||  Судебная система РФ  ||   Документы Верховного суда РФ  ||   Документы Конституционного суда РФ  ||   Документы Высшего арбитражного суда РФ  ||  

алготрейдинг на Python и Backtrader, уроки по алготрейдингу

 

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 июня 2002 г. N 83-о02-9

 

Председательствующий: Сидоров А.Е.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе:

председательствующего - Лутова В.Н.

судей - Куменкова А.В. и Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 24 июня 2002 г. дело по кассационным жалобам осужденного К. и защитника Шуваловой Н.П. на приговор Брянского областного суда от 10 декабря 2001 года, которым

К., <...>, русский, с образованием 9 классов, холостой, неработавший, судимый:

25 ноября 1997 года по ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "б", "в", "г" УК РФ к трем годам лишения свободы в соответствии со ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком два года;

25 июня 1998 года по ст. ст. 30 ч. 3 и 158 ч. 2 п. п. "б", "в", "г", 158 ч. 2 п. п. "б", "в", "г" УК РФ к трем годам лишения свободы, а с применением ст. 70 УК РФ к трем годам шести месяцам лишения свободы, 29 сентября 2000 года освобожденный условно-досрочно на 10 месяцев 10 дней, -

осужден к лишению свободы:

по ст. 158 ч. 3 п. "в" УК РФ на пять лет,

по ст. 167 ч. 2 УК РФ на три года шесть месяцев,

по ст. 222 ч. 2 УК РФ на два года шесть месяцев,

по ст. 226 ч. 4 п. "в" УК РФ на восемь лет, по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ на девять лет шесть месяцев.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений наказание К. назначено десять лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Этим же приговором осуждены К.С., С., В., приговор в отношении которых не обжалован и не опротестован.

Постановлено взыскать в возмещение материального ущерба: с К., К.С., С., В. в пользу С.А. 750 рублей солидарно, в пользу Л. 600 рублей солидарно; с К., К.С., С. в пользу Л. 700 рублей солидарно; с К. и С. в пользу Л. 7763 рубля солидарно; с К. и К.С. в пользу Р. 2345 рублей Щ. 570 рублей, В.А. 1600 рублей Ф. 420 рублей солидарно; с К. и К.С. в пользу К.Т. 15 тысяч рублей солидарно, а также в счет компенсации морального вреда с К. и К.С. в пользу К.Т. 50 тысяч рублей солидарно.

Заслушав доклад судьи Грицких И.И., объяснения осужденного К., поддержавшего жалобы, заключение прокурора Вощинского М.В., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, судебная ***

 

установила:

 

К. признан виновным и осужден: за кражи группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, с причинением значительного ущерба потерпевшим, за хищение огнестрельного оружия группой лиц по предварительному сговору, неоднократно; за умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога с причинением значительного ущерба потерпевшему; за незаконные хранение, ношение, сбыт огнестрельного оружия группой лиц по предварительному сговору; за убийство К.В. группой лиц по предварительному сговору, - совершенные на территории Брянского района Брянской области при указанных в приговоре обстоятельствах.

В кассационной жалобе осужденный К. находит приговор незаконным и необоснованным, в основу его положены доказательства, полученные с нарушением норм УПК РСФСР. По его мнению, собранных доказательств недостаточно для подтверждения его вины в совершении преступлений, за исключением хищений из дачных домиков С.А., Л., поджога домика Л. и кражи имущества Г.

Инициатором преступлений он признан необоснованно, так как авторитетом у своих "подельников" не пользовался, показания последних были направлены на преуменьшение своей вины.

Протоколы опознаний должны быть исключены из числа доказательств, поскольку опознания проводились с нарушением закона. При изъятии топора 15 ноября 2000 года в протоколе не указано время этого действия, а потом оно было "подделано". Топора на самом деле не существовало.

