Определение Верховного Суда РФ от 28.12.2001 N 89-о01-38

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 декабря 2001 г. N 89-о01-38

Председательствующий: Антипин А.Г.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего: Свиридова Ю.А.

судей: Семенова Н.В., Червоткина А.С.

рассмотрела в судебном заседании 28 декабря 2001 года дело по кассационным жалобам осужденных Д., Л., М., Ц., Б. и К., адвокатов Баушева Е.М., Устюговой Т.Х. и Хоркиной Г.С. на приговор Тюменского областного суда от 17 апреля 2000 года, по которому

Д., <...>, несудимый, -

осужден к лишению свободы по:

ст. 209 ч. 1 УК РФ на пятнадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 158 ч. 3 п. "а" УК РФ на девять лет с конфискацией имущества;

ст. 162 ч. 3 п. п. "а", "б", "в" УК РФ на пятнадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 167 ч. 2 УК РФ на пять лет;

ст. 222 ч. 3 УК РФ на семь лет;

ст. 223 ч. 3 УК РФ на шесть лет;

ст. 226 ч. 4 п. п. "а", "б" УК РФ на десять лет с конфискацией имущества;

ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 1 УК РФ на одиннадцать лет;

ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж", "з", "к", "н" УК РФ к пожизненному лишению свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено пожизненное лишение свободы в исправительной колонии особого режима с конфискацией имущества.

Он же:

по ст. 126 ч. 3 УК РФ от наказания освобожден в связи с добровольным освобождением людей, а по ст. ст. 139 ч. 1, 325 ч. 1, 325 ч. 2 УК РФ за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности;

по ст. ст. 33 ч. 3, 327 ч. 3, 327 ч. 3, 163 ч. 3 п. п. "а", "б", 318 ч. 2 УК РФ оправдан за отсутствием состава преступления, а по ст. 167 ч. 1 УК РФ - за недоказанностью обвинения.

Л., <...>, судимый 28.03.1995 г. по ст. ст. 112 ч. 2, 218 ч. 1, 44 УК РСФСР к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года, -

осужден к лишению свободы по:

ст. 209 ч. 2 УК РФ на четырнадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 162 ч. 3 п. п. "а", "б", "в" УК РФ на пятнадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на тринадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 166 ч. 4 УК РФ на десять лет;

ст. 167 ч. 2 УК РФ на четыре года;

ст. 222 ч. 3 УК РФ на семь лет;

ст. 226 ч. 4 п. п. "а", "б" УК РФ на десять лет с конфискацией имущества;

ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж", "з" УК РФ на восемнадцать лет.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено двадцать пять лет лишения свободы и в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено двадцать шесть лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с отбыванием первых пяти лет в тюрьме, с конфискацией имущества.

Он же:

по ст. 126 ч. 3 УК РФ от наказания освобожден в связи с добровольным освобождением людей, а по ст. ст. 139 ч. 1, 325 ч. 1, 325 ч. 2 за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности;

по ст. ст. 33 ч. 3, 327 ч. 3, 327 ч. 3, 318 ч. 2 УК РФ оправдан за отсутствием состава преступления, а по ст. 167 ч. 1, 327 ч. 2, 141 ч. 2 п. п. "а", "в" УК РФ - за недоказанностью обвинения.

М., <...>, несудимый, -

осужден к лишению свободы по:

ст. 209 ч. 2 УК РФ на четырнадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 162 ч. 3 п. п. "а", "б", "в" УК РФ на пятнадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 222 ч. 3 УК РФ на семь лет;

ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж", "з" УК РФ на восемнадцать лет.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено двадцать пять лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с отбыванием первых пяти лет в тюрьме, с конфискацией имущества.

Он же:

по ст. ст. 327 ч. 3, 318 ч. 2, 163 ч. 3 п. п. "а", "б", 167 ч. 2 УК РФ оправдан за отсутствием состава преступления, а по ст. ст. 33 ч. 3 - 327 ч. 3, 167 ч. 1, 327 ч. 2, 316, 141 ч. 2 п. п. "а", "в" УК РФ - за недоказанностью обвинения.

Ц., <...>, несудимый, -

осужден к лишению свободы по:

ст. 209 ч. 2 УК РФ на двенадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 162 ч. 3 п. п. "а", "в" УК РФ на двенадцать лет с конфискацией имущества;

ст. 222 ч. 3 УК РФ на шесть лет.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено семнадцать лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.

Он же по ст. ст. 167 ч. 1, 325 ч. 2 УК РФ оправдан за недоказанностью обвинения.

Б., <...>, несудимый, -

осужден к лишению свободы по:

ст. 209 ч. 2 УК РФ на восемь лет с конфискацией имущества;

ст. 162 ч. 3 п. "а" УК РФ на восемь лет с конфискацией имущества;

ст. 222 ч. 3 УК РФ на пять лет.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено десять лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.

Он же по ст. 316 УК РФ оправдан за недоказанностью обвинения,

К., <...>, несудимый, -

осужден к лишению свободы по:

ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на семь лет с конфискацией имущества;

ст. 166 ч. 4 УК РФ на шесть лет;

ст. 222 ч. 3 УК РФ на пять лет.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено одиннадцать лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества.

Он же:

по ст. 126 ч. 3 УК РФ от наказания освобожден в связи с добровольным освобождением людей, а по ст. ст. 139 ч. 1, 327 ч. 1, 119 - за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности;

по ст. 209 ч. 1 УК РФ оправдан за отсутствием состава преступления, а по ст. 141 ч. 2 п. п. "а", "в" УК РФ - за недоказанностью обвинения.

По этому же делу осужден У., приговор в отношении которого не обжалован и не опротестован.

По делу разрешены гражданские иски.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Червоткина А.С., выступление адвокатов Устюговой Т.Х. и Хоркиной Г.А., объяснения осужденного Д., подтвердивших доводы кассационных жалоб, заключение прокурора Козусевой Н.А. о необходимости изменения приговора в отношении Л. и К., переквалификации их действий и снижения назначенного К. наказания, судебная коллегия

установила:

Д. признан виновным в создании банды и руководстве ею совместно с Б.П., уголовное дело в отношении которого прекращено в связи с его смертью.

Он же, а также Л., М., Ц. и Б. - в участии в банде и совершенных ею нападениях. Участник этой же банды Д.С. от уголовной ответственности освобожден ввиду невменяемости.

Все они признаны виновными в совершении разбоя в составе организованной группы; в целях завладения имуществом в крупном размере (за исключением Ц. и Б.); с причинением тяжкого вреда здоровью (за исключением Б.).

