать как захват и насильственное удержание лица в качестве заложника, совершенное в целях воздействия на третье лицо. Указывает, что пистолет он приобрел незадолго до ареста, поэтому не мог его применять при совершении преступлений. Полагает, что его участие в банде следует квалифицировать по ст. 77 УК РСФСР, а не по ст. 209 ч. 2 УК РФ. Утверждает, что во всех преступлениях, участником которых оказался, он занимал самую пассивную роль, так как был очень молод и введен в заблуждение. Являясь участником банды выполнял указание лидера Б.В., не зная истинных целей преступлений. Раскаивается в содеянном, и заверяет, что за годы нахождения в изоляции от общества он исправился. Полагает, что суд незаконно конфисковал принадлежащую ему квартиру, в которой он проживал с семьей. Просит приговор в отношении него изменить;

адвокат Лапутин в защиту осужденного Б.В. считает, что обвинение Б.В. основано лишь на противоречивых показаниях некоторых подсудимых и свидетелей обвинения. Утверждает, что свидетели Ф.Д., Б., К. и И.А. в ходе следствия давали показания под активным давлением органов предварительного следствия, в судебное заседание никто из них не явился. Подсудимые Р.С., Г.А. и отчасти Л.С. и Г.С. показания против Б.В. давали с целью преуменьшить свою ответственность и возложить ее на Б.В. Полагает, что из показаний Б.В. в ходе предварительного следствия, а также его жалоб, усматривается его позиция, что он никаких преступлений не совершал, материалы уголовного дела сфабрикованы следственными органами по заказу Р.А., органами предварительного следствия применялись незаконные методы его ведения. Он поддерживает такую позицию Б.В. и считает, что тот осужден незаконно. Просит приговор в отношении Б.В. отменить, дело производством прекратить за недоказанностью;

адвокат Коновал в защиту осужденного Р.С. полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленных судом, что неправильно применен уголовный закон. Считает, что действия Р.С. должны быть квалифицированы не по ст. 209 ч. 2 УК РФ, а по ст. 77 УК РСФСР, предусматривающей менее суровое наказание за совершенное преступление. Утверждает, что доказательств о причастности Р.С. в похищении П. ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия не добыто, как и не доказана вина Р.С. в организации убийства П. Считает, что выводы суда о доказанности вины Р.С. в убийстве Х. не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Указывает на то, что Р.С. признан виновным в похищении у гражданина Турецкой Республики Э.Д. паспорта. Однако, по его мнению, УК РСФСР не содержалось нормы, устанавливающей преступность такого рода. Полагает, что доказательства, положенные в основу обвинения Р.С. в разбое в отношении Ф.Д. противоречивы и не могут быть признаны неопровержимыми, а также не добыто неопровержимых доказательств о причастности Р.С. к похищению К.А. и Г. и вымогательству у Ш. 200 000 долларов США. Указывает, что Р.С. единственный из подсудимых, который частично признал вину и раскаялся, положительно характеризуется, его родители страдают заболеваниями. Просит приговор в отношении Р.С. изменить на основании ст. 379 УПК РФ и применить более мягкое наказание.

В возражении на кассационные жалобы осужденного Б.В. и адвоката Лапутина Ю.М. государственный обвинитель Бунтин Д.И. считает, что доводы жалоб являются необоснованными, что вина Б.В. полностью доказана совокупностью доказательств по делу. Просит кассационные жалобы отклонить.

Проверив материалы дела, и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия находит их не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Выводы суда о доказанности вины осужденных в совершенных преступлениях основаны на собранных по делу доказательствах, непосредственно, полно и объективно исследованных в судебном заседании.

Так, вина Б.В. и Р.С. в похищении Р.А. в составе банды и в вымогательстве у потерпевшего имущества подтверждается показаниями потерпевшего Р.А., свидетелей и другими доказательствами.