Осмотр места пожара и судебно-медицинская экспертиза "не идентифицируют" преступника. На ноже и топоре нет отпечатков пальцев и следов крови потерпевшего. Никто из свидетелей не опознал его как участника преступлений. Свидетель К.А. заинтересован в исходе дела, показания последнего не могут являться доказательством. Со стороны работников правоохранительных органов на него (К.) оказывалось воздействие, он был ими запуган, его показания были "рекомендованы" сотрудниками правоохранительных органов. На следствии ему не предоставлялся адвокат. Его (К.) и К.С. показания не могут создать необходимой совокупности доказательств, так как в них имеются противоречия, они не подтверждены достаточной совокупностью доказательств. Причина смерти потерпевшего не установлена; какой из ударов был смертельным, ответа нет.

Его (К.) умысла на убийство не установлено.

В оружии он не разбирается и поэтому не мог совершить преступление, предусмотренное ст. 226 УК РФ, его действия в этой части необходимо квалифицировать по ст. 158 УК РФ. Оружие он считал неисправным. Указывает, что вопросы о положении ст. 62 УК РФ, условия его жизни и воспитания, уровень психического развития, особенности личности не исследованы.

В нарушение ст. 20 УПК РСФСР действия его не конкретизированы. В силу ст. 18 ч. 4 УК РФ он (К.) считается несудимым.

Просит приговор отменить, дело направить на новое расследование или на новое судебное рассмотрение.

В своих дополнениях от 10 января 2002 года К. обращает внимание на то, что в 1998 году ему проводилась судебно-психиатрическая экспертиза и ему был выставлен диагноз "олигофрения в степени легкой дебильности. При отбывании им ранее наказания психиатром ему был поставлен диагноз "органическое поражение головного мозга, энцефалопатия".

В дополнениях к жалобе от 20 мая 2002 года К. отмечает, что К.А. не может быть свидетелем, так как сам нанес потерпевшему два удара топором по голове, а ему (К.) сказал рыть яму. Когда он вышел, К.С. нанес потерпевшему еще два удара, о чем узнал от самого К.С. Излагает, что в процессе распития спиртных напитков К.А. рассказал им, что во время его отбывания наказания К.В. "наведывался к матери К.А., чтобы что-то своровать", в связи с чем предложил не убить, а избить потерпевшего. Зайдя в дом, сразу ударил два раза острием топора по голове К.В., стал бить обухом, а его (К.) послал копать яму. Яму он (осужденный) из-за сильного алкогольного опьянения вырыть не смог. Потом К.С. сказал ему, чтобы он помог накрыть К.В. матрасом и спалить дом, на что он (осужденный) согласился. Труп накрыл, а дом не поджигал.

В кассационной жалобе защитник Шувалова Н.П., выступающая в защиту осужденного К., не приводя никаких мотивов, указывает, что с приговором она не согласна, так как события преступлений не доказаны, вина ее подзащитного не доказана, при получении доказательств вины К. имели место нарушения уголовно-процессуальных норм.

В возражениях на жалобы К. осужденный К.С. и адвокат Рогачев В.В. высказывают свое несогласие с их содержанием. Указывают, что в судебном заседании К. полностью подтвердил показания, которые давал в ходе предварительного следствия. На следствии и в суде неоднократно говорил, что он предлагал совершить кражи и убийство. Ту местность знал именно К. Конфликт прежде с К.В. был у К. Орудие убийства - топор выдал сам К. и неоднократно это подтверждал в суде. Ссылка на то, что К. запугали работники следствия - явно надумана. В суде К. согласился отвечать на вопросы суда. При этом в суде никакого давления никто не оказывал.

Просят приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия считает, что вина К. в содеянном им подтверждена собранными по делу, проверенными в судебном заседании и изложенными в приговоре доказательствами.

Так, сам осужденный К. будучи неоднократно допрошенным на предварительном следствии в качестве подозреваемого и обвиняемого, в судебном заседании от 24 - 26 сентября 2001 года признавал, что установленные судом преступления он совершал, по обстоятельствам их совершения давал подробные, последовательные показания. Указывал, что совершить преступления другим осужденным предлагал он. Преступления ими совершались по предварительной договоренности между ними. Кражи совершали, поскольку нуждались в деньгах, полученные от продажи похищенного деньги расходовали на приобретение спиртного, продуктов, сигарет. Преступления он совершал с К.С., а в краже из домиков С.А. и Л. участвовали с ними В. и С. После кражи из домика Л. он (К.) и С. подожгли его, а потом с последним и К.С. возвращались к сгоревшей даче и похитили листы алюминия, которые остались на пожарище. С объемом похищенного К. был согласен. О наличии оружия в бане Г. он (К.) узнал от своего знакомого - С.Н., с которым был в той бане. Из бани с К.С. они похитили два ружья, револьвер и сувенирный пистолет. Оружие они перенесли к нему домой, спрятали в диване. На следующий день он и К.С. ружья перенесли в пос. Тешеничи, двуствольное ружье продали с помощью К.А., а одноствольное ружье продали Т.