Д., Л. и М. признаны виновными в совершении убийства двух лиц, организованной группой, из корыстных побуждений и сопряженного с разбоем, Д. - неоднократно, с целью скрыть другое преступление. Д., кроме того, - в покушении на убийство.

Д. признан виновным в совершении кражи чужого имущества в составе организованной группы.

Д. и Л. признаны виновными в хищении оружия в составе организованной группы, с угрозой и применением насилия, опасного для жизни и здоровья, неоднократно. Д. - в незаконном изготовлении оружия в составе организованной группы совместно с Б.П.

Кроме того, Д. и Л. признаны виновными в умышленном уничтожении чужого имущества путем поджога.

К. и Л. признаны виновными в вымогательстве в составе организованной группы, в целях получения имущества в крупном размере, неоднократно, а также в неправомерном завладении автомобилем без цели хищения в составе организованной группы, неоднократно, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, угрозы насилием, опасным для жизни и здоровья.

Д., Л., М., Ц. и Б. - в незаконном приобретении, передаче, хранении, перевозке огнестрельного оружия и боеприпасов в составе организованной группы.

К. признан виновным в незаконном хранении и перевозке огнестрельного оружия (видоизмененного карабина "Сайга") в составе организованной группы.

Преступления совершены в период с осени 1996 года по февраль 1998 года в Тюменской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденные Д., Л., М. и Ц. виновными себя признали частично, Б. и К. - не признали.

В кассационных жалобах:

осужденный Д. просит объективно разобраться в деле, указывая на то, что банды он не организовывал, покушения на убийство К.О., кражи из квартиры Л.Б. он не совершал, на месте происшествия не мог показать, где хранились похищенные ружья. Нападений на С., К.И., У.С., М.З., Б.М., супругов В.С., В.Л., С.А., К.М., И., А., С.А.Г., супругов Ш.И., Ш.Г. он также не совершал, в ходе предварительного следствия он оговорил себя и других под воздействием недозволенных методов ведения предварительного следствия. Признает себя виновным по фактам нападения на магазин "Сибирь-Видео", убийства Т. и К.Л., Б.П., С.Н. и И.С. Все убийства совершил непреднамеренно и без участия других лиц, осужденных по делу.

Осужденный Л. просит об отмене приговора, указывая на то, что разбойных нападений он не совершал, его действия в отношении потерпевших О. и О.А. квалифицированы неверно, от наказания по предыдущему приговору он подлежит освобождению по амнистии. В дополнительной жалобе он просит учесть, что Д. и Ц. в ходе предварительного следствия оговорили его под воздействием работников милиции. Эти показания противоречивы, противоречат показаниям потерпевших и другим материалам дела. В.В., Ж. и А.Б. он вывозил за город, чтобы предотвратить готовившееся ими убийство его и К., понудить их вернуть К. денежные долги, а не с целью вымогательства их имущества. Участия в угоне автомобиля К.П. он также не принимал, ножом не угрожал.

осужденный М. просит приговор отменить, указывая на то, что преступление - создание и участие в банде - было окончено в 1996 году, и должно квалифицироваться по ст. 77 УК РСФСР, с применением правил назначения наказания по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 40 УК РСФСР, а не ст. 69 УК РФ. При назначении наказания суд не учел наличие у него малолетнего ребенка, отца-инвалида, положительные характеристики с мест учебы и работы.

В дополнительной кассационной жалобе осужденный М. просит приговор отменить и вынести справедливое и гуманное решение, указывая на то, что за убийство С.Н. и И.С. он осужден необоснованно, это убийство не было спланировано и совершено одним Д., поведение которого зачастую было непредсказуемым. Приговор в этой части постановлен на показаниях Д., полученных в ходе предварительного следствия с нарушением закона, поскольку он допрашивался без адвоката, участие которого было обязательным, а также на показаниях заинтересованного в деле свидетеля В.Ю., который является братом потерпевшего по данному делу В.В. Д. оговорил его и в совершении разбоев из мести за то, что он дал показания против Д. по обстоятельствам совершения им убийства С.Н. и И.С. Предварительное следствие по делу велось с нарушениями требований закона, он сам и другие осужденные вынужденно оговорили себя и друг друга в преступлениях, которые не совершали. Участия в совершении разбойных нападений на магазин "Сибирьвидео", на А., С., К.И., У.С., М.З., Б.М., супругов В.С., В.Л., С.А.Г., супругов Ш.И., Ш.Г., П.П., К.Д., Н. он не принимал. Осужденные Д. и Ц. в ходе предварительного следствия его оговорили, показания потерпевших об обстоятельствах совершения на них нападений противоречивы и не подтверждены другими материалами дела.

адвокат Баушев Е.М. в защиту осужденного М. просит приговор в части его осуждения по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж", "з" УК РФ отменить в связи с недоказанностью участия осужденного в совершении преступления, указывая на то, что он постановлен только на показаниях, данных в ходе предварительного следствия Д., с нарушением закона, без участия адвоката. В остальной части адвокат просит приговор отменить с направлением дела на новое расследование, указывая на то, что согласно обвинительному заключению, М. обвинялся по ст. 209 ч. 1 УК РФ, в создании банды в 1996 году. Поэтому суд необоснованно переквалифицировал его действия на ч. 2 ст. 209 УК РФ, тогда как его действия подлежат квалификации по ст. 77 УК РСФСР, так как преступление было окончено до введения в действие УК РФ.

адвокат Устюгова Т.Х. в защиту интересов осужденного М. выражает несогласие с приговором ввиду его необоснованности и излишней суровости.

осужденный Ц. в кассационной жалобе и дополнениях к ней просит об отмене приговора с направлением дела на новое рассмотрение или смягчить назначенное наказание, указывая на то, что приговор постановлен на показаниях его и других осужденных, данных в ходе предварительного следствия, оговоривших себя под влиянием недозволенных методов расследования. Нападений на потерпевших С., К.И., У.С., М.З., Б.М., В.С., В.Л., А., С.А.Г. и супругов Ш.И., Ш.Г. он не совершал.

осужденный Б. в своей жалобе и дополнениях к ней просит приговор отменить, так как он участия в банде, в совершении преступлений не принимал, и в материалах дела этому нет никаких доказательств, в судебном заседании участвовали не все потерпевшие, хотя их показания противоречивы, имеют важное значение, должны были быть проверены судом. По окончании предварительного следствия было нарушено предусмотренное ст. 201 УПК РСФСР его право на ознакомление с материалами дела, судом при вынесении приговора была нарушена тайна совещательной комнаты, в которой находился работник милиции. Просит учесть, что он проходил службу в составе миротворческих сил ООН в Югославии, награжден медалью "За службу миру" и подлежит освобождению от наказания по амнистии.

