ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 14 апреля 1999 г. N 192п99пр

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председателя - Лебедева В.М.

членов Президиума - Верина В.П., Вячеславова В.К., Жуйкова В.М., Каримова М.А., Меркушова А.Е., Петухова Н.А., Попова Г.Н., Радченко В.И., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Колмогорова В.В. на приговор Верховного суда Республики Коми от 16 июня 1998 г., по которому

О., <...>, ранее не судимый, -

осужден к лишению свободы: по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. "а", "д", "з", "к" УК РФ на 7 лет 6 месяцев, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ на 8 лет, по ст. ст. 30 ч. 3, 226 ч. 4 п. "б" УК РФ на 7 лет 6 месяцев;

на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений ему назначено 9 лет лишения свободы в воспитательной колонии общего режима,

срок отбытия наказания исчислен с 4 января 1998 г.; он же оправдан по ст. 167 ч. 1 УК РФ.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 20 октября 1998 года приговор в отношении О. изменен - исключено указание на обстоятельства, отягчающие наказание: "привлечение к совершению преступления лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность", "наступление тяжких последствий в результате совершенных преступлений", "совершение преступлений в отношении малолетних". По ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ ему назначено 7 лет лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 162 ч. 3 п. "в", 30 ч. 3, 226 ч. 4 п. "в", 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. "а", "д", "з", "к" УК РФ, окончательно назначено 8 лет 6 месяцев лишения свободы в воспитательной колонии общего режима. В остальном приговор оставлен без изменения.

В протесте поставлен вопрос об отмене приговора и кассационного определения и передаче дела на новое судебное рассмотрение в ином составе судей. Обоснованность оправдания О. по ст. 167 ч. 1 УК РФ в протесте не оспаривается.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Нестерова В.В. и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Давыдова В.И., поддержавшего протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

О. признан виновным в разбойном нападении на малолетних братьев К-м, в покушении на их убийство, сопряженном с разбоем и совершенном с особой жестокостью из корыстных побуждений, с целью сокрытия другого преступления, а также в покушении на хищение огнестрельного оружия с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевших, совершенных при следующих обстоятельствах.

В ноябре 1997 года О., узнав от своего младшего брата о том, что в квартире граждан К-мов в металлическом сейфе хранится охотничий карабин "Тигр", предложил своему знакомому малолетнему М., 11 мая 1984 года рождения, совершить нападение на эту квартиру и завладеть оружием. С предложением О. М. согласился.

23 декабря 1997 года, около 15 часов, вооруженный ломиком О. и 13-летний М., реализуя заранее обдуманный план, действуя согласованно, достоверно зная об отсутствии взрослых и о том, что дома находится лишь 10-летний К.П., обманным путем проникли в квартиру К-мов. М., обнаружив в квартире хозяйственный нож, приставил его к горлу К.П., а О., угрожая убийством, потребовал выдать ключи от сейфа. Испугавшись, К.П. заявил, что не знает, где находятся ключи. Тогда О. и М. галстуком и веревкой связали мальчику руки, приставили к горлу нож, передавая его друг другу и настаивая на выдаче ключей, сами стали искать их в квартире. Не обнаружив ключей, О. и М. ломиком и топором, найденными в квартире, попытались вскрыть сейф, повредив дверь, однако сделать этого не сумели. После этого О. и М., действуя согласованно, сложили в сумку принадлежащее К-мам имущество: прицел ночного видения, оптический прицел, газовый баллончик, упаковку стальных шариков для стрельбы из пневматического пистолета, видеомагнитофон, радиотелефон, три фотоаппарата, видеокассеты, компакт-диски. Сумку с вещами и магнитолу, всего на сумму 67473 тысячи рублей. О. и М. оставили в прихожей квартиры, приготовив для выноса. Кроме того, О. забрал кожаную куртку стоимостью 200 тысяч рублей и газовый пистолет стоимостью 10 тысяч рублей.