12 ноября 2000 года у К.В. дома они распивали спиртные напитки, готовили пищу. Он предложил К.С. убить К.В., так как последний в 1998 году выдал его (К.) сотрудникам милиции и ему пришлось отбывать наказание в местах лишения свободы за совершенное преступление. Тот (К.С.) согласился.

С этой целью примерно в 16 часов 30 минут в тот же день они пришли в дом К.В., взяли в прихожей топор, обухом которого вначале К.С. нанес два удара по голове спящему К.В., а затем он (К.) ударил лезвием топора по голове потерпевшего, наносил ему кулаком удары в область груди.

После этого они вышли из дома, топор спрятали под верандой дома К.А. Взяли в доме К.А. нож, вернулись в дом К.В., чтобы добить последнего. К.С. нанес удар ножом в правую часть груди К.В., а он (К.) - тем же ножом в левую часть груди.

Поняв, что К.В. мертв, он (К.) хотел закопать труп, стал в огороде копать яму. Но потом К.С. предложил сжечь труп вместе с домом, на что он согласился. Они обложили труп на кровати матрасами, одеялами, кусками обоев и все это подожгли, а сами оттуда ушли.

Аналогичные показания на предварительном следствии и в судебном заседании от 24 - 26 сентября 2001 года давал осужденный К.С.

Свои показания К. и К.С. подтверждали в ходе осмотров мест происшествия с их участием.

В ходе настоящего судебного разбирательства дела К. и К.С. от дачи показаний в соответствии со ст. 51 Конституции Российской Федерации отказались, однако и тот, и другой указали, что изложенные выше показания они давали сами, добровольно, при этом какого-либо давления на них никто не оказывал, себя они и других не оговаривали. В протоколах изложенные ими сведения с их слов были записаны верно и полно, все данные, которые ими указывались при допросах, соответствовали действительности.

Осужденный С. показал в судебном заседании, что по предложению К. он вместе с ним, К.С. и В. ходили совершать кражи 22 и 25 октября 2000 года. Он (С.) проникал вместе с К. в домики С.А. и Л., откуда было похищено имущество, объем которого потерпевшими назван правильно.

После того, как из домика Л. он и К.С. вынесли имущество, К. предложил сжечь этот домик, чтобы уничтожить следы преступления, что он (С.) и К. и сделали, подожгли его.

Отвезя похищенные из домика Л. вещи в Супонево, по предложению К. он, К. и К.С. вернулись к сгоревшему домику Л. и забрали оттуда около 50 листов алюминия.

Осужденный В. пояснил в суде, что 22 и 25 октября 2000 года он по предложению К. вместе с последним, С. и К.С. ходил на кражу имущества из дач, расположенных в районе поселка Супонево. На деньги, полученные от реализации похищенного, они покупали спиртное, продукты, сигареты.

О проникновении в их дачные домики посторонних лиц, хищении из них их имущества в установленное судом время свидетельствуют исследованные в судебном заседании и приведенные в приговоре показания потерпевших С.А., К.Н., Р., Щ., В.А., Ч., Г.М., З., Ф.

Из показаний потерпевшей Л. следует, что на своей даче она была где-то 24 октября 2000 года. Все было нормально, ее вещи находились на месте. Когда на дачу она пришла 26 октября, то обнаружила свой дом и находившееся в нем ее имущество сгоревшими. Домик ее был обит алюминиевыми листами. Их, а также лежавших у нее отдельно 10 листов алюминия не оказалось. Показания осужденных, потерпевших подтверждаются данными протоколов осмотров мест происшествия по каждому эпизоду предъявленного К. обвинения.