осужденный К. в своих жалобах выражает несогласие с приговором, указывая на то, что уголовное дело в отношении него сфабриковано работниками Уральского РУБОПа, которые оказывали давление и на суд, а ранее принимали участие в организации покушения на его жизнь. Предварительное следствие и судебное заседание проведено односторонне, предвзято, к делу приобщен лишь фрагмент его показаний от 20.01.1999 года, тогда как видеозапись его допроса составляет почти четыре часа, суд не дал оценки противоречиям в показаниях допрошенных по делу лиц, необоснованно отверг доказательства его невиновности, в частности, показания свидетеля О.Б. Потерпевшие В.В. и В.А., ранее привлекавшиеся к уголовной ответственности, а также другие потерпевшие и свидетели оклеветали его. По утверждению осужденного никаких изменений в конструкцию имевшегося у него на законных основаниях карабин "Сайга" он не вносил, отверстий не высверливал и не знал о них. Карабин был изъят с нарушением закона, не опечатывался, никаких изменений в его конструкции в это время не было и в протоколах не отражено.

адвокат Хоркина Г.А. в защиту интересов осужденного К. просит приговор в части его осуждения по факту нанесения телесных повреждений К.П. изменить, переквалифицировать содеянное на ст. 116 УК РФ, дело прекратить за давностью привлечения к уголовной ответственности, в остальной части - отменить с прекращением производства по делу за отсутствием состава преступления. Признав К. виновным в незаконной переделке карабина "Сайга", суд вышел за пределы предъявленного обвинения, поскольку в изготовлении, переделке оружия он не обвинялся. Нет доказательств и тому, что он хранил и перевозил карабин в переделанном виде. Не доказана его виновность и в похищении А.Б.., В.В. и Ж., вымогательства их имущества, а также имущества В.А., поскольку сам он в отношении этих лиц никаких противоправных действий не совершал, а лишь попросил у Л. помощи в получении долгов от В.В. и А.Б., не предполагая, что тот начнет самоуправствовать. Признав К. виновным в вымогательстве у В.В. имущества (жилого дома стоимостью 160000 руб.) в крупном размере, суд не располагал никакими объективными данными о состоянии и действительной стоимости этого дома. В приговоре не приведено доказательств совершения К. преступлений в составе организованной группы. По эпизоду в отношении В.А. К. обвинялся в вымогательстве денег, а признан виновным в требовании передать автомашину. Необоснованно он осужден и за угон в составе организованной группы автомобиля К.П., тогда как он один, без чьей-либо помощи, случайно встретив К.П., отогнал его автомобиль на стоянку, чтобы понудить его вернуть деньги, угроз при этом не высказывал.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия пришла к следующему решению.

Вина осужденных Д., Л., М., Ц. и Б. в совершении в составе банды ряда преступлений подтверждается показаниями потерпевших Б.Т., Б.О., Ш.А., П.П., К.Д., Н., С.А., К.И., У.С., М.З., О., Б.М., В.С., В.Л., С.М., К.М., И., Г., Д.А., Н.Н., К.А., К.Д.А., А.В., А., С.А.Г., Ш.И., Ш.Г., свидетелей М.К., И.А., Б.Р. и других, заключениями судебно-медицинских, баллистических, и других экспертиз, протоколами осмотра места происшествия, выемки, опознания, обыска.

Как следует из материалов дела и бесспорно установлено судом, Д. совместно с Б.П. к декабрю 1996 года создали устойчивую вооруженную группу, в которую вошли Л., М., Ц., Б. и Д.С. (освобожденный от уголовной ответственности в связи с невменяемостью) и руководил ею.

На вооружении у членов банды имелось различного рода оружие и боеприпасы, изъятые в ходе предварительного следствия, с применением которых, а также масок, проблескового маячка на автомобиле, они совершили ряд разбойных нападений на потерпевших.

Доводы кассационных жалоб о фальсификации материалов и, вследствие этого, незаконном осуждении, а также доводы осужденных М. и Б. о том, что они не участвовали в разбойных нападениях, Д. Ц. и Л. о том, что они участвовали не во всех нападениях, за которые осуждены, не могут быть признаны состоятельными и опровергаются материалами дела.

На предварительном следствии осужденные Д., Л., Ц., М., дополняя друг друга, дали показания об обстоятельствах совершения преступлений, в которых принимали участие.

Впоследствии они изменили свои показания, ссылаясь на то, что давали их под воздействием незаконных методов следствия.

Однако с такими доводами согласиться нельзя, так как показания их были получены с соблюдением норм уголовно-процессуального закона и положений ст. 51 Конституции РФ.

Кроме того, их показания на предварительном следствии, использованные судом в качестве доказательств для постановления обвинительного приговора, подтверждаются показаниями потерпевших, свидетелей и совокупностью других доказательств, тщательно исследованных в судебном заседании и подробно изложенных в приговоре.

В ходе предварительного следствия в квартирах осужденных, их родственников и знакомых была изъята часть похищенных предметов, которые были опознаны потерпевшими О. и О.А. и другими.

Так, у М., Б., Д.С. были изъяты сервизы, похищенные осужденными в ходе нападения на автомобиль КАМАЗ под управлением П.П., у Л. были изъяты два пульта дистанционного управления, шапки из меха енота и черно-бурой лисы, принадлежащие О. и О.А., у Г.Н. - переданный ему Д. обрез ружья, похищенного у О. и О.А.

Д. были добровольно выданы пистолет Макарова с приспособлением для бесшумной стрельбы, боеприпасы к нему, граната Ф-1, взрыватели, электродетонатор, тротиловая шашка; Л. были выданы пистолет "Браунинг", граната Ф-1, патроны калибра 5,45 мм и 9 мм. Кроме того, в районе АЗС "Никифор" был обнаружен и изъят пистолет Макарова, спрятанный Л., свидетелем Г.Н. были добровольно выданы переданные ему Д. и М. карабин "Тигр" с патронами, три обреза охотничьих ружей, оптический прицел и тротиловая шашка, у Б. было изъято помповое ружье марки ИЖ-81. Пистолеты и обрезы использовались осужденными при разбойных нападениях.

По заключению судебно-медицинских экспертиз потерпевшему Н.Н. в результате разбойного нападения причинено огнестрельное ранение, относящееся к категории тяжкого вреда здоровью, а А. и С.А.Г. - легкий вред здоровью.