Из показаний потерпевшего Р.А. видно, что он являлся генеральным директором ХК "Крылья Советов", 2 сентября 1996 года к нему в офис зашли ранее незнакомые Б.В., Р.С. и С. Под угрозой пистолета, который был у Б.В., они вывели его из офиса, посадили в автомашину, на которой вывезли за город и поместили в подвале дома. Здесь его поставили к стене, Б.В., с целью запугивания, выстрелил три-четыре раза поверх головы. После этого потребовали вернуть долг Р., и, кроме того, отдать им автомашину. Опасаясь за свою жизнь, он вынужден был согласиться с их требованиями. Б.В. и Р.С. поехали к нему на квартиру, где забрали его паспорт, а потом завладели его автомашиной "Кадиллак-Севиль", на которой поехали в нотариальную контору, где он оформил генеральную доверенность на имя Б.В., по которой тот получил в свое распоряжение указанную автомашину, стоимостью 80 000 долларов США. О совершенном в отношении него преступлении Б.В. и Р.С. он рассказал Р. После этого, начиная со 2 сентября 1996 года, он попал в зависимость от Б.В. и Р.С., которые длительное время путем вымогательства завладели его имуществом в крупном размере. Он вынужден был передать им принадлежащую ему автомашину марки "Опель Франтера", стоимостью 8 000 рублей. Они потребовали выписать на них доверенность на право распоряжения этой автомашиной. Он понимал, что в случае отказа они могут расправиться с ним, поэтому оформил доверенность на имя Б.В. Впоследствии Б.В. и Р.С. передали автомашину Ф.Д. и он ее получил обратно в мае 1997 года. В феврале 1997 года по указанным выше причинам он передал в распоряжение Б.В. и Р.С. автомашину марки "Шевроле Тахое", которая числилась на балансе РОО СКК "Крылья Советов". Находясь в зависимости от Б.В. и Р.С., опасаясь за свою жизнь и жизнь близких людей, он вынужден был по их требованию систематически до июля 1997 года передавать крупные суммы денег. В декабре 1996 года передал Б.В. и Р.С. 5 000 долларов США, 23 февраля 1997 года - 20 000 долларов США, 5 марта 1997 года - 5 000 долларов США, 15 марта 1997 года - 6 000 долларов США, 25 апреля 1997 года - 5 000 долларов США, 20 июля 1997 года - 5 000 долларов США. В этот день они требовали передать им автомашину "Шевроле Тахое". Он пообещал им выполнить их требования. Понимая, что данным требованиям не будет конца, а также опасаясь за свою жизнь, он решил о деятельности Б.В. и Р.С. заявить в органы милиции. Зная изворотливость и хитрость Б.В., он договорился с ними о встрече на следующий день у него в квартире, где стояла записывающая аппаратура. В назначенное время они пришли, Б.В. настоятельно требовал отдать ему автомашину и деньги в сумме 25 000 долларов США. По окончании разговора они ушли, но вечером 28 июля 1997 года они вновь появились у него дома и потребовали отдать им "Джип" и 100 000 долларов США. Для разрешения этих вопросов он договорился с ними встретиться на следующий день. Об этом он сообщил начальнику службы безопасности РОО СКК "Крылья Советов" И., который о фактах вымогательства поставил в известность РУОП г. Москвы. 29 июля ему позвонил Б.В. и назначил встречу в кафе "Сам", куда он приехал на автомашине "Шевроле Тахое". В кафе уже находились Р.С. и Б.В., последний заявил, что машину они забирают, и что он должен передать еще 100 000 долларов США, из которых 25 000 долларов должен отдать уже 30 июля 1997 года. Когда он стал отказываться выполнить их требования, то они стали угрожать расправой ему и его близким. Испугавшись угроз, он сказал, что техпаспорт в машине, отдал ключи Б.В. и ушел домой. Через некоторое время позвонил И. и сообщил, что по его заявлению задержали Б.В. и Р.С. Он написал заявление о привлечении указанных лиц к ответственности за вымогательство и передал кассету с видеозаписью встречи на квартире с Б.В. и Р.С.

Считать, что потерпевший Р.А. оговорил Б.В. и Р.С., как это утверждается в кассационных жалобах, нет оснований, поскольку достоверность показаний потерпевшего объективно подтверждается оглашенными в судебном заседании показаниями свидетелей С., Р., Р.Ю. и других, полно изложенных в приговоре, а также протоколами обыска по месту жительства Б.В., другими доказательствами, анализ и оценка которым даны в приговоре.