При осмотре домика К.Н. была обнаружена и изъята ножовка по металлу.

В ходе следствия эту ножовку опознал К.С., указывая, что ею он пытался перепилить дужку замка на домике потерпевшей при совершении из него кражи, а когда полотно сломалось, ножовку он выбросил недалеко от домика потерпевшей. В судебном заседании при осмотре этого вещественного доказательства К. и К.С. заявили, что эта ножовка использовалась ими в ходе кражи при проникновении в домик К.Н.

По заключению дактилоскопической экспертизы обнаруженный и изъятый при осмотре дачи Р. след пальца руки был оставлен большим пальцем левой руки К.С.

При осмотре после кражи дачи Щ. была обнаружена и изъята монтировка, не принадлежащая потерпевшему.

На следствии К.С. опознал эту монтировку, которую они (К. и К.С.) использовали при проникновении на дачу Щ., что подтвердили оба и в судебном заседании, указав, что эту монтировку они оставили на месте преступления.

Свидетель Я. показала в суде, что сын ее супруга - осужденный К.А., проживавший у них в октябре - ноябре 2000 года, принес домой в тот период бушлат и брюки, резиновый шланг. Эти вещи она выдала в ходе следствия работникам милиции, что подтверждается материалами дела.

Потерпевший Щ. изъятые у Я. бушлат и брюки опознал своими, как похищенные у него в ноябре 2000 года из дачного домика.

Изъятый у Я. шланг потерпевший З. опознал своим, похищенным из его дачного домика.

Как видно из протокола осмотра дома <...>, у К.М. были изъяты бутылка с остатками олифы, банка краски, малярная кисточка, которые, как пояснила К.М., она купила у К.С. К.С. в суде факт продажи К.М. этих вещей подтвердил, указал, что они были похищены им и К. с дачи Г.М.

Потерпевшая Г.М. эти вещи опознала своими, как похищенными у нее с дачи в ноябре 2000 года.

Свидетель З.М. показала в судебном заседании, что она осуществляла прием цветного металла от населения. В октябре - ноябре 2000 года к ней в позднее время неоднократно приходили двое ребят по имени Сергей и Александр, сдавали алюминиевый лом.

Осужденный К.С. в суде признал, что именно З.М. он и К. сдавали похищенный на дачах металл.

Свидетель Я.Е. пояснил, что в один из дней в конце октября 2000 года утром его разбудил В., который просил помочь сдать металл в пункт приема. С В. были К. и К.С. У этих ребят были мешок и сумка, в которых находились в свернутом виде обгоревшие алюминиевые листы. Он помог им отнести и сдать этот металл женщине в пункт приема.

Свидетель С.Н. показал в суде, что в ноябре 2000 года он встретил К. и друга последнего, с которыми распивал спиртные напитки. Потом по просьбе К. ходил с последним в баню Г., где находилось развешанное на стене оружие, что К. видел.

Потерпевший Г. пояснил в судебном заседании, что в ноябре 2000 года у него из бани были похищены два ружья, револьвер и сувенирный пистолет.

Свидетель К.В.М. показала в судебном заседании, что в ноябре 2000 года в своей квартире она видела два ружья, которые сын куда-то дел, и два пистолета, которые она передала С.Т. Поняла, что это оружие принес сын - осужденный К.

Из показаний свидетеля С.Т. следует, что вечером 12 ноября 2000 года она приходила к К.В.М., которая сообщила ей, что ее сын - К. откуда-то принес два ружья и два пистолета, ружья унес, а пистолеты остались. Они решили взять эти пистолеты и спрятать. Эти пистолеты спрятал Я.А.

Аналогичные показания дал в суде свидетель Я.А., который указал, кроме того, что эти пистолеты в ходе следствия были выданы ими работникам милиции.

Свидетель Т. показал, что утром 12 ноября 2000 года он, придя к К.А. домой, купил одноствольное исправное охотничье ружье "Фролова 28 калибра". Разговор у него о покупке ружья происходил с К.А. и находившимся при этом К. Был еще в доме парень, который выходил и заходил на веранду дома.

