ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 11 февраля 2002 года

 

Дело N 18-В01-111

 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                       Лаврентьевой М.Н.,

    судей                                           Толчеева Н.К.,

                                                    Хаменкова В.Б.

 

рассмотрела в судебном заседании от 11 февраля 2002 года гражданское дело по заявлению Ш.В.А. об установлении факта применения политических репрессий по протесту заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации на состоявшиеся по делу судебные постановления, которыми в удовлетворении заявления отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Толчеева Н.К., заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Федотовой А.В., полагавшей протест обоснованным, Судебная коллегия

 

установила:

 

Ш.В.А., 1932 года рождения, обратился в суд с заявлением об установлении факта применения к нему политических репрессий.

В обоснование своего заявления указал на то, что его отец, Ш.А.В., был арестован в 1937 году по сфабрикованному обвинению и по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР от 9 июня 1938 года расстрелян, в 1958 году посмертно реабилитирован. Мачеха, Ш.А.Ф., в 1937 году была арестована, как жена "врага народа", и постановлением Особого совещания при НКВД СССР осуждена на 5 лет ИТЛ, в 1957 году реабилитирована. Он (заявитель) был также подвергнут мерам принуждения по политическим мотивам, как "сын врага народа", с декабря 1937 года по 11 января 1945 года принудительно содержался в детских домах, а затем по 1950 год включительно - в детской трудовой воспитательной колонии в условиях изоляции от общества, в связи с чем является жертвой политических репрессий, а не пострадавшим от таких репрессий, о чем ему выдана справка. Установление данного факта, необходимого ему для получения предусмотренных законодательством льгот, в ином порядке невозможно.

Решением Советского районного суда г. Краснодара от 27 ноября 1996 года заявленное требование удовлетворено. В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Постановлением президиума Краснодарского краевого суда от 19 июня 1997 года решение было отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Решением того же районного суда от 6 января 1998 года Ш.В.А., <...>, признан лицом, подвергшимся политическим репрессиям. В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Постановлением президиума краевого суда от 21 мая 1998 года решение суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Решением Советского районного суда от 14 апреля 1999 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 3 июня 1999 года, в удовлетворении заявления Ш.В.А. отказано.

В протесте заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации ставится вопрос об отмене постановления президиума Краснодарского краевого суда от 21 мая 1998 года и последующих судебных решений с оставлением в силе решения Советского районного суда от 6 января 1998 года.

Обсудив доводы протеста, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит его подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Из материалов дела видно, что Ш.В.А., оставшись в несовершеннолетнем возрасте без попечения отца и мачехи, необоснованно репрессированных по политическим мотивам, был помещен в детский дом, где находился с 29 декабря 1937 года до 11 января 1945 года, после чего был переведен в детскую трудовую воспитательную колонию и находился в ней до 1950 года.

Ш.В.А. указывал на то, что его пребывание в названных учреждениях фактически означало лишение свободы. В детском доме воспитывались дети "врагов народа", режим определялся в соответствии с оперативным приказом НКВД СССР N 00486 от 15.08.37. В детской трудовой воспитательной колонии содержался в условиях изоляции от общества, подвергался принудительному труду, хотя не относился к категории лиц, подлежащих перевоспитанию в подобных колониях согласно Инструкции НКВД, НКЮ и прокуратуры СССР N 3261/52/43 от 21.06.43. Принудительное лишение его государством, как "сына врага народа", права быть переданным на воспитание своим родственникам, возможности получить необходимое образование и реализовать право на свободный труд, по существу, явилось ограничением его конституционных прав и свобод по политическим мотивам.

Оценив в решении от 6 января 1998 года указанные обстоятельства, Советский районный суд г. Краснодара согласился с доводами заявителя и признал его лицом, подвергшимся политическим репрессиям.

Данное решение постановлено с соблюдением норм процессуального права, материальный закон применен правильно, предусмотренных ст. 330 ГПК РСФСР оснований для его отмены в порядке надзора не имелось.

Президиум Краснодарского краевого суда, отменяя это решение по основанию неправильного применения норм материального права, в своем постановлении от 21 мая 1998 года исходил из того, что в соответствии со ст. 1.1 Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 г. (с последующими изменениями и дополнениями) подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации признаются дети, находившиеся вместе с родителями в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении. Ш.В.А., будучи несовершеннолетним, не находился вместе с родителями в таких местах, в связи с чем не является жертвой политических репрессий, относится в силу ст. 2.1 Закона к лицам, пострадавшим от политических репрессий, с иным объемом прав и льгот.

Приведенные доводы, которые при новом рассмотрении дела были воспроизведены судами первой и кассационной инстанций, являются ошибочными.

Статья 1.1 указанного Закона не исключает возможности признания несовершеннолетних детей, не находившихся вместе с родителями в местах лишения либо ограничения свободы, подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации по другим основаниям, предусмотренным этим Законом, если меры принуждения были применены государством к самим детям, в том числе и в связи с политическими репрессиями в отношении их родителей.

В соответствии с пунктом "в" статьи 3 указанного Закона реабилитации также подлежат лица, которые по политическим мотивам были подвергнуты в административном порядке иным ограничениям прав и свобод.

При этом не имеет правового значения отсутствие решений о применении репрессий в отношении детей, не достигших 16-летнего возраста, позволяющего юридически подвергнуть их мерам принуждения. Применение репрессий к детям в возрасте, в котором законодательство формально не требовало вынесения для этого каких-либо решений, не может служить основанием для ограничения прав и свобод таких лиц в процессе реабилитации.

С учетом этого суд первой инстанции обоснованно рассматривал заявителя не как "ребенка репрессированных родителей", а как гражданина Российской Федерации, подвергшегося, как "враг народа", то есть по политическим мотивам, "иным ограничениям прав и свобод", поскольку непосредственно к нему в несовершеннолетнем возрасте были применены репрессии в виде помещения в принудительном порядке в детский дом, а затем в детскую трудовую воспитательную колонию с ограничением его прав и свобод.

Выводы, изложенные в решении суда от 6 января 1998 года, соответствуют также правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 23 мая 1995 года по делу о проверке конституционности статей 2.1 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий", согласно которой дети, оставшиеся в несовершеннолетнем возрасте без попечения одного или обоих родителей, необоснованно репрессированных по политическим мотивам, должны признаваться репрессированными по политическим мотивам со всеми вытекающими отсюда последствиями.

С учетом этой правовой позиции положение ст. 2.1 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" (с последующими изменениями и дополнениями), относящее детей, оставшихся в несовершеннолетнем возрасте без попечения одного или обоих родителей, необоснованно репрессированных по политическим мотивам, к пострадавшим от политических репрессий, а не к репрессированным не может применяться судами, другими органами и должностными лицами (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2000 года N 103-О по жалобе гражданина П. на нарушение его конституционных прав статьей 2.1 указанного Закона).

Постановление президиума Краснодарского краевого суда от 21 мая 1998 года и последующие судебные постановления основаны на неправильном толковании норм материального права, что в силу пункта 1 части первой статьи 330 ГПК РСФСР является основанием к их отмене в порядке надзора.

Руководствуясь п. 3 ст. 329 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

 

определила:

 

постановление президиума Краснодарского краевого суда от 21 мая 1998 года, решение Советского районного суда г. Краснодара от 14 апреля 1999 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 3 июня 1999 года отменить, оставить в силе решение Советского районного суда г. Краснодара от 6 января 1998 года.