Вина БВ. и Р.С. в похищении П., в вымогательстве у него имущества и в соучастии в убийстве потерпевшего установлена показаниями потерпевших П., Р.А., свидетелей Б., А. и других, протоколами осмотра места происшествия, протоколами опознания, заключениями экспертиз и другими доказательствами, изложенными в приговоре.

Из показаний потерпевшей П. усматривается, что она слышала, как Г.А. требовал от мужа 10 миллионов рублей, при этом угрожал ему убийством. Дней через десять муж решил продать недостроенный дом в деревне Ямонтово, для чего 4 октября 1996 года поехал в офис к С., фирма которого занималась строительством дома. После чего П. домой не вернулся. Охранник фирмы сказал, что П. заходил на территорию фирмы, но он не видел, как тот выходил, и обратил внимание, что выезжала какая-то автомашина с затемненными стеклами. Впоследствии от К. ей стало известно, что на шестой день после исчезновения, П. звонил ей домой и просил помочь достать ему деньги, при этом обещал перезвонить, но так и не сделал этого.

Потерпевший Р.А. показал, что в октябре 1996 года с Б.В. и Р.С. посетил в деревне Терехово г. Москвы, где увидел П., которого с трудом узнал, так как П. был очень сильно избит. Там же находились Л.С., Г.С., Л. и Г.А. В его присутствии Г.А. и Р.С. били П. ногами. Затем Б.В. и Г.А. ножом резали туловище П. Примерно через два дня в разговоре Б.В. сказал, что П. они закопали.

Из протокола осмотра места происшествия с участием Г.С. видно, что в месте, указанном Г.С., после снятия с помощью лопат поверхностного слоя земли, в яме обнаружены останки человека.

По заключению медико-криминалистической экспертизы останки указанного трупа принадлежат П.

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы видно, что обнаружены признаки воздействия на потерпевшего различных предметов: сдавление шеи комбинированной петлей; перелом костей лицевого скелета справа. При исследовании фрагментов рубашки обнаружено повреждение, причиненное колюще-режущим предметом. Труп находился в состоянии далеко зашедших гнилостных изменений, что затрудняет установление причины наступления смерти. Можно полагать, что непосредственное причинение смерти П. могла являться асфиксия от сдавления шеи петлей.

Осужденный Г.С. на предварительном следствии подробно показал об обстоятельствах похищения П. и вымогательства у него денег Б.В. и Р.С., которые избивали потерпевшего. Убийство П. было совершено Л.С. по указанию Б.В., Р.С. и Г.А.

Изложенные доказательства опровергают как доводы кассационных жалоб в защиту осужденного Б.В. о его невиновности в совершенных преступлениях, так и жалобы Р.С. и его защитника о том, что он не принимал участия в похищении П. и не был соучастником убийства потерпевшего.

Вина Б.В. и Р.С. в убийстве Х. установлена показаниями свидетелей Б., К., И.А. из которых усматривается, что Б.В. и Р.С. совершили убийство Х., а также показаниями других свидетелей, протоколом осмотра места происшествия, заключением экспертиз и другими доказательствами, изложенными в приговоре.

Из протокола осмотра места происшествия с участием И.А. усматривается, что И.А. указал место, где Б.В. и Р.С. избивали Х., а также место на ул. Ярцевской в районе станции метро "Молодежная", куда отвезли и бросили потерпевшего.

Свидетель Д. показала, что 30 октября 1996 года около 6 часов 30 минут у дома 31 корпус 6 по ул. Ярцевской к ней подошла женщина, которая сказала, что возле гаража лежит мужчина. Когда она обнаружила лежащего мужчину, то сообщила по телефону в милицию.

Из протокола осмотра места происшествия от 30 октября 1996 года видно, что возле гаража типа "ракушки" в 5 метрах от проезжей дороги лежит труп неизвестного мужчины. На конечностях, туловище и голове трупа имеются телесные повреждения в виде кровоподтеков и ссадин. В тазовой области слева поперечно расположена рана щелевидной формы с ровными краями.

