ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 февраля 2002 г. N 45-о01-199

 

Председательствующий: Полякова Т.Н.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Пелевина Н.П.,

судей - Рудакова С.В. и Куменкова А.В.

рассмотрела в судебном заседании от 21 февраля 2002 года дело по кассационной жалобе осужденной Щ. на приговор Свердловского областного суда от 26 июля 2001 года, по которому

Щ., <...>, русская, со средним образованием, ранее не судимая,

осуждена по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "к" УК РФ к 11 годам лишения свободы, по ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ к 5 годам лишения свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений ей назначено 13 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

По этому же осуждены: Б. по ст. ст. 213 ч. 2 п. "а", 105 ч. 2 п. п. "ж", "к", "н", 158 ч. 2 п. п. "а", "г", 167 ч. 2 УК РФ к 22 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима и К. по ст. 213 ч. 2 п. "а" УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года, в отношении которых приговор не обжалован и не опротестован.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., объяснение осужденной Щ. по доводам кассационной жалобы, заключение прокурора Яшина С.Ю., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

Щ. признана виновной в убийстве группой лиц с целью сокрытия другого преступления С., 1942 года рождения и тайном хищении группой лиц по предварительному сговору чужого имущества, с причинением значительного ущерба гражданину.

Преступления совершены 19 декабря 2000 года в пос. Прогресс г. Первоуральска Свердловской области при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании Щ. виновной себя в краже чужого имущества признала полностью, а в убийстве С. не признала.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденная Щ. указывает, что в основу приговора положены ее показания на предварительном следствии, в которых она оговорила себя в результате психологического давления со стороны следователя, обещавшего освободить ее из-под стражи. Ее показания имеют существенные противоречия с другими доказательствами, чему не дано оценки. Выводы приговора не соответствуют фактическим обстоятельствам дела по количеству нанесенных ею ударов потерпевшей и обстановке согласно протоколу осмотра места происшествия. Обнаруженная на ее свитере кровь не свидетельствует о ее принадлежности потерпевшей, а обстоятельства ее попадания на свитер не выяснены. Необоснованно отвергнуты ее доводы об убийстве потерпевшей Б. Выводам экспертов не дано мотивированной оценки, а доводы суда фактически заменяют выводы экспертов. Необоснованно вменен в вину признак значительного ущерба от хищения, поскольку он вменен относительно материального положения погибшей, однако умысел на кражу возник уже после ее смерти, и должно учитываться материальное положение потерпевшей, участвовавшей в деле. Просит приговор в отношении ее отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение или прекратить его за недоказанностью по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "к" УК РФ, исключить признак значительного ущерба по краже, учесть ее чистосердечное раскаяние в содеянном и смягчить ей наказание.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности Щ. основаны на исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах.

Осужденная Щ., не признавая виновной в убийстве С., полностью признала себя виновной в краже чужого имущества, однако от дачи каких-либо показаний в судебном заседании отказалась, воспользовавшись своим процессуальным правом.

В связи с этим суд дал в приговоре надлежащую оценку другим доказательствам в обоснование ее виновности.

Из показаний осужденного Б. в судебном заседании следует, что на почве ссоры он четыре раза ударил ножом в грудь К., и она упала. От шума проснулась С. и сказала, что посадит его за содеянное. Тогда он взял топор и обухом ударил С. два раза по голове, но она продолжала кричать, в связи с чем он несколько раз ударил ее ножом в бок, после чего оба трупа сбросил в подполье. Затем он разбудил Щ., помог ей собрать вещи потерпевших, с которыми она ушла.

В порядке уточнения показаний Б. были исследованы его показания, данные на предварительном следствии.

Из его показаний при допросе в качестве обвиняемого (т. 2 л.д. 211 - 218) следует, что после убийства им К. С. стала угрожать сообщением в милицию. От испуга он взял топор и велел Щ. ударить им потерпевшую, как свидетеля убийства К. Щ. ударила С. топором по голове, а он нанес ей три удара ножом в грудь. Затем Щ. стала собирать вещи потерпевших, а он помогал собирать и связывать вещи.

Показаниям Б. в приговоре дана критическая оценка в их совокупности, и достоверными они признаны в той части, в какой не противоречат другим доказательствам.

Из показаний осужденной Щ. при допросах на следствии в качестве подозреваемой и обвиняемой усматривается, что Б. велел убить С., как свидетеля убийства К., в связи с чем она ударила ее обухом топора по голове, и та упала на колени. Затем она еще около трех раз ударила ее обухом топора и потерпевшая упала без сознания. После ее убийства она стала собирать в сумку вещи потерпевших, которые с Б. похитили (т. 2 л.д. 106 - 109, 132 - 134, 141 - 142).