В процессе совершения О. и М. преступных действий из школы вернулся младший сын К-мов - 8-летний А. Затащив мальчика в квартиру, О. и М. потребовали у него ключ от сейфа с оружием, но тот не знал, где находятся ключи. Не сумев осуществить умысел на завладение огнестрельным оружием, опасаясь разоблачения, О. и М. решили убить братьев К-м. С этой целью они липкой лентой связали мальчикам руки и залепили рты, чтобы те не смогли позвать на помощь, втолкнули их в туалет, а потом О. с близкого расстояния дважды выстрелил из пневматического пистолета стальными шариками в головы К.А. и К.П. После этого к потерпевшим подошел М. и топором, обнаруженным в кладовой квартиры, со значительной силой нанес не менее шести ударов по голове К.П. и не менее пяти К.А., сломав при этом топорище. Тогда О. передал М. пневматический пистолет и велел тому убить братьев. М., продолжая реализовывать совместный с О. преступный умысел, произвел с близкого расстояния не менее семи выстрелов в головы К.П. и К.А. Вытащив мальчиков в комнату. О. и М. вновь потребовали от них рассказать, где спрятаны ключи от сейфа с оружием. После того как братья в очередной раз заявили, что о местонахождении ключей не знают, М., вооружившись найденным в квартире охотничьим ножом, сознавая, что причиняет потерпевшим особые мечения и страдания, нанес несколько ударов в горло К.А. и К.П. Затем О. и М., понимая что сейф с оружием им не вскрыть, договорились вывезти малолетнего К.А. в лес и оставить его там при низкой температуре, а К.П. утопить в ванной с водой. Чтобы на улице на них никто не обратил внимания, О. и М., набрав воду, предложили К.А. смыть кровь. Осуществляя умысел на убийство, М. схватил его за ноги, погрузил головой под воду и удерживал в таком положении продолжительное время, преодолевая активное сопротивление мальчика. Вытащив К.А. из ванной комнаты, О. и М. завели туда К.П. М., угрожая охотничьим ножом, втолкнул К.П. в наполненную водой ванну. О., действуя согласованно с М., пытаясь оглушить и утопить мальчика, со значительной силой нанес ему удар по голове сковородой, а М. ударил К.П. охотничьим ножом в шею, грудь и в живот. К.П., борясь за свою жизнь, выставлял вперед руки, но О. с силой давил ногой ему на грудь, пытаясь погрузить с головой под воду и утопить. При этом О. и М. понимали, что своими преступными действиями причиняют малолетнему К.П., уже имевшему множественные телесные повреждения, особые мучения и страдания.

Довести преступный умысел на лишение жизни братьев К-м О. и М. не смогли по независящим от их воли обстоятельствам, поскольку К.А. смог открыть входную дверь в квартиру. Обеспокоенные шумом, в квартиру забежали соседи и задержали М., а О. выпрыгнул в окно и с похищенными кожаной курткой и пневматическим пистолетом скрылся. Братьям К-м была оказана своевременная медицинская помощь, и их жизнь была сохранена.

По заключениям судебно-медицинской экспертизы, совместными преступными действиями О. и М. К.П. были причинены рубленые раны головы с повреждением костей свода черепа, ушибом головного мозга, резаные раны лица, шеи, руки, ранение мягких тканей левой теменно-височной области; К.А. - рубленые раны головы с ушибом головного мозга, резаные раны шеи, дробовое ранение мягких тканей носа. Эти повреждения квалифицированы как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни каждого потерпевшего.

В протесте указано, что суд правильно установил фактические обстоятельства дела, пришел к обоснованному выводу о виновности О. в совершении преступлений совместно с М., не достигшим возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

По данному делу постановлением следователя от 9 апреля 1998 года уголовное дело в отношении М., 11 мая 1984 года рождения, совершившего преступления, предусмотренные ст. ст. 162 ч. 3 п. "в", 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. п. "а", "д", "з", "ж", "к", 30 ч. 3, 226 ч. 4 п. "б", 167 ч. 1 УК РФ, прекращено на основании ст. 5 п. 5 УПК РСФСР в связи с не достижением им к моменту совершения общественно опасного деяния возраста, по достижении которого, согласно закону, возможна уголовная ответственность (т. 2, л.д. 170 - 173).