Из протокола опознания усматривается, что Х.Р. опознала труп своего мужа Х.

По заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы на трупе Х. обнаружены многочисленные повреждения различного характера и локализации. Смерть потерпевшего наступила от закрытой тупой травмы груди, приведшей к кровопотере, шоку и дыхательной недостаточности. Остальные повреждения могли способствовать наступлению смерти.

При таких обстоятельствах нельзя согласиться с доводами жалобы осужденного Р.С. о том, что у него не было умысла на убийство Х. и с его доводами о переквалификации его действий по этому эпизоду обвинения на ст. 108 ч. 2 УК РСФСР, а также с доводами жалобы адвоката Коновала в его защиту.

Вина Б.В. и Р.С. в совершении преступных действий в отношении гражданина Турецкой Республики Э.Д., а именно разбоя, похищении потерпевшего, в вымогательстве и в соучастии в убийстве, а также в похищении паспорта доказана показаниями потерпевших Э.Н., Ф.Д., Р.А., свидетелей Э.Б., Ш., К.А., К. и других, а также протоколом осмотра места происшествия, заключениями экспертиз и другими доказательствами, анализ и оценка которым даны в приговоре.

Из показаний свидетеля Э.Б. видно, что от товарищей брата Э.Д. ему стало известно, что 10 ноября 1996 года они с Э.Д. ездил в фирму Ш., где остались ждать его в машине на улице. Через некоторое время они увидели, как двое незнакомых им лиц вытащили Э.Д. из офиса и увезли в неизвестном направлении. Через три дня Э.Д. позвонил деверю Х. в Германию и просил положить на счет Ш. 150 000 долларов США, иначе его жизнь окажется под угрозой. Потом брат звонил еще несколько раз в Германию и домой в г. Анкару, говорил, что его жизни угрожает опасность и просил положить на счет Ш. в немецком банке 330 000 долларов США, иначе его убьют.

Свидетель Ш. показал, что он организовал встречу Э.Д. с Б.В., который заинтересовался недостроенным домом, который строил Э.Д. 10 ноября 1996 года его в офисе не было, но от сотрудника ему стало известно, что Э.Д. в этот день посещал офис. Спустя примерно неделю после этого по непонятным причинам в офис стали звонить родственники Э.Д., которые требовали его отпустить. Он знает Б.В. примерно с 1993 года как главаря преступной группы под кличками "Одесса", "Глыба" и считает его профессиональным преступником международного уровня. Видел, что Б.В. выезжал куда-либо всегда в сопровождении своей охраны, ехавшей вслед за ним в отдельной машине, в которой, видимо, находилось оружие.

Из показаний потерпевшего Ф.Д. усматривается, что в ноябре 1996 года он по просьбе Б.В. на автомашине вместе с Б. приехал к дому 5 по ул. Нежинской г. Москвы. Когда он поставил машину возле входа в здание, Б.В. и Р.С. посадили в машину незнакомого мужчину и попросили отвезти в дер. Терехово, так как неизвестному якобы угрожает опасность. Они отвезли его туда, где их уже ждали Б.В. и Р.С., которые забрали неизвестного. Примерно через 2 дня он вновь с Б. посетил дер. Терехово, где в доме увидел этого человека сильно избитым, раздетым по пояс и наголо обритым. В его присутствии Л.С. ударил этого человека кулаком, а Г.С. пнул ногой. Здесь же находился Л. Он и Б. сразу же дом покинули. Впоследствии из разговора Б.В. и Р.С. ему стало известно, что они требовали у этого человека деньги, давали возможность звонить по телефону, а потом убили.

Из протокола опознания по фотокарточке видно, что Ф.Д. опознал Э.Д. как человека, похищенного Б.В. и Р.С.

Показания потерпевшего Ф. подтверждаются показаниями свидетеля Б.