Данные показания Щ. подтвердила при проведении следственного эксперимента с ее участием (т. 2 л.д. 118 - 126).

Показания Щ. на следствии суд мотивированно признал достоверными.

Потерпевший К.В. показал, что после убийства К. у нее были похищены шуба, шапка и полусапожки на общую сумму 650 рублей.

Из показания потерпевшего С.Н. видно, что когда он пришел к матери, в ее доме был пожар и беспорядок, на печи имелись следы крови. В подполье он обнаружил трупы С. и К., из дома были похищены различные принадлежащие матери вещи на сумму 17.810 рублей. Во дворе дома он обнаружил чужой свитер и чью-то шапку с коробкой туалетной воды в ней.

Его показания соответствуют протоколу осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 23 - 35).

Согласно акту судебно-медицинской экспертизы, смерть С. наступила от колото-резаного ранения передней стенки живота с кровоизлиянием в брюшную полость, с повреждением внутренних органов, осложнившегося массивной кровопотерей; кроме того, у нее установлены телесные повреждения в виде ушибленной раны затылочной области волосистой части головы, а также две слепые колото-резаные раны грудной клетки, причиненные тупым твердым предметом с ограниченной и неограниченной поверхностью соударения (т. 1 л.д. 70 - 76).

Заключения судебно-медицинского эксперта дополняют выводы медико-криминалистических экспертиз об орудии убийства С. (т. 1 л.д. 77 - 85, 107 - 113) и следственного эксперимента с участием Б. (т. 2 л.д. 188 - 199), в ходе которого он указал место, куда выбросил топор, где он был обнаружен.

Из актов судебно-биологических экспертиз следует, что на топоре обнаружена кровь человека, которая могла произойти от С., а на кофте Щ. найдена кровь человека, групповая принадлежность которой не определена из-за отсутствия специфических признаков (т. 1 л.д. 227 - 235, 246 - 249).

Согласно протоколов выемки, часть похищенного имущества была изъята у матери Б. - К.Г., у К.И., а также у Щ. (т. 1 л.д. 168 - 169, 194, т. 2 л.д. 97 - 98), которые затем опознаны потерпевшим К.В. (т. 1 л.д. 36 - 37), а также потерпевшим С.Н. (т. 1 л.д. 49 - 51).

Из показаний свидетеля К.Г. следует, что после того, как к ней приезжали Б. и Щ., она обнаружила в печке чужой термос. Позднее она узнала о смерти С. и К.

Из показаний свидетеля П. усматривается, что утром 19 декабря 2000 года он встретил Б. и Щ. Б. сказал, что убил несколько человек и показал кровь на своих брюках. Он видел у Б. и Щ. сумку с вещами, на которой лежала дубленка. От предложенных Б. сапог он отказался. К.А. говорил ему, что Б. рассказывал об убийстве двух человек и показывал кровь на своих брюках. Позднее он узнал, что Б. действительно совершил убийство.

Из показаний свидетеля К.А. следует, что он подтвердил показания П. и дополнительно показал, что через неделю после их разговора от К. он узнал о совершенном убийстве.

Свидетель И. показала, что в электричке она встретила Щ. и Б. с вещами в сумке и узле, которые ходила продавать вместе с осужденными. Щ. говорила, что они с Б. убили двух женщин.

Показания И. являются последовательными и непротиворечивыми, а поэтому судом было обоснованно признаны достоверными и согласуются с показаниями Щ. на предварительном следствии, где она говорила о своей причастности к убийству С. путем нанесения ей удара обухом топора по голове во время лишения ее жизни.

Приведенные выше доказательства в их совокупности, получившие надлежащую оценку в приговоре, опровергают доводы Щ. в жалобе о том, что выводы приговора не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а приведенные в приговоре доказательства не подтверждают ее причастности к преступлению. Умысел Щ. на совершение преступления и признак значительности причинения ущерба судом установлены правильно и мотивированно.

При таких обстоятельствах юридическая квалификация действий Щ. по ст. ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "к", 158 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ является правильной, законной и обоснованной. Доводы Щ. о применении недозволенных методов ведения следствия в судебном заседании проверены и в приговоре обоснованно признаны несостоятельными.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона не имеется.

Наказание Щ. назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о ее личности и не свидетельствует о его чрезмерной суровости и несправедливости.

Оснований для удовлетворения кассационной жалобы по изложенным в ней доводам и смягчения осужденной наказания не имеется.

Ввиду изложенного и руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Свердловского областного суда от 26 июля 2001 года в отношении Щ. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

 

Председательствующий

Н.П.ПЕЛЕВИН

 

Судьи

С.В.РУДАКОВ

А.В.КУМЕНКОВ