Свидетель Ф.В. пояснил в суде, что вечером 11 ноября 2000 года он приобрел у К.А. двуствольное ружье.

Материалами дела установлено, что эти ружья у Т. и Ф.В. были изъяты, а револьвер и пистолет - у Я.А.

Заключениями судебно-баллистических экспертиз установлено, что выданное Ф.В. ружье N 7741 являлось охотничьим ружьем 12 калибра Бельгийского производства, являлось огнестрельным оружием, но для стрельбы не было пригодного, ибо отсутствовали бойки. Имеющиеся детали взаимодействовали нормально.

Выданное Т. ружье N 9297 являлось гладкоствольным охотничьим ружьем - переделанное заводского изготовления однозарядное охотничье ружье Фролова 28 калибра, являлось огнестрельным оружием, для стрельбы было пригодно.

Револьвер, изъятый у Я.А., являлся шестизарядным револьвером импортного производства, являлся огнестрельным оружием, но был несправен и не пригодным для стрельбы.

Свидетель К.А. пояснил в судебном заседании, что вечером 11 ноября 2000 года к нему домой пришли К. и К.С. Принесли два ружья - одноствольное и двуствольное. Попросили его найти покупателя на эти ружья. Двуствольное ружье в тот же вечер они продали Ф.В., к которому ходили втроем, но при самой продаже К. и К.С. не присутствовали, остались у дома Ф.В. На следующее утро второе ружье они продали Т.

На деньги от продажи ружей они купили спиртных напитков, употребляли их в доме К.В. Опьянев, он (К.А.) ушел домой спать. Проснулся вечером от крика, что горит дом. Он вышел на улицу. Увидел, что горит дом К.В. он вернулся домой и вновь лег спать.

Утром у себя в доме увидел К.С., который рассказал ему, что накануне он (К.С.) и К. подожгли дом К.В.

Свидетель К.И. показал, что днем 12 ноября 2000 года он заходил домой к К.В., где находились К., К.С. и К.А. Последние сказали ему, что К.В. спит в другой комнате. Поговорив с ребятами минут 15, оттуда ушел. После 16 часов того же дня загорелся дом К.В.

Свидетель Л.В. пояснил, что в составе пожарного караула он выезжал на тушение горевшего дома К.В. Во время тушения пожара кто-то сообщил, что в доме мог находиться хозяин. Они проникали внутрь дома, но никого им в нем из-за завалов и задымления обнаружить не удалось. Кровля дома уже обрушилась. Чуть позже к ним подошел пьяный молодой парень, сказал, что в доме находится его дядя, с которым он употреблял спиртное, а когда он (парень) ушел за спиртным, возник пожар. Зайдя в дом, сразу указал на кровать, сказав, что дядя лежит там. Они растащили завал и обнаружили труп мужчины, который вытащили на улицу. Труп лежал на кровати, которая подверглась очень сильному воздействию огня, как сверху, так и снизу.

Из протокола осмотра места происшествия следует, что дом <...> полностью уничтожен в результате пожара. Рядом с пожарищем находился сильно обгоревший труп К.В.

Наибольшие повреждения находились в пристройке дома, в левом дальнем от входа углу, в районе нахождения металлической кровати. В саду, прилегавшем к дому, имелась овальной формы яма, размерами 0,6 x 0,3 м.

По заключению пожарно-технической экспертизы очаг пожара в этом доме находился в северо-западном углу пристройки дома, в месте расположения кровати.

Электропроводка к возникновению пожара отношения не имеет.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта у К.В. 1960 года рождения были выявлены: проникающее колото-резаное ранение правой половины передней поверхности груди в проекции 4 межреберья с повреждением по ходу раневого канала правого легкого; проникающее колото-резаное ранение левой половины передней поверхности грудной клетки в проекции 4 межреберья с повреждением по ходу раневого канала сердечной сорочки, левого желудочка сердца и диафрагмы; кровоизлияние в мягкие ткани передней поверхности грудной клетки в проекции грудины на уровне 2, 3 ребер, косопоперечные конструкционные переломы 2 - 4 ребер справа между среднеключичной и переднеподмышечной линиями, 2 - 5 ребер слева по среднеключичной линии, локальный перелом грудины на уровне 1 межреберья.