Однако вывод суда об отсутствии в действиях О. квалифицирующего признака - совершение разбойного нападения, покушения на убийство и покушения на хищение огнестрельного оружия группой лиц по предварительному сговору, а в связи с этим исключение из квалификации его действий по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ следует признать ошибочным.

Материалами дела бесспорно установлено, что О. и М. заранее договорились о нападении на квартиру К-мов, действовали совместно и согласованно в отношении потерпевших, сознанием каждого из них охватывался факт способствования друг другу при нападении на братьев К-мов в целях завладения чужим имуществом. Совместно и согласованно действовали они и при осуществлении умысла на убийство братьев, оба непосредственно участвовали в применении к ним насилия, опасного для жизни и здоровья. Как видно из материалов дела и указано в приговоре, потерпевшие П. и А. К-мы понимали, что О. и М. в отношении них действовали совместно и согласованно.

При таких обстоятельствах нельзя согласиться с решениями суда и кассационной инстанции об исключении из обвинения О. квалифицирующего признака - совершение преступлений группой лиц по предварительному сговору.

На ошибку суда было обращено внимание в кассационном протесте. В нарушение ст. 351 УПК РСФСР Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, оставляя протест без удовлетворения, не указала оснований, по которым содержащиеся в нем доводы признаны неправильными или несущественными, ограничилась выводом о правильности юридической оценки преступных действий О. и указала об отсутствии оснований для отмены приговора.

Президиум считает, что протест не подлежит удовлетворению.

Суд указал в приговоре, что исключает из обвинения О. по инкриминируемым ему статьям УК РФ квалифицирующий признак - совершение преступлений группой лиц по предварительному сговору, поскольку данные преступления О. совершены совместно с малолетним М., который на момент совершения преступных деяний не достиг возраста привлечения к уголовной ответственности, то есть, согласно ст. 20 ч. 2 УК РФ, не являлся субъектом совершенных преступных деяний в силу возраста. Совместные противоправные действия О. с малолетним М., не являющимся субъектом совершенных преступных деяний, не образуют сговора группой лиц.

Данный вывод суда соответствует требованиям закона.

Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим кодексом.

В соответствии со ст. 19 УК РФ уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного Уголовным кодексом РФ.

Статьей 32 УК РФ установлено, что соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

В ст. 35 ч. 2 УК РФ указано, что преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Из материалов дела усматривается, что О. действительно заранее договорился с М. о совместном совершении указанных в приговоре действий. Но поскольку М. ко времени совершения вышеуказанных общественно опасных деяний не достиг возраста, по достижении которого возможна уголовная ответственность, то уголовное дело в отношении него в соответствии с положениями ст. 20 УК РФ и п. 5 ст. 5 УПК РСФСР обоснованно прекращено производством. Из приведенных выше положений статей 8, 19, 32, 35 ч. 2 УК РФ следует, что ответственность за совершение преступления группой лиц по предварительному сговору возможна лишь тогда, когда в его совершении участвовали физические лица, достигшие возраста, установленного УК РФ.

М., не достигший возраста, по достижении которого он мог быть привлечен к уголовной ответственности, не подлежал уголовной ответственности за совершенные им общественно опасные деяния. Поэтому суд обоснованно исключил из обвинения О. квалифицирующий признак совершения преступлений группой лиц по предварительному сговору. Решение суда соответствует положениям ч. 2 ст. 33 УК РФ, установившей, что исполнителем признается лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста.

Кассационная инстанция исследовала обстоятельства дела с надлежащей полнотой и обоснованно признала правильной юридическую оценку преступных действий О., данную судом первой инстанции.

Исходя из изложенного и руководствуясь п. 1 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации оставить без удовлетворения.