При таких обстоятельствах не имеется каких-либо оснований не доверять потерпевшим, показания которых соответствуют протоколам осмотра мест происшествий, другим объективным доказательствам, в том числе и тех, показания которых были оглашены в судебном заседании в соответствии с законом, поскольку они отсутствовали по причинам, исключающим их явку в суд. Противоречиям в показаниях потерпевших относительно моделей и цвета автомобилей, которые осужденные использовали при совершении разбойных нападений, судом дана надлежащая оценка в приговоре, поскольку потерпевшие в момент нападения находились в стрессовом состоянии. Кроме того, нападения на автомобили потерпевших были совершены в темное время суток.

Доводы осужденных Л. и М. о своей непричастности к нападению на магазин "Сибирь-видео" опровергаются показаниями, данными в ходе предварительного следствия осужденным Ц. о том, что предложение об этом нападении исходило от Д., Л. и М., которые узнали об этом магазине от своих знакомых женщин. Совместно разработали план, по которому непосредственное участие в нападении должны были принимать он, Б.П. и знакомый Б.П., которых продавцы этого магазина не знали. Д. передал им маски и два пистолета - свой и Л. Д. ожидал их в машине недалеко от места преступления. После нападения деньги поделили поровну, в том числе на Л. и М.

Эти показания от Ц. были получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, подтверждены показаниями потерпевшей Б.О. о том, что до нападения на магазин она познакомилась, в том числе и с М. и Л. После нападения осужденные перестали ее посещать, лишь однажды заехал М., узнать, как дела.

Судом дана надлежащая оценка этим, и другим доказательствам по данному эпизоду, сделан обоснованный вывод о виновности, в том числе и Л. с М.

Доводы осужденных Д. и Л. о том, что по эпизоду нападения на квартиру О. и О.А. их действия подлежат квалификации как грабеж, а не разбой, опровергаются приведенными в приговоре доказательствами. Из показаний самого Д. видно, что непосредственно перед нападением он передал Б.П. свой пистолет "ПМ". Потерпевший О. показал, что как только у двери в свою квартиру, на него напал мужчина (Б.П.), приставил к голове пистолет, заставил его открыть дверь, толкнул его на пол, сразу следом за ним в квартиру ворвались еще двое нападавших, перенесли его в комнату, усадили на стул. Один из нападавших остался сторожить его, а другие стали собирать вещи.

Таким образом, Д. и Л. совместно с Б.П. заранее спланировали нападение с целью завладения имуществом О. и О.А. и осуществили его. Их действия правильно квалифицированы судом как разбой, совершенный организованной группой, в крупном размере, а также как хищение огнестрельного оружия организованной группой, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, поскольку ими было похищено охотничье ружье "ТОЗ-34", из которого Д. вместе с Б.П. впоследствии изготовили обрез.

Виновность осужденных Д., Л., Ц., М. и Б. в нападениях на водителей автомобилей на дорогах Тюменской области также подтверждена доказательствами, исследованными в судебном заседании, которым суд дал надлежащую оценку.

В частности, их виновность в нападении на автомобиль "КАМАЗ" под управлением П.П. подтверждается следующими доказательствами.

Ц. в ходе предварительного следствия показывал, что нападение на КАМАЗы планировалось заранее. В нем участвовали Б.П., Л., М., Д., о Б. он не помнит. Вооружены были двумя пистолетами и двумя обрезами. Автомобиль потерпевших зажали своими двумя автомобилями, один из них был оборудован проблесковым маячком, завладели сервизами китайского производства.

Об участии в нападении и Б. в ходе предварительного следствия давали показания Д. и сам М.

Обстоятельства разбойного нападения подтвердили и потерпевшие П.П., К.Д. и Н. Похищенные сервизы были изъяты, в том числе у Л., М. и Б.

В приговоре надлежащим образом мотивировано участие осужденных в других разбойных нападениях на водителей автомобилей.

Действия Д. по ч. 1 ст. 209 УК РФ, а Л., М., Ц. и Б. по ч. 2 ст. 209 УК РФ квалифицированы правильно, а доводы осужденных о необходимости квалификации их действий по ст. 77 УК РСФСР являются несостоятельными. Как видно из материалов дела, банда под руководством Д. и Б.П. действительно была создана к концу 1996 года, во время действия УК РСФСР. Однако все нападения ею были совершены в 1997 году, после вступления в действие УК РФ.

Как бандитизм квалифицируются не только действия по созданию банды, но и по руководству ею, а также участие в совершаемых бандой нападениях. Действия осужденных по организации банды, начавшиеся в 1996 году, были продолжены в 1997 году, поэтому их действиям дана правильная правовая оценка.

Доводы осужденного Б. о незаконном его осуждении за бандитизм, необоснованны, так как он, осознавая, что участвует в организованной вооруженной группе, в составе этой группы, в том числе с применением огнестрельного оружия совершил два разбойных нападения.

Правильно квалифицированы и действия Д., Л., М., Б. и Ц., связанные с незаконным оборотом огнестрельного оружия и боеприпасов в составе организованной группы.

Изложенные в кассационной жалобе осужденного Б. доводы о необоснованности его осуждения по ст. 222 ч 3 УК РФ несостоятельны.

Из материалов дела видно, что у Б. в квартире было обнаружено и изъято гладкоствольное огнестрельное оружие - помповое ружье марки "ИЖ-81" (т. 25, л.д. 17 - 18). Б. показал, что купил это ружье у незнакомого лица, незаконно хранил его дома, испытывал в лесу.

Из показаний потерпевшего К.И. видно, что в разбойном нападении на него и С. принимали участие не менее шести человек, при этом у одного из нападавших, одетого во что-то белое, было помповое ружье.

В ходе предварительного следствия Б. не отрицал своего участия в этом нападении, а из показаний, данных в ходе предварительного следствия Л., следует, что Б. не хватило маски и, поэтому, он замотал лицо белым шарфом.

При таких обстоятельствах Б. обоснованно осужден за действия, связанные, с незаконным оборотом огнестрельного оружия в составе организованной группы.

Подтверждена виновность осужденных и в совершении преступлений вне состава банды.

Виновность Д. в покушении на убийство К.О подтверждена показаниями, данными в ходе предварительного следствия осужденным Б. и о том, что после его драки с К.О., Д. и К.О. отошли в сторону, а когда Д. вернулся, сказал, что он несколько раз ударил К.О. ножом, осужденным Л., которому Д. также говорил, что "подрезал" кого-то в с. Шатрово. Б. подтверждал эти показания и на очной ставке с Д.

Из показаний потерпевшего К.О. следует, что в ходе разговора с Д. ему был нанесен удар ножом в область сердца. Из показаний свидетеля К.У. следует, что она видела у Д. нож, видела также, что Д. и К.О. пошли в сторону детской площадки, откуда послышатся крик. По заключению судебно-медицинской экспертизы (т. 15, л.д. 20 - 21) К.О. было причинено 3 колото-резаных ранения, в том числе в область левого подреберья с повреждением внутренних органов, относящиеся к категории тяжкого вреда здоровью.