Эти повреждения имели прижизненный характер происхождения, были причинены в короткий промежуток времени, в срок не более одного часа до наступления смерти.

Проникающее колото-резаное ранение правой половины передней поверхности груди имело раневой канал глубиной около 13,5 см, с направлением его относительно продольной оси тела трупа справа налево, спереди назад, сверху вниз. Проникающее колото-резаное ранение левой половины передней поверхности грудной клетки имело раневой канала глубиной около 14,5 см с направлением относительно продольной оси тела трупа справа налево, спереди назад, сверху вниз.

В момент причинения двух проникающих ранений грудной клетки пострадавший мог находиться в вертикальном, горизонтальном или промежуточном этому положении тела, был обращен к контактирующей поверхности колюще-режущего предмета передней поверхностью грудной клетки.

Два проникающих колото-резаных ранения грудной клетки с повреждением внутренних органов осложнились развитием массивной кровопотери, которая в данном случае и явилась непосредственной причиной смерти потерпевшего.

Между причинением двух проникающих колото-резаных ранений грудной клетки и причиной наступления смерти имеется прямая причинно-следственная связь через осложнение.

Кровоизлияние в мягкие ткани передней поверхности грудной клетки, переломы ребер, грудины могли быть причинены одномоментно в результате воздействия твердого тупого предмета с ограниченной контактирующей поверхностью в область передней поверхности грудной клетки.

Морфологические особенности тупой травмы грудной клетки исключают возможность ее причинения в результате падения пострадавшего на плоскости покрытия.

После наступления смерти тело потерпевшего подвергалось воздействию источников открытого пламени.

Из заключения эксперта видно, что кожные покровы и подлежащие мягкие ткани лобной, височных и теменных областей головы, правой половины лица отсутствовали. В глубине этих дефектов определялись обугленные, черного цвета мышечная ткань, кости черепа, лица. В области лобной кости имелся дефект костной ткани. Края дефектов костной ткани были обуглены, истончены, легко крошились.

Из протокола осмотра домовладения К.А. с участием К. видно, что в указанном им месте был обнаружен и изъят топор, а также на веранде у окна был обнаружен и изъят нож.

В судебном заседании К. и К.С. признали, что эти предметы они использовали при убийстве К.В.

Этот топор К.А. опознал как принадлежавший К.В.

По заключению судебно-биологической экспертизы на клинке ножа, на трико К. была найдена кровь человека, которая могла произойти от потерпевшего К.В. и не могла принадлежать К. и К.С.

Была выявлена кровь и на металлической части топора, однако из-за ее малого количества принадлежность этой крови определить не представилось возможным.

Оценив доказательства по делу в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины К.: в совершении хищений имущества С.А., Л., К.Н., Р., Щ., В.А., Г.М., Ч., З., Ф., а также двуствольного ружья, револьвера и сувенирного пистолета Г.; в хищении огнестрельного оружия - ружья "Фролова 28 калибра" N 9297 у Г.; в незаконных хранении, ношении и сбыте огнестрельного оружия - ружья "Фролова 28 калибра" N 9297; в умышленном уничтожении имущества Л. и К.Т. путем поджога, повлекшем причинение потерпевшим значительного ущерба; в убийстве К.В. группой лиц по предварительному сговору.

По указанным в приговоре основаниям действия К. по ст. ст. 105 ч. 2 п. "ж", 158 ч. 3 п. "в", 167 ч. 2, 222 ч. 2, 226 ч. 4 п. "в" УК РФ судом квалифицированы правильно.

Выводы суда мотивированы, они соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Обстоятельства по делу исследованы полно, всесторонне, объективно, в соответствии с требованиями ст. 20 УПК РСФСР.

Положенные в основу обвинения К. доказательства получены в установленном законом порядке, их допустимость сомнений не вызывает.