Из показаний свидетеля К. усматривается, что в ноябре 1996 года он с И.А. зашел в дом <...>, где находились Л.С., Л., Г.С., Ф.Д., Б. и ранее незнакомый ему Э.Д., который сидел со связанными руками и ногами. После них в доме появились Б.В. и Р.С.в, которые собирались дать возможность неизвестному позвонить родственникам по телефону. Впоследствии из разговора Б.В. и Г.А. ему стало известно, что Э.Д. по национальности турок и его привезли Р.С. и Б.В., так как тот задолжал крупную сумму денег. Также из разговора между ними ему стало известно о том, что Э.Д. убили, а труп сожгли и закопали на свалке рядом с дер. Терехово.

Из показаний потерпевшего Р.А. видно, что неизвестного ему лица, которого держали в доме в дер. Терехово, избивали Б.В. и Р.С. Потом потерпевшего убили и закопали на свалке. В его присутствии Г.А. сжигал в печке оставшиеся документы потерпевшего.

Из протокола осмотра места происшествия усматривается, что Р.А. указал дом в дер. Терехово, где содержался Э.Д. в изоляции, и мусорную свалку, где потерпевший был убит.

Из протоколов осмотра места происшествия от 2 и 3 сентября 1997 года видно, что на мусорной свалке за дер. Терехово на глубине около 2-х метров обнаружены костные останки человеческого тела. Среди земляной массы, окружающей труп, выявлены множественные участки обугленной древесины, а также металлическая коробка со следами термического воздействия. Рядом с головой обнаружена куртка зеленого цвета с механическими повреждениями.

По заключению судебно-медицинской экспертизы представленный череп с большой долей вероятности происходит от скелета Э.Д., чьи фотоснимки представлены на экспертизу.

Осужденный Г.С. на предварительном следствии подробно показал как Б.В. и Р.С. всякий раз приезжая в дом, где содержали Э.Д., избивали его, давали ему мобильный телефон и заставляли куда-то звонить. Два раза Б.В. вместе с Р.С., а затем с Л.С. ездили за продуктами. Впоследствии Л.С. рассказал ему, что продукты они закупали по карточкам Э.Д. Почти все закупленные продукты разделили между собой Б.В., Р.С. и Г.А.

Далее Г.С. показал об обстоятельствах убийства Э.Д., что его тело в яме обложили ящиками, и подожгли, а потом закидали землей.

Показаниями свидетеля Ч., протоколами выемки и осмотра чеков, другими доказательствами подтверждается использование паспорта Э.Д. и принадлежащей ему пластиковой карты при приобретении товаров в магазинах г. Москвы.

Изложенные доказательства опровергают доводы жалоб в защиту осужденных Б.В. и Р.С., оспаривающих их вину по эпизодам обвинения в отношении Э.Д.

Утверждение в кассационной жалобе адвоката Коновала о том, что в УК РСФСР не предусматривалась ответственность за действия, связанные с похищением паспорта гражданина Турецкой Республики Э.Д., противоречит положениям ч. 3 ст. 195 УК РСФСР, санкция которой более суровая, чем ч. 2 ст. 325 УК РФ.

Вина Б.В. и Р.С. в разбойном нападении на Ф.Д. установлена показаниями потерпевших Ф.Д., Ф.В. и другими доказательствами.

Потерпевший Ф.Д. показал, что примерно 19 ноября 1996 года возле кафе "Кашира" в г. Москве, когда он вышел из автомашины ВАЗ-21083, к нему подошли Б.В. и Р.С. Последний потребовал у него ключи от автомашины, и сказал, чтобы он о своей машине забыл и никуда не жаловался, пригрозив убийством. Он считал, что эта угроза реальна, так как ранее был свидетелем расправы этих лиц с Х. и Э.Д. Р.С., забрав ключи, сел в машину и уехал. По факту похищения у него машины, принадлежащей отцу, он, опасаясь за свою жизнь, в милицию не обращался.

Потерпевший Ф.В. показал, что в ноябре 1995 года он приобрел автомашину ВАЗ-21083 государственный номер <...>. Несколько раз машиной пользовался его сын Ф.Д. Примерно в середине ноября 1996 года, машина пропала. При каких обстоятельствах это произошло, сын не сообщил, только сказал, чтобы про эту машину он забыл, а то из-за нее могут убить. В результате хищения машины ему был причинен значительный ущерб.