Таким образом, причинение К.О. ранений кем-либо, кроме Д., исключается. Орудие преступления, характер и локализация причиненных потерпевшему ранений свидетельствует об умысле Д. на убийство, который не был доведен до конца по причинам, от него не зависящим, поскольку К.О. была своевременно оказана медицинская помощь. Действиям Д. по данному эпизоду дана правильная юридическая оценка.

Виновность Д. в краже из квартиры Л.Б. в составе организованной группы совместно с Б.П. подтверждена показаниями, данными в ходе предварительного следствия самим Д. о том, что эту кражу они с Б.П. планировали совершить, прежде всего, с целью хищения оружия.

И действительно из квартиры Л.Б. наряду с другим имуществом ими были похищены охотничьи карабин и два ружья, из которых он и Б.П. впоследствии изготовили обрезы, использовавшиеся в ходе разбойных нападений.

Д. дал подробные показания об обстоятельствах совершения этой кражи, подтвердил их при выходе на место преступления, похищенный карабин был изъят у Г.Н., из показаний которого следует, что этот карабин передали ему Д. и М.

Действия Д. по данному эпизоду правильно квалифицированы как совершенные организованной группой: кража, с незаконным проникновением в жилище; хищение оружия и боеприпасов; незаконное изготовление огнестрельного оружия.

Свою виновность в совершении убийств Т. и К.Л., а также Б.П. и С.В. осужденный Д. не оспаривает. В ходе предварительного следствия и в судебном заседании он дал подробные показания об обстоятельствах совершения им убийства указанных лиц. Его виновность в этом подтверждена и другими доказательствами, изложенными в приговоре, которыми опровергаются доводы Д. об отсутствии у него умысла на лишение жизни этих лиц. Действия Д. по этим эпизодам, в том числе и как умышленное уничтожение строений туристической базы "Олимпия" при сокрытии убийства Т. и К.Л., квалифицированы судом правильно.

Виновность Д., Л. и М. в совершении в составе организованной группы убийства И.С. и С.Н., сопряженного с разбоем, а также разбоя в составе организованной группы, Д. и Л., кроме того, в умышленном уничтожении чужого имущества, подтверждена показаниями Д. об обстоятельствах их участия в убийстве, данных им в ходе предварительного следствия, и другими доказательствами.

Из этих показаний Д. следует, что, познакомившись с И.С. и С.Н., приехавшими из г. Владивостока продавать два автомобиля, он решил убить их с целью завладения автомобилями. Обратился за помощью к Л. и М. Те согласились. Они решили заманить потерпевших на дачу М. У. и М. привезли потерпевших на дачу, позднее приехал он с Л. Взяв в машине пистолет, он сделал знак М. отойти в сторону, чтобы случайно его не ранить. Потом сделал в каждого из потерпевших несколько выстрелов. Вместе с М. и Л. они перетащили трупы в машину, вывезли в дачный кооператив, перенесли трупы в дачный дом и вместе с Л. подожгли этот дом. Вернувшись на дачу М., они уничтожили следы, вещи со следами крови сожгли. С помощью Л. он переоформил машину И.С. "Тойота-Краун" на себя, затем продал ее, поделившись вырученными деньгами с М.

Эти его показания подробны, согласуются с заключением судебно-медицинских экспертиз о причинах смерти потерпевших, протоколами осмотра места происшествия и другими доказательствами, изложенными в приговоре.

Из показаний свидетелей П.Т. и М.К., подтвержденных документами, следует, что автомобиль "Тойота-Краун" И.С. была продана Д. М.К. за 25000 рублей.

Из показаний свидетелей С.К. и В.Ю., подтвержденных документами, следует, что автомобиль "Митсубиси-Делика" Д., М. и Л. поменяли на автомобиль "ВАЗ-21099" В.Ю.

Изложенные в кассационных жалобах доводы о непричастности Л. и М. в совершении этих преступлений опровергаются приведенными выше доказательствами.

Из материалов дела следует, что Д., Л. и М. заранее спланировали убийство И.С. и С.Н. с целью завладения их автомобиля и реализовали свой план. При этом Д. выполнил роль непосредственного исполнителя убийства потерпевших, М. предоставил для этой цели свою дачу, вместе с Л. принял активное участие по сокрытию трупов, а также следов преступления. Впоследствии Л. и М. совместно с Д. реализовали автомобили потерпевших.

Судом дана надлежащая оценка совокупности имеющихся по данному эпизоду доказательств, в том числе изменению показаний Д. и С.К., сделан обоснованный вывод о виновности Д., Л. и М., действия которых по совершению указанных преступлений в составе организованной группы квалифицированы правильно.

Виновность К. и Л. в совершении вымогательства чужого имущества подтверждена доказательствами, исследованными в судебном заседании, а доводы Л. и К. о непричастности последнего к этому преступлению опровергаются материалами дела.

В ходе предварительного следствия Л. показал, что А.Б. и В.В. имели денежные долги перед К. Узнав, что А.Б. и В.В. долги возвращать не намерены, готовят покушение на жизнь его и К., они решили разобраться с этим. Взяв с собой пистолеты, пригласив Д., который вызвал из дома А.Б., они вывезли последнего на дачу. После этого он, К. и М. поехали за В.В. М. позвал В.В., но из дома первым вышел Ж. Его посадили в машину. Узнав его, В.В. оказал сопротивление, но он уколол В.В. ножом в область ягодиц и усадил его в машину. Забрав А.Б. и Д., все они переехали на другую дачу. В.В., А.Б. и Ж. отрицали подготовку ими убийства. Тогда К. сказал, что они должны с ним рассчитаться: В.В. отдаст свой дом, А.Б. - квартиру, а Ж. - машину. После этого они увезли А.Б. домой, а В.В. и Ж. оставили на даче.

Об участии К. в вывозе потерпевших на дачи в ходе предварительного следствия показывали и Д. с М.

Из показаний потерпевших В.В. и Ж. следует, что покушения на жизнь К. они не готовили, долгов перед ним не имели. В.В. брал в долг у К. 8000 долларов США, но долг этот, как он считает, погасил. Однако К. после происшедшего между ними конфликта стал требовать возврата этого долга. 9 декабря 1997 года К., Л. и М. поместили их в автомобиль К. и вывезли за город на какую-то дачу. При этом им угрожали пистолетом, к В.В. было применено физическое насилие. В помещении дачи К. и Л., применяя к В.В. насилие, а Ж. угрожая пистолетом, потребовали от В.В. погашения долга и, кроме того, передачи своего дома, а от Ж. - передачи автомобиля "Фольксваген-Пассат". Там же находился А.Б., у которого К. требовал передачи его квартиры. Опасаясь за свои жизни, потерпевшие были вынуждены дать согласие на передачу указанного имущества.