Как видно из материалов дела, К. был задержан 13 ноября 2000 года (л.д. 107 т. 1). При задержании указывал, что виновным себя он признает, с задержанием был согласен. С момента задержания он был реально обеспечен защитой в лице адвоката. Заявлял, что согласен на осуществление его защиты адвокатом Зезюлей А.М. (л.д. 108, 109 т. 1). Предусмотренные законом права подозреваемого, обвиняемого, на защиту, положения ст. 51 Конституции РФ К. неоднократно, в том числе перед проведением с его участием следственных действие, его допросов, ему разъяснялись, что он удостоверял своей подписью. Его допросы проводились с участием защитника. После допросов К. отражал в протоколах, что с его слов сведения в них записаны правильно.

По поводу ведения допросов, их объективности каких-либо замечаний, заявлений К. и его защитник не приносили. По окончании предварительного следствия К. ходатайствовал о вызове для ознакомления с материалами дела адвоката Зезюлю А.М. (л.д. 97 т. 5), что и было сделано, ознакомление с материалами дела было проведено с соблюдением требований ст. 201 УПК РСФСР (л.д. 101 т. 5). После ознакомления (совместного) с материалами дела К. и его защитник заявлений, ходатайств не имели.

Указанные обстоятельства К. в судебном заседании не оспаривал, не отрицал, что они имели место в действительности.

Изложенные в приговоре показания осужденных суд обоснованно положил в основу их обвинения, поскольку они подтверждаются другими доказательствами по делу.

Не доверять пояснениям потерпевших, свидетелей у суда оснований не было. Их пояснения согласуются с другими фактическими данными по делу.

Самооговора К., его оговора со стороны других осужденных, а также потерпевших и свидетелей, в том числе К.А., судебная коллегия не усматривает.

Данных, свидетельствующих о применении в ходе предварительного расследования незаконных методов ведения следствия, по делу не установлено.

Сам К. в судебном заседании заявил, что себя на следствии он не оговаривал, чужих преступлений на себя не брал. Следователю прокуратуры на допросах рассказывал все так, как было на самом деле. Свои показания в ходе предварительного следствия подтверждал в суде, а в судебном заседании от 24 - 26 сентября 2001 года по обстоятельствам совершенных им преступлений давал подробные пояснения.

Подтвердил в судебном заседании, что следственное действие по осмотру с его участием, в ходе которого он добровольно указал место, куда положил топор, где тот и был обнаружен, имело место в действительности.

С приведением мотивов неоговоренное исправление в протоколе этого следственного действия о времени дня выполнения данного действия суд обоснованно признал несущественным нарушением и не влекущем признание этого доказательства недопустимым.

На ноже и топоре, как следует из заключения судебно-биологической экспертизы, кровь была выявлена.

По заключению дактилоскопической экспертизы на ноже и топоре следы были в виде мазков и отдельных участков папиллярных линий, однако в них отобразилось недостаточно признаков узоров для идентификации личности.

Само по себе необнаружение на этих предметах следов пальцев К., о чем он отмечает в своей жалобе, при наличии приведенных в приговоре доказательств не свидетельствует о невиновности К. в содеянном.

Вопрос о причине смерти К.В. исследован, причина смерти потерпевшего установлена, указана судебно-медицинским экспертом в заключении и судом при постановлении приговора.

Ссылки К. в жалобе, что причина смерти погибшего К.В. не установлена, на материалах дела не основаны.

Доказательства по делу позволили суду признать, что в качестве орудий преступления - убийства К.В. осужденные К. и К.С. использовали топор и нож, наносили как тот, так и другой удары ими потерпевшему с достаточной силой в жизненно важные органы - в голову и в область груди. Эти данные, а также характер и локализация выявленных у потерпевшего телесных повреждений свидетельствуют о наличии у К. умысла на лишение жизни К.В.

Из показаний К. и К.С. видно, что они заранее договорились убить К.В., реализуя задуманное, они вначале нанесли ему удары топором по голове, а затем, чтобы добить его, вернулись и нанесли удары ножом в область груди.

Действовали они совместно, согласованно, оба непосредственно, применяя насилие, участвовали в лишении жизни потерпевшего.

Выводы суда о совершении К. убийства К.В. группой лиц по предварительному сговору являются обоснованными.

Мотив посягательства К. на потерпевшего в ходе предварительного следствия и в судебном заседании выяснялся, он установлен и указан в приговоре.