Из справки УГАИ ГУВД г. Москвы видно, что владельцем указанной автомашины является Ф.В.

Из рапорта усматривается, что автомашина ВАЗ-21083 государственный номер <...> с августа 1997 года находится в угоне.

Доводы жалобы осужденного Р.С. и о его невиновности в разбойном нападении на Ф.Д. опровергаются как показаниями потерпевшего, так и доказательствами, изложенными выше. Оснований считать, что они не могут быть признаны неопровержимыми, как утверждается в кассационной жалобе адвоката Коновала, не имеется.

Вина Б.В. и Р.С. в похищении К.А., Г. и в вымогательстве имущества Ш. подтверждается показаниями потерпевших К.А., Г., свидетелей Ш., Я., К., Б. и других, протоколом осмотра места происшествия, заключением баллистической экспертизы, другими доказательствами изложенными в приговоре.

Потерпевшие К.А. и Г. показали, что под угрозой оружия их посадили в микроавтобус, вывезли за город и поместили в частное домовладение, где им заявили, что их освободят, если Ш. выплатит выкуп 200 000 долларов США, и пояснили об участии в совершенном преступлении Б.В. и Р.С.

Из показаний свидетеля Ш. видно, что переговоры с ним об освобождении его сотрудников К.А. и Г. за выкуп вел Б.В. Последний сообщил, что взял у своего друга 182 000 долларов США и передал их похитителям за освобождение К.А и Г. Вечером этого же дня они были освобождены, на их лицах он видел следы побоев. После встречи по поводу денег с Р.А. он понял, что вымогательство у него денег, сопряженное с похищением сотрудников фирмы, было организовано Б.В. Ему несколько раз звонили по телефону и под угрозой убийством требовали передать Б.В. якобы переданную сумму долларов.

Потерпевший Р.А. показал, что по просьбе Б.В. примерно 2 апреля 1997 года оформил расписку о том, что Б.В. получил от него для Ш. 182 000 долларов США. Но, несмотря на наличие указанной расписки, он никаких денег для Ш. через Б.В. не передавал. Впоследствии Б.В. рассказывал ему, что сам лично организовал похищение сотрудников Ш., чтобы взять с того за их освобождение крупную сумму денег.

При таких обстоятельствах нельзя согласиться с доводами жалобы адвоката Коновала о том, что не добыто неопровержимых доказательств причастности Р.С. к совершенному преступлению.

Проанализировав совокупность доказательств по делу, суд обоснованно признал доказанным, что вышеизложенные преступления совершены устойчивой вооруженной группой (бандой), созданной и руководимой Б.В., участвовавшего, как и Р.С., в совершаемых ею нападениях.

Выводы суда подтверждаются стабильностью состава группы, совершением неоднократно в течение длительного времени преступлений, связанных с вооруженным нападением на граждан и организации по ранее разработанным планам, отличающихся нестандартностью и жестокостью по отношениям к жертвам. С этой целью собиралась информация о материальном положении потерпевших, нападения осуществлялись после тщательной подготовки и предварительной разведки, с использованием автотранспорта и специально арендованных помещений.

Осужденный по этому же делу Г.А. показал, что он видел у Б.В. и Р.С. пистолеты марки "Парабеллум" и "ТТ".

Потерпевший Р.А. показал, что примерно в октябре 1996 года Б.В. показывал ему два пистолета марки "Парабеллум" и "ТТ".

Из протокола обыска квартиры Р.С. видно, что в ходе обыска обнаружен пистолет <...>, 1917 года выпуска, снаряженный 8 патронами.

По заключению судебно-баллистической экспертизы указанный пистолет является ручным боевым нарезным короткоствольным огнестрельным оружием, пригодным для стрельбы.

Свидетель Л. показала, что осенью 1993 года через своего сожителя Ф. она познакомилась с Б.В., который представился лицом из криминального мира, рассказывал о своих знакомствах с "ворами в законе", в том числе с "Япончиком", говорил о своей принадлежности к "Солнцевской преступной группировке".

Вина Р.С. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью А. подтверждается показаниями потерпевшего А., свидетелей К., К. и других, заключением судебно-медицинской экспертизы.