Ж., кроме того, показал, что поскольку автомобиль был в совместной собственности его и В.А. Он организовал встречу последнего с К. и Л., которые, посадив В.А. в свою машину, увезли его. Вернувшись, В.А. сказал, что машину надо отдать. Он передал К. и Л. ключи и технический паспорт на машину, которую Л. впоследствии забрал.

Потерпевший В.А. подтвердил, что когда К. и Л. вывезли его за город, К., угрожая пистолетом, произвел из него несколько выстрелов, потребовал передачи машины, принадлежавшей ему и Ж., а также 10 миллионов не деноминированных рублей. Опасаясь за свою жизнь, он вынужден был согласиться.

Показания потерпевших подтверждены показаниями свидетеля В.О. о том, что 9 декабря 1997 г. ее мужа В.В. и Ж. кто-то вызвал из дома поговорить, и они пропали. На улице были найдены лишь ботинок и фуражка мужа. На следующий день ей стало известно, что муж был вывезен на дачу и избит К. и Л., которые требовали дом в счет денежного долга, который муж уже отработал. При встрече с К. в больнице, тот требовал передачи ему их дома. Она также видела, как Л. забирал стоявший во дворе ее дома автомобиль Ж. и В.А.

По заключению судебно-медицинской экспертизы В.В. были причинены раны, кровоподтеки и ссадины - телесные повреждения как повлекшие легкий вред здоровью, так и не повлекшие такого вреда (т. 9, л.д. 62 - 63).

Правильно установив фактические обстоятельства требования К. и Л. имущества у А.Б. и В.В. их имущества, суд дал их действиям неверную юридическую оценку.

Из материалов дела следует, что К. и Л. обвинялись в вымогательстве у А.Б. 32.000.000 рублей либо его квартиры в г. Тюмени.

Как видно из показаний К., не опровергнутых материалами дела, А.Б. имел перед ним денежный долг в размере 32.000.000 рублей.

Потерпевший Ж. подтвердил, что из разговора К. с А.Б., происшедшим за несколько дней до случившегося, он понял, что А.Б. признавал наличие у него денежного долга перед К.

А.Б. после случившегося сразу из г. Тюмени уехал в неизвестном направлении, по делу допрошен не был. Стоимость квартиры, которую у А.А. требовали К. и Л. материалами дела не установлена и в приговоре не указана. Ее правовой статус, проживал ли А.Б. в ней по договору найма, либо поднайма, или имел ее в собственности также не установлено. Поэтому достоверного вывода о соразмерности требования осужденными этой квартиры в счет долга сделать невозможно. Нет также достоверных данных о том, оспаривал ли А.Б. правомерность этих требований, причинен ли ему самоуправными действиями осужденных какой-либо существенный вред.

При таких обстоятельствах в действиях К. и Л. по требованию имущества у А.Б. не усматривается какого-либо состава преступления. Поэтому приговор в этой части подлежит изменению, из него следует исключить указание об осуждении К. и Л. за вымогательство имущества у А.Б.

Без достаточных оснований они осуждены и за вымогательство имущества у В.В.

Как видно из показаний К., потерпевшего В.В. и свидетеля В.Ю., в начале 1997 года В.В. брал у К. взаймы 8000 долларов США и деньги не вернул.

В.В. считал, что, оказывая К. услуги по строительству коттеджа, приобретению автомобилей, он отработал этот долг. Однако, как видно из показаний этих же лиц, К. продолжал требовать возврата долга.

В судебном заседании потерпевший В.В. показал, что К. и Л., применяя угрозы и насилие, требовали от него и возврата долга и передачи дома, хотя он считал, что ничего К. не должен.

В то же время, в ходе предварительного следствия (т. 3, л.д. 8) В.В. показывал, что К. требовал передачи ему дома в счет этого денежного долга. Исследовав эти показания В.В., суд, признал показания, данные им в ходе предварительного следствия достоверными, поскольку, давая показания в суде, В.В. ввиду болезни находился в тяжелом состоянии.

Свидетель В.О. в судебном заседании также показала, что К. требовал у них дом в счет денежного долга.

Таким образом, следует признать, что К. и Л. требовали у В.В. передачи дома в счет денежного долга в сумме 8000 долларов.

Как видно из материалов дела, К. и Л. обвинялись в вымогательстве у В.В. дома стоимостью 200.000 рублей. Суд признал их виновными в вымогательстве дома стоимостью 165.000 рублей.

В то же время в материалах дела нет никаких объективных данных о стоимости этого дома. Суд установил его со слов свидетеля В.Ю., которая показала, что рыночной стоимости дома она не знает, а сумма 165000 рублей - это ее мнение об инвентарной оценке дома на период 1997 - 1998 годов.

Таким образом, достоверных сведений о стоимости данного дома материалы дела не содержат. Поэтому сделать однозначного вывода о соразмерности требования К. у В.В. дома в счет денежного долга невозможно.

При таких обстоятельствах осуждение К. и Л. за вымогательство имущества В.В. нельзя признать обоснованным. В то же время в их действиях имеется состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 330 УК РФ - самоуправство - самовольное, вопреки установленному законом или иным нормативным актом порядку, совершение действий, правомерность которых оспаривается гражданином, которыми причинен существенный вред, с применением насилия и угрозой его применения.

Поэтому действия К. и Л. в данной части подлежат переквалификации со ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на ст. 330 ч. 2 УК РФ.

В то же время виновность К. и Л. в вымогательства имущества у Ж. и В.А. подтверждена доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Из показаний потерпевших Ж. и В.А., которые осужденными не оспариваются, они никаких обязательств денежного или имущественного характера перед К. и Л. не имели.

Как видно из показаний потерпевших Ж. и В.А., К. и Л., угрожая оружием (пистолетами) сначала требовали у Ж. передать им автомобиль "Фольксваген-Пассат". На следующий день они потребовали у В.А. передать деньги в сумме 10.000.000 рублей. При этом К. угрожал пистолетом, несколько раз выстрелил из него, применил насилие, ударил пистолетом В.А. по голове. Впоследствии Л. автомобиль забрал.

Показания потерпевших Ж. и В.А., в том числе и о действиях К., последовательны на протяжении всего производства по делу, подтверждены показаниями, данными в ходе предварительного следствия Л., показаниями свидетеля В.Ю., другими доказательствами, приведенными в приговоре. Поэтому считать их оговором осужденных или не доверять им по другим причинам нет оснований.