С учетом установленных по делу данных суд пришел к обоснованному выводу о совершении К. краж группой лиц по предварительному сговору. О совершении хищений по указанным в приговоре эпизодам обвинения осужденные договаривались заранее. Проникал К. в дачные домики потерпевших, в помещение - баню Г. с целью хищения имущества незаконно, вопреки воле и согласия их хозяев. Совершал эти преступления К. неоднократно, будучи два раза судимым за хищение, судимость по которым у него не снята и не погашена в установленном законом порядке.

Из показаний осужденных К.С., С., В. следует, что инициатором совершения краж, поджога домика Л., убийства К.В. являлся К. Он подыскал орудия убийства потерпевшего, потом прятал их.

Не соглашаться с выводом суда об особо активной роли К. в совершении преступлений судебная коллегия оснований не находит.

Сам К. в судебном заседании от 24 - 26 сентября 2001 года признавал, что он рассказал К.С. о нахождении в бане Г. огнестрельного оружия. "Колесико" - С.Н. говорил ему, что оружие годно к стрельбе, показывал его ему. Он (К.) предложил К.С. похитить оружие и продать.

Осужденный К.С. показал в суде, что когда шли в баню Г., намеревались похитить именно оружие, считали, что все оно исправно. Несли оружие после похищения они (К.С. и К.) вместе, прятали его вместе, принимали участие в сбыте ружей.

Утверждения осужденного К. в жалобе о том, что он, за исключением эпизодов краж имущества у С.А., Л., Г., поджога дома Л., преступлений не совершал, в том числе преступления, предусмотренного ст. 226 УК РФ, К.В. не убивал, последнему топором удары наносил К.А. и К.С., а он в это время выходил рыть яму, дом К.В. не поджигал, утверждения защитника Шуваловой Н.П., что события преступлений, вина ее подзащитного в совершении преступлений не доказаны, несостоятельны, опровергаются приведенными в приговоре доказательствами, противоречат им.

Версия о причастности к убийству К.В. других лиц, в том числе К.А., проверялась, своего подтверждения не нашла, обоснованно отвергнута.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, в том числе права К. на защиту, влекущих отмену или изменение приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено.

Для отмены приговора, как о том ставится вопрос в жалобе осужденного К. и его защитника, оснований не имеется.

Личность К., его психическое состояние исследованы с достаточной полнотой.

Заключениями проведенных в отношении него судебно-психиатрических экспертиз (л.д. 213 т. 1; л.д. 41 т. 5) установлено, что К. обнаруживает признаки легкой умственной отсталости с эмоционально волевыми нарушениями, однако степень выраженности психических нарушений у него не столь значительны, чтобы лишать его способности понимать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими как в период совершения им правонарушений, так и в настоящее время. Во время совершения преступлений К. находился вне временного психического расстройства, в отношении инкриминируемых ему деяний его, по выводам экспертов, следует признать вменяемым. По психическому состоянию он способен правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них показания.

Экспертизы проведены компетентными на то лицами. Обстоятельства дела, личность осужденного К. экспертам были известны, они были в ходе проведения экспертиз предметом исследования, в заключении получили оценку. Выводы экспертов не противоречат материалам дела.

При совершении преступлений К. действовал сознательно, последовательно, целенаправленно.

С учетом заключений врачей-экспертов, личности К., всех обстоятельств по делу в отношении инкриминируемых ему деяний он обоснованно признан вменяемым.

Для проведения в отношении К. повторной, в том числе стационарной, судебно-психиатрической экспертизы оснований не установлено.

Наказание К. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ. Назначенное ему наказание чрезмерно суровым, явно несправедливым не является. При назначении ему наказания требования закона не нарушены.

Для смягчения К. наказания судебная коллегия оснований не находит.

Кассационные жалобы осужденного и его защитника Шуваловой Н.П. удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

 

определила:

 

приговор Брянского областного суда от 10 декабря 2001 года в отношении К. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

 

 




Электронная библиотека "Судебная система РФ" содержит все документы Верховного суда РФ, Конституционного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ.
Бесплатный круглосуточный доступ к библиотеке, быстрый и удобный поиск.


Яндекс цитирования


© 2011 Электронная библиотека "Судебная система Российской Федерации"