Из показаний потерпевшего А. видно, что когда он пришел в квартиру К., его кто-то втолкнул в комнату и несколько человек его стали избивать, он периодически терял сознание, ему были причинены телесные повреждения.

Свидетель К. показала, что из-за конфликта с А. ее избил муж. По этой причине у нее возникла неприязнь к А. Она вспомнила о своих знакомых и пригласила их разобраться с А. Когда А. пришел в квартиру К., Р.С. втолкнул его в комнату, а она ушла на кухню. Слышала крики А. и звуки ударов.

После избиения А. она зашла в комнату, где увидела его сидящим на полу избитого и в крови.

Из показаний свидетеля Ф.Д. усматривается, что Р.С. втолкнул А. в комнату, после чего оттуда стали слышны его крики и звуки ударов. Р.С. взял на кухне нож и вернулся в комнату. Уходя из квартиры, он видел в комнате Б.В. и Р.С., сидевшего с ножом в руке напротив избитого А.

По заключению судебно-медицинской экспертизы А. причинены резаная рана проникающая в грудную полость, причинившая тяжкий вред здоровью, а также колото-резаные и ушибленная раны и другие телесные повреждения.

Все доводы в защиту осужденных Б.В. и Р.С., в том числе изложенные в кассационных жалобах, исследовались судом и убедительно опровергнуты в приговоре, с указанием мотивов, почему они признаны недостоверными.

Доводы жалоб о том, что свидетели под воздействием органов следствия, а осужденные Р.С., Г.А., Л.С., Г.С. с целью уменьшить свою ответственность оговорили Б.В., не основаны на материалах дела.

Не соответствуют содержанию приговора и утверждения в жалобах о том, что выводы суда основаны на предположениях, и что они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Из приговора видно, что оценка доказательствам дана судом с учетом требований ст. 71 УПК РСФСР, то есть по внутреннему убеждению суда, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности. Поэтому правильность оценки судом доказательств по делу сомнений не вызывает.

Вышеизложенные преступные действия осужденных Б.В. и Р.С. квалифицированы правильно, по указанным в приговоре квалифицирующим признакам, в том числе и эпизоды обвинения Р.С., правильность квалификации которых им оспаривается в жалобе.

Доводы жалоб осужденного Р.С. и его защитника о том, что действия Р.С. надлежало квалифицировать по ст. 77 УК РСФСР, поскольку санкция этого закона более мягкая, чем ст. 209 ч. 2 УК РФ, являются ошибочными.

Санкция ст. 77 УК РФ предусматривала максимальную меру наказания в виде смертной казни, в то время как максимальная санкция ч. 2 ст. 209 УК РФ 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

Многочисленные ссылки в кассационных жалобах в защиту осужденного Б.В. на нарушения органами следствия и судом уголовно-процессуального закона не соответствуют материалам дела, поэтому их нельзя признать обоснованными.

Утверждения осужденного Б.В. о том, что было нарушено его право на защиту на предварительном следствии и на суде, является неосновательным. Из материалов дела видно, что как на предварительном следствии, так и в судебном заседании Б.В. были разъяснены его права на защиту, в том числе положения ст. 51 Конституции РФ, и он был обеспечен защитником в соответствии с требованиями ст. ст. 47, 48, 49 УПК РСФСР. Заявленные им в судебном заседании отводы председательствующему и адвокату Лапутину Ю.М. рассмотрены судом в соответствии с требованиями ст. ст. 61, 67-1 УПК РСФСР и обоснованно оставлены без удовлетворения. При этом судом установлено, что ни Б.В., ни его родственники с другим адвокатом соглашения на его защиту не заключали. Доводы же об отводе председательствующего являются надуманными, в частности о его личных взаимоотношениях с председательствующим.

Что касается удаления Б.В. из зала судебного заседания, то из протокола судебного заседания видно, что подсудимый Б.В. постоянно нарушал порядок во время судебного заседания, на неоднократные распоряжения и предупреждения председательствующего не реагировал, продолжал нарушать порядок. При таких обстоятельствах, Б.В. по определению суда, в соответствии с требованиями ст. 263 УПК РСФСР, обоснованно удален из зала заседания.