В то же время действия К. и Л. без достаточных оснований квалифицированы как вымогательство, совершенное организованной группой.

В соответствии со ст. 35 ч. 3 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

Из материалов дела видно, что К. и Л. были объединены не целью совершения преступлений. Л. работал в организации, возглавляемой К., в качестве охранника. Какого-либо заранее разработанного плана вымогательства имущества у Ж. и В.А. не разрабатывали, устойчивой преступной группой собой не представляли. В то же время они заранее договорились о совместном совершении этих преступлений, то есть совершили вымогательство группой лиц по предварительному сговору.

Как вымогательство в целях получения имущества в крупном размере суд квалифицировал только действия К. и Л. по требованию дома у В.В., но не имущества Ж. и В.А.

При таких обстоятельствах приговор в части осуждения К. и Л. за вымогательство имущества Ж. и В.А. подлежит изменению, их действия в этой части подлежат переквалификации: действия Л. со ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ как вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, неоднократно; действия К. со ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б", "в" УК РФ как вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с применением насилия. Насилие применялось только К. по отношению к В.А.

Обоснованно осужден К. и за неправомерное завладение автомобилем К.П.

Сам он в судебном заседании не отрицал, что после конфликта с К.П., он сел за руль его автомобиля и отогнал его на стоянку. Этот факт подтвердили также осужденные Л., потерпевшие К.П. и А.Н., свидетель Ч.

Однако его виновность в применении для этой цели насилия, угрозы насилием, в совершении этого преступления в составе организованной группы совместно с Л., а также причастность Л. к совершению этого преступления нельзя считать доказанной.

Из показаний всех перечисленных выше лиц следует, что конфликт между К. и Л. с одной стороны, К.П. и А.Н. с другой стороны, произошел на почве спора об исполнении денежных обязательств потерпевшими.

К. и Л. утверждали в судебном заседании, что причиной конфликта явилось то обстоятельство, что К. передал К.П. как адвокату 3400 долларов США за ведение его гражданского дела, но по делу никаких действий не совершил, и деньги возвращать отказывался.

К.П. и А.Н. показали, что летом 1997 г. А.Н. занимал у К. 3000 долларов, но вернул долг не в срок и частями. К. стал требовать за это проценты в том же размере с него, а также с К.П., поскольку тот является его другом. Именно эти деньги и стали у них требовать К. и Л. при встрече 1 февраля 1998 года.

Таким образом, из показаний всех участников конфликта видно, что произошел он на почве личных неприязненных отношений между сторонами, сложившихся в связи с их денежными обязательствами и претензиями осужденных, а примененное при этом насилие не была обусловлена целью завладения автомобилем К.П.

Из материалов дела следует, что в ходе конфликта К. и К.П. нанесли друг другу несколько ударов кулаками по лицу.

К.П. и А.Н. также показали, что в ходе конфликта К. крикнул Л., чтобы тот дал ему нож. Л., демонстрируя нож, пошел с ним на К.П., что тот воспринял как угрозу убийством и отбежал в сторону. В этот момент К. сел за руль автомобиля и уехал.

По заключению судебно-медицинской экспертизы К.П. причинена рана слизистой верхней губы, кровоподтек на лице, не причинившие вреда здоровью (т. 1, л.д. 12). Его автомобиль был обнаружен 12 февраля 1998 г. на автостоянке (т. 1, л.д. 12).

При таких обстоятельствах нет оснований считать, что насилие и угроза убийством, совершенные осужденным были применены с целью завладения ими автомобилем К.П. Из материалов дела следует, что умысел на завладение автомобилем у К. возник уже в ходе конфликта, и эти его действия не были заранее согласованы с Л. Автомобилем К.П. он завладел с целью понуждения последнего к выполнению денежных обязательств.

В действиях К., выразившихся в нанесении побоев К.П., содержится состав преступления, предусмотренный ст. 116 УК РФ. Однако потерпевший К.П. с жалобой в порядке частного обвинения о привлечении К. к уголовной ответственности за нанесение побоев не обращался. Кроме того, ко времени рассмотрения дела судом истекли предусмотренные законом сроки привлечения к уголовной ответственности за эти действия.

Доказательств тому, что, угрожая убийством К.П., Л. преследовал цель завладения его автомобилем, материалы дела не содержат. В его действиях содержится состав преступления. Предусмотренный ст. 119 УК РФ, однако, в соответствии со ст. 78 ч. 1 п. "а" УК РФ сроки привлечения его к уголовной ответственности за это преступление истекли.

При таких обстоятельствах приговор в части осуждения Л. по ст. 166 ч. 4 УК РФ подлежит изменению, его действия следует переквалифицировать на ст. 119 УК РФ с прекращением производства по делу в этой части за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

Действия же К. подлежат переквалификации со ст. 166 ч. 4 УК РФ на ст. 166 ч. 2 п. "б" УК РФ как неправомерное завладение автомобилем, совершенное неоднократно, поскольку ранее он совершил вымогательство.

К. осужден также по ст. 222 ч. 3 УК РФ за незаконное хранение и перевозку огнестрельного оружия - карабина "Сайга-410" в составе организованной группы.

Он признан виновным в том, что, владея на основании официального разрешения карабином "Сайга-410", незаконно переделал его, высверлив отверстие в прикладе, что позволяло вести стрельбу со сложенным прикладом, хранил его дома и носил. Однако приговор в этой части не может быть признан законным и обоснованным.

В нарушение требований ст. 314 УПК РСФСР суд не указал в приговоре время совершения К. действий по незаконному обороту оружия.

В нарушение требований ст. 254 УПК РСФСР суд в приговоре вышел за пределы предъявленного К. обвинения. Он обвинялся лишь в незаконном приобретении, передаче, ношении и хранении карабина "Сайга" с измененной конструкцией (т. 29 л.д. 235). Суд же незаконно признал его виновным еще и в переделке этого карабина, хотя обвинение в этом К. не предъявлялось.

К. в судебном заседании показал, что у него имелся карабин "Сайга" на законном основании, никаких изменений в его конструкцию он не вносил и об этом не знал.

По заключению баллистической экспертизы этот карабин имеет изменение в конструкции, позволяющее вести стрельбу при сложенном прикладе - в прикладе высверлено отверстие под кнопку, отвечающую за блокировку спускового крючка при сложенном прикладе (т. 2 л.д. 268 - 270).

Однако по делу не установлено, изменяют ли указанные особенности конструкции боевые свойства этого оружия, его характеристику как охотничьего, требует ли хранение такого оружия какого-либо дополнительного разрешения наряду с уже имевшимся у К. разрешением, либо оборот оружия в таком виде вообще запрещен. Нет также в материалах дела никаких данных о причастности к обороту этого оружия других лиц, в том числе участников организованной группы.

Кроме того, не опровергнуты доводы К. о том, что он знал о внесенных в конструкцию карабина изменениях. Как видно из протокола обыска, он производился в отсутствии К., изъятый карабин не опечатывался, указания на наличие каких-либо отверстий на прикладе карабина в протоколе отсутствуют (т. 1, л.д. 32 - 33). Показания потерпевшего К.П. о том, что он однажды видел, как К. производил выстрелы из карабина со сложенным прикладом, не могут быть признаны достаточным доказательством виновности К., поскольку по делу не установлено, что он видел именно тот карабин, который был изъят у К.

При таких обстоятельствах приговор в части осуждения К. по ст. 222 ч. 3 УК РФ подлежит отмене с прекращением производства по делу на основании п. 2 ст. 349 УПК РСФСР в связи с тем, что рассмотренными судом доказательствами предъявленное подсудимому обвинение не подтверждено и нет оснований для производства дополнительного расследования и нового судебного рассмотрения.

Изложенные в кассационной жалобе осужденного Б. доводы о том, что следователем было нарушено его право на ознакомление с материалами дела, необоснованны. Как видно из протокола об ознакомлении Б. с материалами дела (т. 27, л.д. 171 - 176) со всеми материалами дела он и его защитник Глинин П.Ю. ознакомились, о чем сделаны соответствующие записи. Голословны и ничем не подтверждены его доводы о нарушении тайны совещания судей при составлении приговора.

Осужденный Д. на первоначальных допросах в ходе предварительного следствия пользовался услугами адвоката Рачеева С.М. (т. 21, л.д. 14 - 16, 48 - 50, 54 - 96) затем от услуг защитника он отказывался, указывая, что его отказ не связан с его материальным положением. В то же время, при допросе его в качестве обвиняемого после предъявления ему обвинения в окончательном виде (т. 21 л.д. 265 - 330), а также при ознакомлении с материалами дела и в судебном заседании Д. пользовался услугами защитников Ярковского С.И. и Михалева И.М.

При таких обстоятельствах считать нарушенным его право на защиту, на что осужденные Д., М. и другие, а также адвокат Баушев М.Е. указывают в своих кассационных жалобах, нет оснований.

Доводы осужденного К. о том, что судом не прослушивалась звукозапись его допроса на предварительном следствии, и это повлияло на полноту исследования обстоятельств дела, не могут быть признаны состоятельными.

В соответствии со ст. 281 УПК РСФСР оглашение на суде показаний подсудимого данных в ходе предварительного следствия, а также воспроизведение приложенной к протоколу допроса звукозаписи его показаний может иметь место: при наличии существенных противоречий между этими показаниями и показаниями, данными подсудимым на суде; при отказе подсудимого от дачи показаний на суде; когда дело рассматривается в отсутствии подсудимого.

Ни одного из этих оснований для оглашения показаний К. и звукозаписи его допроса в ходе предварительного следствия не имелось. Кроме того, К. имел возможность дать исчерпывающие показания в судебном заседании, в том числе по данным обстоятельствам.

Каких-либо других существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства не допущено.

В связи с переквалификацией действий Л. и К., другими, вносимыми в приговор в их отношении изменениями, подлежит смягчению назначенное им наказание.

Доводы осужденного Л. о том, что от наказания, назначенного по приговору от 28.03.1995 г. он подлежит освобождению по амнистии, являются несостоятельными. В соответствии с актами амнистии, изданными после совершения им данных преступлений, лица, осужденные за преступления, предусмотренные ст. 218 ч. 1 УК РСФСР (ст. 222 ч. 1 УК РФ) освобождению от наказания не подлежали.

С учетом того, что М. не являлся основным инициатором преступлений, непосредственного участия в лишении жизни потерпевших при совершении убийства И.С. и С.Н. не принимал, назначенное ему наказание подлежит снижению. По этим же основаниям, а также, учитывая, что он и Л. впервые осуждаются к лишению свободы, судебная коллегия считает возможным не назначать им наказание к отбыванию в тюрьме.

Наказание остальным осужденным назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельств дела, данных о личности, в том числе и тех, на которые имеется ссылки в жалобах.

Оснований для его смягчения не имеется.

Руководствуясь ст., ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

определила:

обвинительный приговор Тюменского областного суда от 17 апреля 2000 года в отношении К. в части его осуждения по ст. 222 ч. 3 УК РФ отменить, дело прекратить на основании п. 2 ст. 349 УПК РСФСР в связи с тем, что рассмотренными судом доказательствами предъявленное ему обвинение не подтверждено.

Этот же приговор в отношении Л. и К. изменить:

исключить их осуждение за вымогательство имущества А.Б.;

- переквалифицировать действия К. со ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на ст. 330 ч. 2 УК РФ и ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б", "в" УК РФ. По ст. 330 ч. 2 УК РФ назначить наказание три года лишения свободы, по ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ - четыре года лишения свободы с конфискацией имущества;

- переквалифицировать действия К. со ст. 166 ч. 4 УК РФ на ст. 166 ч. 2 п. "б" УК РФ, по которой назначить наказание три года лишения свободы.

- переквалифицировать действия Л. со ст. 163 ч. 3 п. п. "а", "б" УК РФ на ст. 330 ч. 2 УК РФ и ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ. По ст. 330 ч. 2 УК РФ назначить наказание три года лишения свободы, по ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ - четыре года лишения свободы;

- переквалифицировать действия Л. со ст. 166 ч. 4 УК РФ на ст. 119 УК РФ с прекращением производства по делу в этой части на основании ст. 5 ч. 1 п. 3 УПК РСФСР за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний назначить:

- К. - по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "б", "в", 166 ч. 2 п. "б", 330 ч. 2 УК РФ - пять лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима с конфискацией имущества.

- Л. по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 ч. 2, 105 ч. 2 п. п. "а", "ж", "з", 162 ч. 3 п. п. "а", "б", "в", 163 ч. 2 п. п. "а", "б", 167 ч. 2, 222 ч. 3, 226 ч. 4 п. п. "а", "б", 330 ч. 2 УК РФ - двадцать лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно Л. назначить двадцать один год лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества.

Этот же приговор в отношении М. изменить, смягчить назначенное ему по совокупности преступлений наказание до двадцати лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества.

В остальной части приговор в отношении Л., М. и К., а также этот же приговор в отношении Д., Б. И Ц. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.