Сразу же после провозглашения приговора, приговор был объявлен Б.В. и ему был разъяснен срок и порядок его обжалования.

Не подлежало удовлетворению и ходатайство Б.В. о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей. Согласно ст. ст. 41, 42 УПК РСФСР уголовное дело по обвинению Б.В. подсудно Московскому городскому суду, в котором суд присяжных не создан. В определении от 31 мая 1999 года Конституционный Суд РФ признал, что в течение переходного периода на территориях, где суды присяжных не созданы, производство по делам может осуществляться в прежнем порядке, то есть судьей и двумя народными заседателями.

Из материалов уголовного дела также видно, что по окончании предварительного следствия Б.В. и его защитнику для ознакомления были представлены все материалы дела, копия обвинительного заключения Б.В. получена, что подтверждается его распиской.

Из материалов дела также видно, что неосновательными являются доводы жалоб о том, что уголовное дело по обвинению Б.В. сфабриковано, что в ходе следствия и судебного рассмотрения дела допущен обвинительный уклон, и что к Б.В. применялись недозволенные методы физического воздействия.

Жалобы и заявления Б.В. по этому поводу проверялись и обоснованно признаны несостоятельными.

Явно надуманными являются и доводы жалобы Б.В. о том, что он не владеет русским языком, так как он по национальности украинец и его родной язык украинский, и что ему не дали возможность давать объяснения на родном языке, и он нуждался в услугах переводчика.

Согласно ст. 17 УПК РСФСР, обеспечивается право участвующим в деле лицам делать заявления, давать показания, знакомиться со всеми материалами дела, выступать в суде на родном языке и пользоваться услугами переводчика, если они не владеют языком, на котором ведется судопроизводство.

Из материалов дела видно, что Б.В. были разъяснены права, и при допросе в качестве подозреваемого он заявил, что его родным языком является русский (т. 1 л.д. 219, 224).

При допросе в качестве обвиняемого Б.В. вновь подтвердил, что владеет русским языком, в услугах переводчика не нуждается, желает давать показания на русском языке (т. 1 л.д. 232 оборот).

О том, что он не владеет русским языком и нуждается в услугах переводчика, Б.В. заявил только при ознакомлении с протоколом судебного заседания.

Обсудив это заявление, судья обоснованно оставил его без удовлетворения. В постановлении судьи правильно указано, что Б.В. длительное время проживал на территории Российской Федерации, учился в учебных заведениях на русском языке, во время предварительного следствия и судебного разбирательства ему разъяснялось право пользоваться услугами переводчика. Б.В. заявил, что русским языком владеет свободно, о том, что нуждается в услугах переводчика, не заявлял. Кроме того, все свои жалобы и заявления Б.В. излагал исключительно на русском языке. При таких обстоятельствах судья обоснованно сделал вывод о том, что Б.В. при ознакомлении с протоколом судебного заседания в услугах переводчика не нуждается.

По этим же основаниям, судебной коллегией оставлено без удовлетворения ходатайство Б.В. о предоставлении ему переводчика в суде кассационной инстанции, после чего он выступал на русском языке, которым владел свободно.

Таким образом, ни судом, ни органами следствия не допущено каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли бы или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора.

Обсуждая вопрос о мере наказания осужденным Б.В. и Р.С., судебная коллегия считает, что при назначении им наказания суд учел требований ст. 60 УК РФ и назначил наказание соответствующие характеру и степени общественной опасности совершенных преступлений, личности виновных и обстоятельствам дела. Дополнительное наказание в виде конфискации имущества осужденным назначено в соответствии с санкцией уголовного закона. Оснований для смягчения наказания осужденным не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Московского городского суда от 28 марта 2002 года в отношении Б.В. и Р.С. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

 

 




Электронная библиотека "Судебная система РФ" содержит все документы Верховного суда РФ, Конституционного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ.
Бесплатный круглосуточный доступ к библиотеке, быстрый и удобный поиск.


Яндекс цитирования


© 2011 Электронная библиотека "Судебная система Российской Федерации"